Борис Мишарин - Иллюзионист Страница 53

Эта гимназия не являлась доступной даже для среднего класса, слишком дорого брали здесь за обучение детей. Но для богатых учреждение считалось выгодным и удобным. С детьми занимались лучшие учителя. Классы оборудованы техникой и компьютерами, детей кормили, занимались с ними после уроков, они имели возможность отдохнуть и поиграть. Утром учеников привозили и забирали домой только вечером. Но существовал и индивидуальный график, когда после основных занятий дети уезжали домой, не оставаясь на весь день.

Лиза иногда оставалась в гимназии позаниматься дополнительно, особенно иностранными языками. Английский обязательный, а второй по выбору – немецкий или французский. Яна оставалась всегда. Ее родители не доедали, но дочку учили. Все в классе знали, что она бедная и относились к ней пренебрежительно. Но теперь она подружилась с Лизой и ее даже стали побаиваться. Яна многократно пыталась пригласить Лизу к себе домой или напроситься к ней, но из этого ничего не выходило. Лиза, проживая ранее в интернате, прошла настоящую школу жизни и выживания, понимала больше сказанного, чувствовала нутро собеседника и умела постоять за себя. Ее почти всегда пьяный отец не играл с ней в детстве, но обучил некоторым приемам самообороны, характерными для зэков. Она могла ударить ладонями по ушам, ткнуть пальцами в глаза, схватить за нижнюю губу и удерживать человека таким образом, всадить пальцы в ноздри и держать за нос, отбить промежность или схватить за кадык, ломая хрящи. В этом плане она была благодарна отцу. В пятом классе ее пытались несколько раз изнасиловать восьмиклассники, но она отстаивала свою честь и понимала, что долго не продержится, край до седьмого класса, где уже девочек не было.

Виктор, приезжая с работы, каждый вечер занимался с Лизой, она боготворила его и учила уроки старательно. Обнимала по-детски, прыгала на колени, получая не данную ранее отцовскую ласку. Дома Виктор разговаривал с ней только на английском языке, с переводом, конечно, и к концу года она уже понимала многое, а перевод требовался все реже и реже.

Виктория Павловна убиралась в доме, мыла полы, стирала. Иногда садилась в кресло, включала телевизор, а думала совсем о другом. Скоро ей исполнится сорок… живет прекрасно, все условия есть, но она одинока. Выйти замуж, но где же его взять-то… мужика этого. Можно выезжать в город и познакомиться, но кому она нужна без профессии, восемь классов образования, по-современному девять и умение дергать за коровьи сиськи. Поматросить и бросить – таких много найдется, а вот создать семейную пару… Скучала, грустила и радовалась одновременно за дочерей. Повезло, здорово повезло в жизни, считала она. В деревне тоже мужиков не было, так бы и прожила одна, надрывая себя непосильным деревенским трудом. Может быть иногда привечала на ночь кого-нибудь из залетных мужичков, так и жила бы. Надо попросить Василису, чтобы переговорила с мужем, может он подберет мне какого-нибудь любовника. Вот если бы Виктор сам мог иногда заглядывать ко мне в спальню… не убыло бы у доченьки… вот дура… Она покраснела, встала с кресла и пошла убираться дальше.

Год пролетел незаметно. Лиза подросла и становилась девушкой, начала стесняться Виктора и уже не прыгала к нему на колени, как раньше, а когда он ее обнимал, то выставляла локоточки вперед. Он, естественно, быстро сообразил и уже не прижимал ее к груди, как прежде ласково по-детски.

Василиса ни о чем не догадывалась, а Виктор ощущал в доме напряженность внутренней борьбы. Виктория Павловна стала одеваться наряднее, и Лиза не отставала от нее. Девушка первой почувствовала, что мать влюблена в Виктора и начала ссориться с ней по пустякам, когда его не было дома. Мать догадалась, но многим позже, что Лизе Виктор нравится тоже. Но она не поняла, что Лиза влюблена не как в мужчину, а как в отца. Она с завистью смотрели на Василису и вздыхала, когда та уходила с мужем в спальню. Лиза замкнулась в себе, но продолжала заниматься с Виктором вечерами, отвечая на школьные вопросы подробно. В разговорах, не касающихся школьной программы, участвовала односложно и с неохотой.

Виктор ломал себе голову – что делать в такой ситуации? Хорошо, что Василиса еще ни о чем не догадывается, но разве он виноват, что в него влюбилась и мать, а младшая дочь чувствует это и ерепенится по-своему. Когда-нибудь этот нарыв прорвет и что будет?

Как-то вечером после работы он приехал, покушали все вместе, и Виктор завел разговор:

– У меня есть знакомый директор завода железно-бетонных изделий. Собственно, это мой завод, а он там только руководитель. Зовут его Андрей, ему сорок пять лет, живет один. Как-то раз я рассказал ему о своей семье, и он заинтересовался Викторией Павловной, пригласил нас сегодня к себе.

– Ой, мамочка, здорово! – воскликнула Лиза, – познакомишься с директором, вдруг понравится – не все же одной жить.

– Правда, мама, поезжай, – поддержала сестру Василиса.

– Это как я поеду? – даже испугалась Латыпова таким поворотом событий.

– Вы же не одна поедите, а со мной, – ответил Виктор, – познакомитесь, а дальше уж как получится. Вдруг понравитесь друг другу, свадьбу сыграем. Человек он тоже не бедный и симпатичный вполне мужчина.

Виктория Павловна растерялась и не знала, что ответить. Вдруг он поможет мне забыть Виктора…, и она решилась на поездку.

К Андрею приехали на двух машинах. Виктор пояснил сразу, что побудет немного и уедет, а она останется. Вернется, когда посчитает необходимым – не маленькая девочка. И чтобы ни от кого не зависеть машина будет постоянно находиться у дома.

Виктор познакомил их, посидел минут пять за столом и уехал. Виктория Павловна сразу поняла, что хозяину дома понравилась. Почти такой же коттедж, как у Виктора, приусадебный участок с цветами, но чувствовала она себя здесь, как в государственном учреждении, в каком-то офисе. Андрей пригласил ее танцевать, она физически ощутила его нетерпение и усмехнулась. Он заметил усмешку и отстранился немного. Вика вернулась к столу, попросила налить вина, что с удовольствием исполнил Андрей.

Думает напоить меня и уложить, рассуждала про себя она, можно и лечь, лежать резиновой куклой, ощущая его пыхтение. Он что-то говорил, она не слышала его, кутаясь в собственных мыслях. Утром готовить завтрак, вечером ужин, в постели желать, чтобы кончил быстрее и отвернуться, думать о Викторе и дочерях. Нет уж, такова, видимо, моя доля – терпеть и радоваться за детей. Это гораздо лучше кухарки, уборщицы и резиновой куклы.

Латыпова извинилась, поблагодарила за приглашение и вечер и уехала домой. Проревела всю ночь в подушку, утром встала не выспавшейся и отекшей от слез, оделась попроще в длинное платье и принялась за уборку. Сразу поднялось настроение – работаю у себя, для своих дочерей, для зятя, а не у этого Андрея за бесплатно и ненавистный секс. Она отжала мокрую тряпку, присела на корточки и улыбалась, не смотря на то, что в глазах стояли слезы.

Виктория Павловна сходила в ванную, вымыла лицо и больше уже не плакала, ощущая радость нахождения в этом доме, удовольствие от работы, о том, что все так случилось, и она приняла решение. Пусть дети живут счастливо.

Виктор занимался текущими делами, когда секретарша по селектору сообщила, что к нему пожаловал генерал Калашников из ФСБ. Интересно, зачем это я ему понадобился, подумал он, не позвонил, не предупредил, видимо, дело срочное какое-то. "Пусть войдет", – ответил он, убирая деловые бумаги со стола.

Виктор не встретил генерала у входа и даже не встал с кресла. Когда он вошел и поздоровался, предложил присесть в кресло у приставного столика.

– Слушаю вас, Игорь Андреевич.

– Я пришел по делу, Виктор Борисович. Вы здорово помогли нам с шейхом Аббасом, его подручный Саид снабжал нас достоверной информацией, и мы были в курсе всех дел с продажей оружия. Где-то вмешивались в ситуацию, где-то элементарно держали ее на контроле. Но в последнее время Саид замолчал. Не думаю, что шейх раскрыл его, чувствуя утечку, он перестал доверять всем, в том числе и Саиду, своей правой руке. У нас есть непроверенная информация, вернее мы предполагаем, что шейх наметил что-то серьезное. В Эмиратах у него есть закрытая лаборатория, даже Саид не вхож в нее, но сообщил, что для лаборатории приобретаются некие компоненты. Изучив имеющуюся информацию, которой, конечно же, недостаточно для однозначного вывода, наши аналитики пришли к мнению, что Аббас изготавливает или пытается изготовить портативную атомную бомбу. Где он собирается ее применить – неизвестно. Последствия, я полагаю, вы понимаете не хуже меня. Руководство ФСБ в моем лице обращается к вам, Виктор Борисович, с огромной просьбой прояснить ситуацию. Вы знакомы с шейхом, у вас есть небольшой совместный бизнес, вы можете встретиться и переговорить с ним.

– Конечно, – усмехнулся Виктор, – могу встретиться, и он сразу же начнет мне рассказывать о своей атомной бомбе.