Эльмира Нетесова - Последний шанс Страница 6

— Дура старая! — оглянулся пацан и, споткнувшись, упал на дорогу. Ободрал коленки, локти, испачкался. Пока вставал, бабка с прутом подоспела. Ударила пацаненка так, что тот взвыл.

Иван не выдержал. Вырвал мальчишку из рук бабки, отряхнул, подвел к колонке, умыл, успокоил. А старухе сказал с укором:

— Не все тебе внука мучить. Погоди! Вот вырастет и припомнит день нынешний. Тебе не убежать от него. Ох и получишь за сегодняшнее! Кровавыми заплачешь. Не теряй мозги, чтоб хоть было кому тебя похоронить. Твой внук не всегда будет маленьким.

Старуха пристыженно замолчала. Выбросила прут. О чем-то тихо говорила с внуком. Тот мотал головой, не соглашался, но потом дал руку бабке и зашагал рядом.

— Наша детвора растет лучше. И бабки добрее, не обзывают внуков грязными словами. Знают, потом получат их в свой адрес.

Лишь через полгода решилась Светлана придти в гости к Ивану. Но и то не одна, а с подругой. Побыли недолго. А вскоре пригласила парня к себе.

Всякое мог он ожидать, но не такое. С порога будто в сказку попал.

В просторной пятикомнатной квартире все дышало роскошью, изяществом.

Ваня онемел от увиденного. И хотя видел, как живут богатые, сам устроился неплохо, но здесь оторопел. Светлана заметила его растерянность, но не подала вида. Вот тогда парень познакомился с родителями Светки. Михаил Петрович угощал щедро. Засыпал вопросами, о себе говорил мало:

— Моя работа — служба! В ней мало интересного, сплошная рутина! Единственная радость в жизни — это дочь!

— А почему она одна? Разве ей не было скучно? — спросил простодушно Иван.

— Иметь много детей это дурной тон. У нас так не принято. Пусть будет один, но имеет все! А уж я постараюсь, чтобы моя дочь не бедствовала, — ответил гордо.

Ваню угощали деликатесами, с ним общались и присматривались. Михаил Петрович ни на шаг не отошел от гостя. Предлагал всякие вина, коньяки, Иван понимал, его проверяют, и после первой рюмки наотрез отказался от спиртного.

Светлана ему нравилась. И парень не хотел ее терять из-за какой-либо оплошности.

В тот вечер она показала ему свои картины, что-то сыграла на пианино, но человек не разбирался в живописи, а классическую музыку и вовсе не любил. Увлечения девушки не вызвали восторгов. Он приметил в доме прислугу и сделал свои выводы.

Иван не спешил делать предложение, хотя со временем привык к Светлане. Что его тянуло к ней, он и сам не понимал. Частенько спорил сам с собой, многое в ней ему не нравилось, а кое-что откровенно раздражало.

Разные взгляды, отношение к жизни, взгляды на будущее, даже окружение не имели ничего общего. Иван не представлял, как привезет Светланку в деревню знакомиться с родителями. Он понимал, что между ними нет ничего общего. Но его неотвратимо тянуло к ней.

— Ну, зачем она мне? — спрашивал себя раздосадованно. И не мог найти ответ на свой вопрос.

Он пытался отказаться, забыть ее навсегда. И уезжая к своим в деревню на выходные, встречался с женщинами и девчатами.

Все ночи до рассвета кувыркался с ними в душистых стогах, в роще и на сеновалах. Нет, он не говорил им о любви, ничего не обещал, ни к одной не привязался сердцем, хотя многие ждали серьезного разговора, решительного слова, но так и не дождались.

Иван хотел отвлечься и забыть. Он убеждал себя, что Светланка ему не пара и жизнь с нею подарком не покажется. Но ночью видел ее во сне, нежную, хрупкую и такую желанную, что все сомненья уходили прочь.

Во сне она целовала его, называла любимым, единственным, самым родным на земле человеком. А когда приходила на свиданье, ни одного ласкового слова не говорила и старалась держаться подальше, чтоб меньше целовал и обнимал.

Светлана никогда не назначала встреч сама и, казалось, не скучала по Ивану. На свиданья не спешила, соглашалась вяло, будто нехотя.

— Может, ты кого-то другого любишь? — спросил ее парень.

— Пока нет, а что?

— Ну, а ко мне как относишься?

— Привыкла. Для меня ты друг, ершистый и смешной. Мы не всегда друг друга понимаем, но так и должно быть, иначе скучно.

— Выходит, я для тебя что-то вроде развлекашки?

— Развлекашку другом не считают, — осекла тут же.

— Ты когда-нибудь сможешь полюбить меня? — спросил неуверенно.

— Не торопись, — ответила тихо.

— Мы с тобою встречаемся второй год, а все как дети, за ручку. Ни огня, ни тепла нет. Или ты безразлична ко мне? А и нужен ли я? Скажи прямо!

— Вань, ведь я прихожу на свиданья, в этом весь мой ответ…

— Светлана! Почему за весь год ни разу сама не позвонила мне?

— Это неприлично. Нужно перестать себя уважать, чтобы первой звонить мужчине. Я не так воспитана. У нас это не принято.

— Светка, выходит, ты никогда не вспоминаешь обо мне? Кто вбил в твою голову столько условностей? Да отбрось ты комплексы, стань сама собой. Распахни душу навстречу нормальной жизни.

— А что? Я и так живу нормально. Правда родители не очень довольны, — проговорилась случайно.

— Тем, что со мною встречаешься? — догадался Иван.

— Да, именно так. Они хотят, чтобы мой избранник был из нашего общества. Меня никто не понимает. Поверишь, друзья семьи считают, что у меня дурной вкус, что не разбираюсь в людях, не дорожу своим происхожденьем и ставлю под удар имя и авторитет семьи.

— Ого! Круто!

— Теперь понимаешь, что слышу от своих, когда иду к тебе на свиданье? Мне всю душу наизнанку выворачивают, вроде хуже меня на целом свете нет никого. Если б ты знал, что терпеть приходится. А ты еще спрашиваешь, в чем-то сомневаешься, — всхлипнула в платочек.

Иван тогда обнял Светку, прижал к себе:

— А ты согласна стать моею женой? — спросил не задумываясь.

Она молча кивнула головой.

— Завтра я к вам приду просить твоей руки у родителей.

— Они не согласятся.

— Тогда поженимся без их согласия. Распишемся, заберу к себе…

— Нет, так нельзя, родители обидятся.

— А как быть? Что предлагаешь?

— Я их подготовлю. Попытаюсь убедить.

— Как долго это будет?

— Как получится. Без боя они не сдадутся! Нужно их обломать, а может, взять на испуг.

— Это как? — не понял Иван.

— Придумаю что-нибудь. Иначе не уговорю.

— Светланка, милая моя девочка! Очень постарайся. Я не могу жить без тебя! — просил девчонку, и та впервые не вырвалась из его объятий.

Иван целый месяц звонил Светлане, все спрашивал, удалось ли уговорить родителей? Те никак не соглашались и запрещали дочери даже думать о замужестве. Запретили видеться с Иваном и не пускали на свиданья. Даже телефон от нее прятали. И в конце месяца, потеряв терпение, Иван пришел к родителям Светланы без предупрежденья и согласия.

Этот разговор был самым трудным в жизни парня, ведь убеждать пришлось не только родителей, а и самого себя…

Зачем он это делал? Может, верил, что в процессе жизни все образуется и наладится…

Мать Светланы категорически отказалась говорить с Иваном. Ни о какой свадьбе не захотела слышать, сказав, что никогда не признает столь неравного и постыдного брака, откажется от дочери, не захочет видеть и даже на свою могилу запретит приходить.

И все же свадьба состоялась. Тесть поверил, согласился скрепя сердце, но теща осталась верна слову и на свадьбе не была. Она уехала отдыхать за границу, чтоб не присутствовать, как сказала сама, на чужом и постыдном веселье.

Она ни разу не навестила дочь, не глянула, как устроилась она у Ивана. Никогда не звонила и не звала к себе даже в гости. И только Михаил Петрович навещал молодых. Подолгу говорил с дочкой, закрывшись в зале, пока Иван готовил на стол. С зятем он не общался. Приносил полные сумки деликатесов, выкладывал их в холодильник и, наговорившись со Светкой, уезжал.

Даже через год после свадьбы Иван никак не решался привезти жену в деревню и познакомить с родителями. Те приехали сами. Долго пытались разговорить молчаливую невестку. Но ничего не получилось.

— Робкая иль глумная! Чего дичится? Ведь уже своя! Ты расшевели ее. Авось, свыкнемся, сдружимся. Може, к нам ее привезешь. Подкормим, а то вон какая худющая! Через нее телевизор смотреть можно и газету читать. Мы ее на сметане и пирогах за месяц в бабу превратим. А то смех сказать, заместо сисек прыщики, там, где у всех задница, у ей две фиги. Вовсе заморил девку голодухой, как тебе не совестно? — корил отец Ивана. Тот сгорал со стыда. Но ведь именно сам постоянно просил жену поесть. Та нехотя выпивала стакан молока и говорила:

— Я не хочу толстеть. Это неприлично быть грузной. Женщина должна следить за собой и оставаться воздушной и стройной в любом возрасте.

— Светка! Ты женщина! Тебе рожать надо, где силы возьмешь выносить ребенка? К этому надо заранее подготовиться.

И понемногу убедил. Жена стала поправляться, появилась фигура, все женские округлости. Казалось бы, пришло время стать хозяйкой в доме. Но не тут-то было.