Егор Радов - Якутия Страница 6

- Все? - спросил Софрон.

- Все, - ответила Елена Яновна.

- Чудесно! - нервно проговорил Софрон, подойдя к окну. - Чудесно!

За окном была лужа, и были рабочие; за окном был великий Якутск, сверкающий под полуденным солнцем; и его пальмы и небоскребы искрились, излучая восторг, умиротворение и покой; и его Лена лениво текла вверх по земному шару, и ее воды были чисты, как небесные замыслы, или волшебные девы, или только что полученный из руды металл. В Якутске существовало все; в нем были рестораны и деревья, лианы и алмазы, люди и насекомые, и внутренний свет. Бытие было здесь, и если мир существовал вообще, то мир был здесь, и если тайна существовала вообще, то тайна была здесь. И Софрон Исаевич Жукаускас был Старшим Инструктором Добровольного Физкультурного Общества, и он стоял в здании этого общества и смотрел в окно. Потом он сказал:

- Нет, все было не так,

Он снова замолчал и снова сказал, говоря:

- Нет, было не так. Начнем, как говорится, от яиц. Вначале не было ничего, и Якутии не было, и мамонтов не было, и света не было над водой, и не было безжизненности, и не было пустоты. А существовала только возможность возникновения всего. Все было маленькой точкой, в которой все было заложено.

- Вы же сказали, что не было ничего, откуда же взялась точка? - ехидно спросила Елена Яновна.

- Она и была ничто.

- Чушь какая! - воскликнула Елена Яновна. - Ничто есть ничто, а точка есть точка. Вот как!

- Какая разница? - сказал Софрон. - Предположим, что эта точка была всегда. Что-то ведь должно быть всегда. Я продолжаю. И потом вдруг возникло - бумц, хрясь, шип, бек, бак - все взорвалось. В результате многочисленных пертурбаций, описывать которые мне неохота - они есть в книгах - возникла все-таки Якутия.

- Ага! - торжествующе произнесла Елена Яновна.

- Спокойно. Спокойно, Я не хочу останавливаться на вопросе происхождения якута из обезьяны, я хочу сказать о другом. Однажды, на дальнем Юге, среди гор, степей и озер родился большой человек, которого звали Эллэй. Говорят, что его левый глаз плохо видел. Когда русские стали истреблять его народ, он сел на плывущую по реке корягу и поплыл на ней. Доплыв до места, где находится сейчас наш великий родной город Якутск, он вышел на берег и стал там жить, охотясь на уток. Выше по реке жил Оногой и его шесть дочерей. Однажды он увидел, что по реке плывут утиные перья и щепки, рубленные пальмой. Вы ведь знаете нашу якутскую пальму - это страшное оружие! Оногой заинтересовался: <Кто это там охотится?> Он пошел вниз по реке и увидел Эллэя. Он сказал: <Заелдыз! Жадыз! Ыз! Пыз! Эй ты, вонючий глаз, пошто охотишься в моей земле, спускаешь утиные перья в моей воде?> <Я - охотник>, - отвечал Эллэй. Оногой взял его в услужение. Однажды, Оногой предложил Эллэю жениться на одной из своих дочерей. Одна дочь была красивой, остальные дурны. Эллэй стал смотреть, как девицы мочатся. Все дочери мочились, будто дождем оросит, а моча одной дурнушки оставляла большое количество белой пены. Эллэй подумал, что она будет детной. И женился на ней. Остальные удавились с горя, а разозленный Оногой выгнал молодых. Отсюда пошли якуты. Также тут жили тунгусы, в которых ничего особенно плохого, в общем-то, не было. А еще были эвены. Потом пришли русские и другие народы Советской Депии. А потом образовалась Советская Депия - эта гадость, это дерьмо, это издевательство над людьми. Ведь все народы братья, а коммунисты считали по-другому. Ведь все люди любят работать, а коммунисты считали по-другому! И наступила ленинщина. Якут пошел на русского, русский на нанайца. Но сейчас все кончилось. Мы родим новую нацию из всего. У нас есть великий план возрождения нашей страны! Север будет над всем! Якутяне воцарятся. Советской Депии больше не будет, будет Якутия, Америка и... остальное не важно. Мы поднимем новый флаг! Я зрю сквозь века, я вижу счастливый свой народ на прекрасной земле, которая зовется моей Родиной, и которая могущественна и свободна. Я вижу его расцвет и величие; и я вижу его равным среди самых больших народов нашей планеты, и никакой враг не смеет грозить ему. Я вижу это так, как я вижу солнце, или небо, или зеленую траву летом, и я убежден, что будет так. Я тоже сказал.

Софрон сел на свое место и положил руки на стол. - Ну что ж, - сказала Елена Яновна, - ваша позиция мне ясна, Софрон Исаевич. Однако работать надо. Сейчас идите пообедайте, а после обеда уж будьте любезны дозвониться в Намцы. Отчет, однако, нужен.

- Ну конечно! - ответил Софрон, потом жалобно прогнусавил: - Елена Яновна, можно мне сегодня уйти пораньше, у нас сегодня сбор, у нашей партии, важное сообщение, надо быть...

- Хорошо, я отпущу вас на полчаса пораньше, - презрительно сказала Елена Яновна и раскрыла книгу.

- Спасибо, - прошептал Софрон.

Он встал, еще раз посмотрел в окно, взял листок бумаги, сунул его в свой карман, подошел к двери, замер на мгновение, и тут же вышел прочь из этой маленькой комнаты в которой сидела женщина с книгой, размышляющая о прошлом и будущем; и устремился вперед - к новым событиям своего неповторимого бытия.

Амба четвертая

И наступил сбор. Надвигающийся закат напоминал зарю; зал был светлым и просторным; человеческие существа издавали гул и шебуршания.

Стулья были желтого цвета, и перед ними стояла старая трибуна, над которой висел лозунг, написанный синими буквами на желтой тряпке: <Да здравствует якутское солнце!>. И в больших окнах виднелись вечерние проспекты Якутска с витринами, огнями и машинами; и счастливые люди шли по ним, улыбаясь друг другу, и смотрели на журчащие фонтаны с чувством любви и радости. Но это было снаружи, а здесь был зал, и был сбор, и был Софрон Исаевич Жукаускас, севший на стул между двадцатилетней девушкой и вонючим стариком; и было напряжение, нужное для политики и зажигательных речей; и была печаль, необходимая для общественных потрясений. На трибуну вышел человек в полосатом двубортном пиджаке, и лампа, висящая прямо над трибуной, осветила его высокий лоб с четырьмя четкими морщинами, так что он заблестел. Человек кашлянул, все замолчали. Человек поднял руку, улыбнулся и произнес два слова:

- Здравствуйте, приятели!

- Фью-фью-фью-фьюить!! - прокричали все хором.

- Приятели! Итак, я предлагаю открыть восьмой сбор нашего городского отделения Либерально-Демократической Республиканской Партии Якутии. Кто против?

- Я! - крикнул вонючий старик, вскакивая с места. - Я - член Марга. Вы еще не представили кворум.

- Вы хотите устроить перекличку? - спросил человек на трибуне, доставая из портфеля нечто, напоминающее школьный журнал.

- Никак нет, что вы! Просто счетоводы должны были уже представить количество присутствующих и написать на доске...

- Здесь нет доски!

- Объявить...

- Спасибо, член Марга. Мы учтем это. Мне кажется, - человек окинул взглядом светлый и просторный зал, - что кворум есть. Кто так считает?

- ЯП! - закричали члены партии.

- Определенное большинство. Итак, кто согласен с тем, что сбор ЛДРПЯ нужно открыть?

- Я!!! - опять закричали члены.

- Принято! - восторженно произнес человек и поднял вверх палец.

- Слово для главной речи имеет Президент нашей Партии приятель Павел Дробаха! Все присутствующие захлопали, ища глазами Дробаху. Наконец Дробаха вышел на трибуну, поправил очки, высморкался, прокашлялся, икнул и бодро сказал:

- Здорово, приятели!

- Фью-фью-фью-фьюить! - ответили члены.

- Я должен сообщить вам, приятели, несколько разных сообщений. Сообщая их, я буду нечто выделять. Нам надо главное, отсюда следуют другие вещи. А то и по-всякому может выйти у нас. Главное, чтобы Якутия была, и мы были, и чтоб все работали, и всех выбирали, и чтоб никто просто так ничего не говорил. А то и по-другому может случиться, так что сообщая вам разные события, которые - прямо скажем - имели место, нужно еще учитывать, что и другое бывает, и может быть. Или некоторые и отдельные говорят, что все это не так, а иные и вовсе по-другому видят всю эту телегу, но я, со своей стороны, должен прямо и откровенно заявить, что я стою на одном месте, хожу в одном направлении, лежу на одной кровати, висю на одной веревке. Мы все ею повязаны. Иначе и быть не может, так как может быть всякое, но это, приятели, уже отдельный разговор, ибо мы говорим о других сейчас вещах, я просто хочу сообщить вам разное, что очень важно; мы переживаем и внутрипартийно и внутриякутско переломный момент нашей земли, которая есть вот здесь под солнцем, и существует, и слава богу, и очень хорошо. Но если вдруг кто-то желает вернуть прежнее дерьмовокоммунистическое время, когда всякая разная ленинщина портила нашу жизнь, нашу работу, наш отдых, то это - прямо скажем - пусть он берет на свою ответственность, поскольку мы все - а я убежден в этом - не будем плыть в его лодке, хлебать его щи, как говорится. Это все надо понимать, понимать надо все это, понимать это. А то это, это получается так, что и все остальное так, а так не получается, поскольку это не то. И вот бывает, что возвращается Советская Депия, а мы уже говорим ей решительный отпор. Решительнейший отпор, приятели, со своей стороны я даю волос на отсечение. А то у нас развелось много разных общественных течений, и война идет, и вообще, и в частности, и многие умирают, погибают, а коммунисты греют руки. Так что, наша ЛДРПЯ должна стать костью у них в горле, комом, затычкой. Чтоб они, стервозы, задохлись, нечисть поганая. Сегодня, когда мы возвращаемся к великому Плеханову, вспоминая его наследие, его критику ленинизма, в которой> он гневно обличал Лысого Ильича, мы знаем, что наша обновленная Якутия должна выйти из Советской Депии, иначе ведь - душно, приятели, плохо, кошмарно. Ну что нам предлагают эти красные коммуняки? На словах, понимаете, плюрализм, а на деле, понимаете, монизм одной их вонючей партии; на словах, понимаете, процветание, а на деле, понимаете, говно. Я убежден - я убежден - я убежден, что программа ЛДРПЯ совершенно соответствует будущему Якутии, ибо чего мы с вами добиваемся, приятели? Свободы слова, свободы печати, подлинной свободы печати! Частной собственности, приятели, землю - крестьянам, фабрики - рабочим, мир - народам, вот чего! Многопартийная система, приток иностранного капитала. Ведь вот оно что, все ведь просто, уже все подсчитано, что это выгоднее, чем ленинские перегибы. Но за это нужно воевать! Воевать надо, а не то краснозадые нас с вами арестуют и сошлют, как они это делали при Ленине, при Владимире Ильиче. Иначе другие будут такими, как они хотят, а прочие вообще перестанут, и отстанут, и это все очень опасно, тут нужно внести ясность. Мы - за парламентскую республику, тут двух мнений быть не может. За конец узурпации власти красными большевичками. За отделение Якутии от Советской Депии, я это заявляют со всей ответственностью. У нас в Якутии будет новое многонациональное процветающее государство. Вы посмотрите на наши пальмы, приятели?! Разве это пальмы? Это - депские пальмы! А у нас должна быть жара и баобабы!! Чем мы хуже? И все это из-за Ленина! Почему у нас такие морозы зимой?! Из-за коммунистов, из-за Советской Депии. Ничего, мы устроим перекос Земли, и тоща посмотрим - кто кого. И вот тут я перехожу к содержательной части своих важных сообщений, приятели. Вы дадите мне еще время?