Алиса Поникаровская - По дороге в рай Страница 6

Сегодня с самого утра что-то не ладилось. Рита обошла одну за другой все знакомые квартиры, успокаиваясь на время общения с друзьями и снова начиная трястись при выходе на улицу. В последнем из домов она почему-то сидела как на иголках, стремясь поскорее уйти, вернее, даже не уйти куда-либо, а просто выйти на черную, уже вечернюю улицу. Она с трудом понимала, что происходит вокруг, не слышала ничего, что говорят. Она вдруг почувствовала, что очень хочет пойти домой... Или к Сэру... Или домой... Пешком. Все равно куда, но по улице и пешком.

— Ладно, – сказала Рита, вставая. – Я пошла.

— Подожди, – растерялась хозяйка. – Мы тебя проводим.

— Не надо, я пешком, – и, быстро накинув куртку, Рита вы скользнула в ночь.

Она шла по улице, вдыхая холодный осенний воздух, и была почти счастлива, несмотря на то, что ее все же слегка трясло. Рита свернула в один из переулков и пошла, подставляя разгоряченное лицо ветру, пытаясь успокоиться и сосредоточиться. Неожиданно, независимо от этой неосознанной тряски, словно откуда-то сверху снизошло озарение, и она совершенно ясно увидела все, что будет дальше.

Это был ее последний день. Рита увидела это так ясно, и ее изнутри обдало таким диким холодом, что на несколько мгновений она даже перестала дрожать. Рита поняла, что весь сегодняшний день вел ее к концу. И сейчас, идя пешком, она идет навстречу если не смерти, то чему-то очень страшному, равному по силе. Она знала (и это знание тоже пришло откуда-то сверху), что нужно немедленно, сейчас же, выбежать на людную улицу, сесть в набитый автобус, не оставаться одной, и тогда с ней ничего не случится. Но это что-то вело ее дальше и дальше в переулок, и это что-то было сильнее ее знания. Сильнее и уверенней. И Рита обреченно свернула в еще более темное ответвление переулка, обостренным слухом воспринимая все посторонние звуки вокруг и всматриваясь в черноту ночи. Она не слышала ничьих шагов, ничего, кроме завывания ветра, видела лишь кое-где горящие тусклым светом окна. Да огромный круг луны, словно одинокий глаз, висел над ее головой.

— Не все так просто, маленькая, – услышала Рита голос за спиной, и ее, испуганную, метнувшуюся куда-то в сторону, пригвоздила к месту рука, опустившаяся ей на плечо.

— Сэр, – выдохнула Рита и, вся обмякнув, уткнулась головой в его куртку. И заплакала.

— Пойдем, – мягко, но настойчиво потянул ее Сэр. – Сегодняшний день ты доживешь не здесь. Нам нужно торопиться.

— Я не могу, – всхлипнула Рита. – Разве можно от этого убежать?

— Глупышка, – сказал Сэр и, легко обняв ее за плечи, повел за собой, постепенно убыстряя шаг, словно стремясь поскорее отойти от того места, где они только что стояли. Они уже почти бежали, и Рита, держа Сэра за руку, подумала, что, может, действительно есть еще какой-то шанс...

— Куда мы бежим? – спросила она и вдруг поняла, что это окраина города и, судя по всему, Сэр ведет ее туда, где она уже была однажды, но без него. – Но ведь это...

— Да, – на бегу улыбнулся Сэр. – Это вход в Старый город.

Еще несколько минут, и они вбежали в подъезд старого обшарпанного дома, пробежали его насквозь и выскочили во внутренний двор.

— Нас только двое? – спросила Рита. Она знала, что обычно в Старый город проводят группами: так больше заработок у проводника и надежнее. Раз в месяц, в определенный день, в определенное время. Все сообщается желающим за полчаса. Так было с ней в прошлый раз.

— Да, – кивнул Сэр. – Тебе нужно исчезнуть до конца сегодняшнего дня. А это – самое безопасное место. И, пожалуй, единственное.

— Но откуда ты?..

— Потом, – перебил ее Сэр. – У нас еще будет время поговорить. Отдохнула немного? Пошли.

Они перелезли через забор и очутились перед резко уходящей вверх очень крутой лестницей, несмотря на осень, заросшей густой зеленой завесой.

— Осторожно, – шепнул Сэр. – Тут многие ступеньки погнили, держись крепче за перила.

— Но в тот раз я шла не так, – сказала Рита больше себе, чем ему.

— В тот раз тебя вели. Тут безопаснее, если одним.

— Так мы идем без проводника? – осенило Риту

— Я думал, ты давно поняла это, – Сэр ласково взглянул на нее.

Лестница несколько раз повернула, стала совсем узкой и внезапно исчезла, уткнувшись в заросший травой склон.

— Тут она кончается, – сказал Сэр. – Немного вверх по этому склону.

Рита попробовала прикинуть на глаз, сколько придется карабкаться.

— Я ничего не вижу, – шепнула она.

— Иди вперед, я поддержу тебя. – Сэр подвел ее к тропинке. Рита поглубже вдохнула и рванулась вверх.

Через десять минут подъема, тяжело дыша, они стояли на вершине огромного холма, заросшего травой. Рита обернулась назад. Там, внизу, виднелся город, из которого они только что ушли. Бетонные коробки стояли ровно и мрачно. Там было очень темно, и лишь вереница тусклых белых фонарей освещала несколько главных магистралей. Рита бросила взгляд вперед. По другую сторону холма раскинулся Старый город. При свете луны он казался сказочным и призрачным, словно это лунный свет создал в темноте прекрасный мираж, который растает, стоит только попробовать ступить на его улицы... Рита села на траву и, не отводя глаз от Старого города, достала из кармана сигареты.

— Здесь нельзя, – вернул ее в действительность голос Сэра, и Рита, виновато улыбнувшись, спрятала сигареты обратно.

— Пошли, – сказал Сэр. – Это только половина пути.

Они прошли по гребню холма, спустились в низину и снова поднялись по склону наверх. Сухая трава шуршала под ногами, и Рите казалось, что из-под их ног бегут в стороны какие-то мелкие зверюшки, вроде мышей, но не мыши. Неожиданно впереди выросло что-то темное и большое. Рита негромко вскрикнула и шарахнулась за спину Сэра.

— Это крест, – тихо произнес Сэр. – Не бойся, мы вышли на кладбище Старого города.

— Я боюсь, – сказала Рита. – Оно снова здесь, это страшное. Я чувствую. И тянет туда.

Она показала рукой в глубь деревьев и крестов. Сэр на мгновенье задумался.

— Другого пути нет. Но этот не должен нести страх. Подожди. – Он подошел к одному из деревьев и сломал две большие ветки. Очистил их от листьев и прутьев и протянул одну Рите. – Держи.

Они уселись под деревом и закурили.

— Нам далеко еще? – немного помолчав, спросила Рита.

— Пройдем кладбище, где-то посредине лесенка вниз. Нужно ее не пропустить, она очень старая, узкая и заросшая. И потом по ней вниз и вниз, выйдем к ограде старого храма, и, значит, почти дошли. Там еще чуть-чуть вдоль этой ограды и будет выход в Старый город. Главное, не пропустить лестницу: здесь нельзя возвращаться.

Они докурили, и Рита встала первой:

— Пойдем?

Как только они вошли на кладбище, деревья, казалось, сомкнулись за их спинами.

— Подожди, – сказал Сэр и достал из сумки свечу. – Теперь можно.

— Свет! – обрадовалась Рита и зажгла фитиль.

Было совсем темно. Иногда сквозь густую листву деревьев проглядывала луна и тут же снова исчезала за листьями и ветками. Дрожащий язычок свечи давал немного света, достаточного лишь для того, чтобы видеть глаза и лицо Сэра, не освещая ничего больше в этом мраке. Они шли очень медленно, осторожно обходя все могилы и кресты.

— Как здесь хоронили? – тихо спросила Рита: говорить громко здесь не хотелось, казалось, можно потревожить спящих. – Так высоко...

— Не знаю, – пожал плечами Сэр. – Везли на телегах, наверное.

— Смотри, – вздрогнула Рита, и пламя свечи заколыхалось, словно в испуге. Через переплетение ветвей просачивалось еле заметное синеватое свечение. – Что это?

— Не знаю, – озадаченно проговорил Сэр. – Не видел этого раньше. Не ходи, – удержал он за рукав двинувшуюся туда Риту. – Неизвестно, что это.

— Я чувствую, – сказала Рита.

— Я тоже. Поэтому не надо.

Рита освободила руку и, подняв повыше свечу, пошла на свет. Через несколько шагов они увидели старый склеп из черного полированного камня, полуразрушенный, с отбитыми углами. Свет, ставший ярче и уверенней, лился изнутри. Риту вдруг охватило предчувствие скорого конца или чего-то в равной мере страшного. Кто-то сильнее ее заставил сделать шаг, другой, этого "кого-то" не остановил даже крик Сэра. Рита, уронив свечу, заглянула в маленькое разбитое оконце склепа. Раздался ее дикий крик и чье-то громкое злобное рычанье. Опомнившийся Сэр изо всех сил дернул ее за руку и рванул на себя. Он на пару секунд опередил злобную собачью морду, жадно клацнувшую зубами там, где только что белело лицо Риты.

— Бежим! – Сэр тащил за собой совершенно остолбеневшую Риту. – Это собаки! Дикие собаки! Вон лестница! Бежим!

Они бежали по сломанным, выщербленным ступеням, то и дело поворачивая то в одну, то в другую сторону. Рита спотыкалась и падала, Сэр терпеливо поднимал ее, шептал что-то в ее отрешенное лицо и тащил дальше. Сзади, все ближе и ближе, слышались возня и рычанье, рев и треск сухих веток и травы.