Эмиль Брагинский - Одна, но пламенная страсть Страница 6

– Ко мне вы все время с цветами, с цветами, а здесь махнулись. Я бы их вручила Костолевскому!

Пологов довольно улыбался, тоже аплодировал и молчал.

Он продолжал молчать, когда они ехали домой на такси. Заговорила Алла, и не без иронии:

– Какое мероприятие для моего покорения будет следующим?

Ответ был холодно-вежливым:

– Если вы не возражаете, завтра мы могли бы посетить Третьяковскую галерею.

– Я там бывала, – сказала Алла, – давно. Впрочем, почему бы нет?

В Третьяковской галерее Пологов передвигался из зала в зал медленно, подолгу выстаивая чуть ли не у каждой картины, что раздражало Аллу. Но она понимала: признаться в этом означало бы выставлять напоказ свою необразованность. Подражая спутнику, тоже внимательно всматривалась в картины, но удовольствия в данном занятии не находила.

Стоя у полотен Валентина Серова, Пологов вдруг резко обернулся и столь же резко спросил:

– Вам здесь скучно?

– Да! – Алла не смогла солгать. – Я в картинах ничегошеньки не понимаю.

– Спасибо, что честно ответили. Мне ваша честность нравится!

– Марки не продаются! – Алла поглядела Пологову в глаза, он не отвел взгляда:

– Как это ни странно, но я уже это слышал! И не один раз!

Вечером Пологов не позвонил, и назавтра тоже. Аллу это удивило поначалу, а затем она, вольно или невольно, принялась ожидать звонка. Не мог же он просто так, раз – и пропасть, не сказав: до свиданья и рад был с вами познакомиться.

Звонок последовал, но через неделю. Телефон надрывался звонком без пауз, как это всегда бывает, когда прорывается международная.

– Слушаю! – сказала Алла.

– Добрый вечер! – послышался мягкий баритон Пологова. – Как поживаете?

– Что ж это вы, как говорится, извините, смылись без предупреждения?

– Дела, Алла Владленовна, уйма дел. Я должен был срочно вылететь в Берлин.

– Так вы из Берлина звоните?

– Нет, из Милана. Я очень занятой человек, Алла Владленовна.

– Что-то в Москве я этого не заметила.

– В Москве у меня был антракт. Всего вам доброго, Алла Владленовна!

– И это все? – вырвалось у Аллы.

– Почему все, я вам еще позвоню как-нибудь!

Связь оборвалась, должно быть, Пологов положил трубку.

– Жмот! – вслух произнесла Алла, как обычно обращаясь к Фоме. – То миллионами заманивает, то экономит на телефонном разговоре, сволочь!

Тотчас раздался еще один звонок, но уже в дверь. Залился лаем эрдель Фома. На телефонные звонки он, слава Богу, не лаял.

– Кто там еще? – недовольно спросила Алла.

– Получите пакет!

– Оставьте под дверью, я боюсь открывать незнакомому.

– Мне надо, чтоб вы расписались.

– Сами распишитесь, мой почерк никто не знает!

Посыльный рассмеялся:

– А может, я на чаевые рассчитывал?

– Я их все равно не дала бы, я жадная, бедная!

– Пакет под дверью, берите осторожно, там есть что-то бьющееся!

Алла услыхала одно слово «осторожно» и подумала – бомба, конечно, ее хотят взорвать, чтобы добраться до этих проклятых марок. Но нет, если хорошенько рванет, то и марки могут взорваться вместе со мной.

Тихонько-тихонько приоткрыла дверь, пакет, перевязанный шикарной цветной лентой, лежал на плиточном полу. Алла смело взяла пакет, Фома подлетел, понюхал и отошел – ничего для него интересного. Алла развернула пакет и обнаружила здоровенную коробку шоколадных конфет, в жизни не видела таких больших коробок, флакон духов, наверно, французских, подумала Алла, и бутылку шампанского в бархатном одеянии.

– Атака продолжается! – произнесла Алла, но, надо сознаться, весьма довольным тоном.

Она отнесла шампанское в холодильник, вскрыла коробку, попробовала – вкусно! И стала уничтожать конфеты одну за другой, напевая при этом, что именно – понять могла лишь она сама, со слухом у Аллы было не очень.

Однако звонка после нежданного подарка не последовало, и жизнь потекла обыкновенная, нудная, число конфет в коробке уменьшалось, радостей не прибавлялось.

А потом и вовсе случилась беда. Пока Алла прогуливала Фому, в квартиру забрались воры. Взломали замок и унесли, жалко очень – шубу унесли, кроликовая, недорогая, но все ж таки, приемник взяли, старенький приемник «Спидола», но тоже денег стоит, коробку конфет недоеденную прихватили, значит, пацаны залезли…

Тут у Аллы дрогнуло сердце, шуба-то в шкафу висела, а там, на дне… Нет, вот они, марки, лежат, по невежеству махнулись пацаны.

Беда, как известно, не приходит одна. Еще говорят – пришла беда, отворяй ворота! Новый год приближался. От Пологова ни слуху ни духу, исчез – вроде и не было его. Как всегда, Алла раскошелилась на елку, поставила ее в деревянную крестовину. Фома обнюхал елку и в знак одобрения поднял, подлец, на дерево ногу!

Алла влезла на стул, чтоб на самый елочный верх воткнуть серебристый шпиль. То ли нога соскользнула, то ли в коленке что-то подвернулось, словом, сверзилась Алла со стула, упала на пол как подкошенная, от дикой боли потеряла сознание. Когда очнулась, то поняла – двинуться не может, попробовала – закричала на всю квартиру. Что делать? Вытянула руку, сумела схватить телефонный шнур, потянула за него. Аппарат с грохотом, как прежде Алла, свалился на пол, но в отличие от нее не сломался. Алла набрала ноль-три, вызвала «скорую». Только продиктовала адрес, как снова ушла в небытие.

«Скорая», как это ни странно, примчалась скоро. Позвонили в дверь. Только Фома откликнулся, но он отпирать не умел. И был занят тем, что лизал хозяйке больную ногу, оказывал первую помощь.

Хорошо, что в квартире побывали воры и повредили замок. Один из санитаров разбежался и плечом высадил хилую дверь.

Аллу быстренько привели в чувство, и диагноз доктор установил сразу – перелом.

– Сейчас увезем вас в больницу!

– Нельзя! – простонала Алла. – С кем же собака останется?

Доктор тоже любил собак:

– Друзей, родственников каких-нибудь имеете? Телефон сообщите!

Так вот и вызвали подругу, медицинскую сестру.

В больнице Алле сделали рентген, определили, что перелом простой, не оскольчатый, ногу загипсовали, вернули Аллу домой – лежать, пока не срастется. Фома при виде хозяйки от радости завыл.

Медики уложили Аллу на постель, сказали, что ей необходим человек – ухаживать за ней…

– Где я его возьму? – ахнула Алла.

Вежливые медики оставили номер телефона специальной службы.

– Так это наверняка дорого, где я деньги добуду? – Алла была в отчаянии.

– Только не у нас, – невесело пошутили медики и добавили: – Квартира ваша вся загаженная, собаку-то, похоже, не выводили!

Вскоре после их ухода позвонил телефон, и знакомый баритон весело поинтересовался:

– Где будем встречать Новый год?

– На том свете! – ответила Алла.

Пологов заволновался, а узнав, в чем дело, тяжко вздохнул:

– Беда!

– Это я и без вас знаю! – И Алла бросила трубку.

Объявилась подруга, пожаловалась, что совсем замоталась и не было практически времени приходить сюда ради Фомы. Надела на собаку поводок, возмущенно посетовала:

– Что он, не мог пару дней потерпеть?!

– Ты можешь пару дней потерпеть? – сердито переспросила Алла.

А назавтра, в полдень, в квартире возник, да, как принц из сказки, Пологов Андрей Викторович. Он позвонил в дверь и сквозь лай услышал Аллин голос:

– Входите, не заперто!

Пологов возник не один. Вместе с ним появились врач, медицинская сестра, нянечка тоже появилась.

– Все оговорено, – сказал Пологов, – все оплачено. Вы, Алла Владленовна, находитесь отныне под командованием этих господ. Я очень занят, извините, зайду позже. Лекарства, продукты питания – вам все доставят!

И ушел.

– Как наши дела? – вежливо спросила врач. Была она маленькая, кругленькая, улыбчатая. Алла невольно улыбнулась в ответ, первый раз улыбнулась за последние дни.

– Все будет хорошо! – продолжала врач. – Мы с вами скоро поправимся. Собачка у вас симпатичная. А Нонна Григорьевна будет убирать и готовить до тех пор, пока вы сами не сможете всем этим заниматься!

Нянечка тоже заулыбалась:

– Нонна – это я!

Пологов соизволил явиться поздно вечером, конечно с букетом.

– Палочка-выручалочка – Пологов? – Алла сама не понимала, почему спасительный приезд Пологова и радовал ее, и злил тоже.

– Я всего на один день, – повинился Пологов. – Завтра важная встреча в Цюрихе!

– Вы чем торгуете, наркотиками? – задиралась Алла.

– У меня серьезный туристический бизнес, – сообщил Пологов. – Как вы, Алла Владленовна, все еще болит?

– Спасибо вам, конечно, за все, благодетель мой! Но я терпеть не могу быть обязанной. Почтовые марки, ради которых вы так стараетесь, в шкафу, в самом низу. Берите, какие хотите и сколько хотите!

Пологов обиделся. До этого он сидел, а теперь порывисто встал:

– По-моему, у вас температура! Из Цюриха я позвоню!

Так же внезапно, как появился, Пологов ушел. Было логичным предположить, что Алла сейчас расплачется, – так оно и произошло.