Александр Попов - Надо как-то жить Страница 6

Тут можно читать бесплатно Александр Попов - Надо как-то жить. Жанр: Проза / Современная проза, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Александр Попов - Надо как-то жить

Александр Попов - Надо как-то жить краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Александр Попов - Надо как-то жить» бесплатно полную версию:

Александр Попов - Надо как-то жить читать онлайн бесплатно

Александр Попов - Надо как-то жить - читать книгу онлайн бесплатно, автор Александр Попов

– И по входным билетикам пропускай народ. Разбогате-е-е-ешь! – добродушно посмеивался брат, стряхивая и соскребая с себя тину и это нечто навозно-серое, липкое.

– Оставайся дома – будешь у меня билетером! – И громко, но натянуто, вязко засмеялся.

В этот раз уже старший не поддержал веселья. Прикурил, глубоко втянул дыма, словно бы силясь поскорее вытеснить зловонный дух, набившийся в легкие. Сказал тихо, но значительно-строго:

– Истрепишься ты здесь, братишка, на нет.

Михаил Ильич не отозвался, жевал мундштук погасшей папиросы, о чем-то погруженно думал.

Солнце уже не просто припекало, а жарило. Александр Ильич весь лоснился потом, и невольно вспомнилось ему солнце его второй родины – солнце пустыни, красноватый, как раскаленные угли, ее выжженный суглинок. "И как там можно жить?" – с противоречивым недоумением подумал он, как будто о какой-то другой, лично неизведанной им жизни.

Рыбалку пришлось оставить раньше, чем хотели: и солнце, и грязь с мусором, и эти неухоженные поля сломали настроение; да и почти все крючки пообрывали, в воду не налазишься за ними. Ушли домой, и были весь день молчаливы и отстраненны, – отстраненны и друг от друга и от своих друг с дружкой ворковавших и любезничавших жен. Временами пристально и подолгу смотрели братья издали на запруду. Михаил Ильич, проходя по двору, легонько-деловито попинывал соскладированные под навесом рулоны рабицы, будто проверяя эту сталистую, не тронутую ржавью сетку на прочность.

***

Уже были довершены все пенсионные хлопоты: Вера Матвеевна и Александр Ильич всего, чего хотели, добились. Куплены авиабилеты, даже упакованы чемоданы, и через три дня – вылет.

Знал Александр Ильич, что покинет родину, однако когда радостная его жена, вместе с Ларисой Федоровной приехав из города, сказала ему, что купила билеты и назвала день и час вылета, он отчего-то занемел и никак не отозвался.

– Ты не заболел, случаем? – поинтересовалась она, прикладывая к его лбу ладонь. – Горячий, что ли?

Александр Ильич деревянно отмахнулся.

– Искупался, Лариса, в вашей запруде, дуралеюшка-то мой, и вот – простыл, – притворившись равнодушной к неласковому мужнему обхождению, с неестественным задором в лице обратилась она к распаренной, уставшей после беготни по городу подруге. А бегали они в поисках сувениров – засушенных и покрытых лаком омулей, кедровых шишек, тоже лакированных, и чего-нибудь еще, как выражалась Вера Матвеевна, "экзотического", для своих израильских знакомых и чтобы в закусочной по стенам развешать – "для экзотики", "чтоб клиентам было приятно".

– Кто же в Сибири в августе купается? – не унималась Вера Матвеевна. – А мог, Лариса, и заразу какую-нибудь подцепить в этой вашей помойке. Как думаешь?

– Зачем ты так, Вера, – "помойка"? – не смогла, как ни пыталась, притвориться необиженной щепетильная Лариса Федоровна. – Конечно, почистить малость надо бы… – Но еще слов в защиту запруды не отыскалось у нее, одни вздохи. Ушла на свою половину дома.

– Саша, измерь температуру!

– Отстань.

– Какие мы тут все недотроги!

Весь день молчала с мужем.

Вечером в постели он повинно прильнул носом к ее широкой мягкой спине:

– Вера, Верушка, обиделась, что ли?

– А ну вас всех…

– Горько мне, родная, что запруду сгубили… Понимаешь, не под мышкой у меня надо было измерять температуру, а в душе моей: уже кипит она. Чуешь?

– Думаешь, мне не жалко запруду?

"Скорее бы выкарабкаться из этого ада!" – хотелось ей сказать, если не крикнуть.

Не дерзнула, не посмела. Заставила себя подумать о приятном: "Надо же, так легко и быстро заполучили пенсии. Думали, не преодолеем загвоздок, раскошелимся на взятки. Какая удача – деньги остались и для сувениров, и для отдыха на море… Так-так, а какой теперь у нас ежемесячный доход? – И она, рассеянно прислушиваясь к похрапыванию неспокойно засыпавшего мужа, мысленно считала и пересчитывала новый ежемесячный доход своей семьи и прикидывала: – А не расширить ли закусочную до ресторанчика?.."

Надо основательно подумать Вере Матвеевне.

***

Невозможно было Александру Ильичу покинуть родину, не побывав на Байкале. Предложил семьями пожить на его берегу денек-другой.

Вера же Матвеевна не рвалась к Байкалу:

– Помню, помню: холодрыга там. И летом, и зимой озноб пронимает! Поезжайте-ка без меня. Простыну, точно вам говорю!

Но супруг чуть не силой усадил жену в "Жигуленок" и всю дорогу молчал с ней, как она не тормошила его исподтишка и не шипела ласково в его ухо:

– Ну, что ты опять дуешься, как мальчик? Ты любишь Байкал, а мне по сердцу Средиземное море. Каждому – свое, согласись.

Дни стояли ясные, мягкие. Небо раскрывалось по утрам широко и глубоко. Байкал лежал тихий и необъятный, шуршал галькой, будто поглаживал берега. На горизонте небо и озеро сливались в единое и нераздельное целое, и трудно порой было угадать, где же что заканчивается или, напротив, начинается. Горы противоположного берега реяли выбеленными шелковыми полотнищами каких-то неведомых парусников, но к полудню, когда солнце разгоралось ярко и ослепляюще, тоже растворялись в озере и небе.

Вера Матвеевна страшно скучала, не вылезала из палатки, жалуясь на холод. Лариса Федоровна помогала своему не умевшему отдыхать мужу рыбачить и коптить рыбу. Александр же Ильич первый день оторопело смотрел вокруг, не участвовал в общих делах, опаздывал к столу – расстеленной на камнях клеенчатой скатерти, уходил по заваленной сушняком и огромными камнями косе далеко-далеко или забирался на скалистую сопку и оттуда часами щурился в густую даль. И на следующий день, до самого вечера, до отъезда, молчал и грустил. Не рыбачил с братом, не коптил с ним рыбу. Сидел на прогретых до жару гладких валунах и просто смотрел на воду, слушал волны.

– Байкал мне чем-то напоминает Мертвое море, – обронила Вера Матвеевна в разговоре с Ларисой Федоровной. – Но на Мертвом можно лечиться, а тут руку опустишь в воду – паралич хватит. Б-р-р! И ревматизм заработаешь. И простынешь даже летом. Как вы все не мерзните? – И она стала преувеличенно дрожать, кутаясь в платок.

Александр Ильич, в одних трусах лежавший на камнях, расслышал, приподнял голову, молча с перекошенными губами взглянул на супругу, отвернулся. А потом – часа два уже минуло – вдруг выкрикнул, когда она проходила мимо него:

– Сама ты мертвая!

– Господь с тобой! – перепугалась Вера Матвеевна и ладонью хлопнула мужа по спине, очевидно принимая его выходку за шутливую игру.

Когда покидали озеро, Александр Ильич неожиданно глубоко как бы икнул, спрятал ото всех лицо.

– Чего ты, Саша? – обеспокоилась Вера Матвеевна, с трудом сдерживая в себе радость отъезда. – Сердце?

Супруг со склоненной головой влез в "Жигуленок" и больше не взглянул на Байкал.

– Дитя дитем, – обиделась Вера Матвеевна, своим дородным телом разваливаясь на сиденье и грубовато-плотно прижимая супруга к противоположной дверке, хотя обоим можно было сидеть свободнее, не касаясь друг друга. Почувствовала у своего бедра что-то невыносимо-твердое. – Ты что, камень с собой взял?

– Не твое дело.

– Сувенирчика захотел? На память о седом Байкале? Что же такой махонький камушек выбрал? Кажется, всего килограммчика на три потянет. Прихвати лучше вон тот – он тонны две весом и красавец из себя. Во будет память – большая да прекрасная!

Муж отмалчивался, сопел. Пот капал с его густых генсековских бровей. Камень, плоский, голубоватый, глянцево отполированный волнами, переложил на свои колени, чуть не рывком освободив его из-под бедра супруги. На вопрошающий взгляд Ларисы Федоровны важно сказал, поглаживая камень:

– Как застывшая байкальская вода.

– Да, необычный камень, – согласилась Лариса Федоровна, сдерживая улыбку: не обидеть бы деверя.

– Ой, Лариса, беда мне с моим мужиком: кто-то рыбу тащит с Байкала, а он – камень… Не в самолет ли ты с ним полезешь?

– В космический корабль.

– И шуруй с этим бесценным камушком хоть к черту на кулички в своем космическом корабле.

– И пошурую!

– Ребята, да не ругайтесь вы, – вмешалась в перебранку Лариса Федоровна, сидевшая рядом с мужем спереди. – Попрощайтесь-ка лучше с Байкалом: в кои-то веки свидитесь с ним.

Михаил Ильич не встревал в разговор. С притворной сосредоточенностью крутил облезлую баранку. Врывавшийся в оконце ветер путал его и без того встопорщенные волосы.

В ночь перед вылетом Александру Ильичу мучительно не спалось. Слушал дом, курил, сидя у темного окна. Всматривался в предметы, знакомые с детства, видел мерцавшую луной и звездами запруду. Утром жена обнаружила его сидя спящим на крыльце; в его рту торчала погасшая папироса, а у ног валялось с десяток окурков. Она подвигала бровями и спросила:

– Назад-то думаешь ехать, страстотерпец? Или сдать твой билет, чтобы деньги не пропали?

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.