Лия Флеминг - Ласточки Страница 69

Иногда они молча сидели, курили, наблюдали за другими танцорами. В воздухе висели запахи духов, кожаной обивки, сигаретного дыма и похоти.

Когда ты так влюблен, слова не нужны. Только пристальные взгляды и сплетенные пальцы рук.

Слишком скоро оркестр заиграл национальный гимн, и настала пора уходить.

Грег надеялся, что его сюрприз будет принят благосклонно. Он нервничал, боясь пригласить Мадди в отель, где снял номер, но так хотел показать ей свою любовь. Правда, она не слишком рвалась к нему в постель, наоборот, старалась держать на расстоянии. Но как было бы замечательно, если бы они провели ночь вместе, расслабились и никуда не торопились. Таким образом он поблагодарит ее за дорогие билеты на вечер. Она не позволила ему заплатить, что сначала обескуражило его. Смокинг он взял напрокат, но лакированные туфли немилосердно натерли ноги.

Сегодня они будут близки, как только могут быть близки мужчина и женщина. Эта ночь просто создана для этого….

Он ждал, пока Мадди возьмет белую песцовую пелерину, подаренную Плам. Она выглядела так элегантно! Поцеловала его в ухо и прошептала:

– Домой, Грег.

– У меня есть сюрприз. Надеюсь, тебе понравится, – пробормотал он, выводя ее в холодную ночь.

– Это не одно из экспресс-такси Чарли? Ты и без того потратил немало денег!

– Ерунда! Посмотри! Видишь отель? Можно пойти туда.

– Выпить на дорожку? – улыбнулась Мадди. – Но бар уже закрыт.

– Зато отель работает. Я заказал нам номер, – робко пояснил он, ожидая поцелуя, которого так и не случилось.

– Спасибо, но, пожалуй, не стоит. Уже поздно, и мне нужно вставать на рассвете, – отказалась Мадди, и Грег почувствовал, как она напряглась, словно он сказал что-то не то.

– Я снял нам комнату, – настаивал Грег. – Подумал, что мы можем…

– Именно поэтому я не пойду с тобой. Так нехорошо.

– Нехорошо?

– Ты знаешь.

Ее голос дрожал.

– Я не могу провести с тобой ночь… не готова… так нельзя.

– Но я думал… – начал он.

– Прости, Грег, но я не из таких девушек.

Последовало долгое молчание, и Грег с упавшим сердцем понял, как жестоко ошибся.

– Прости. Я слишком высоко тебя ставлю, чтобы скомпрометировать… слишком тебя люблю, – добавил он, целуя ее в лоб.

– И я люблю тебя, – призналась она, отводя взгляд.

– Так в чем же дело? – спросил Грег, совершенно сбитый с толку таким неожиданным сопротивлением. – Я уважаю тебя и могу подождать. Понятно, что ты не такая девушка, с которой можно поиграть и бросить. Когда я был за границей… ну, знаешь, каковы мы, солдаты, жил, как все, и всякое бывало, но ты для меня – особенная и необыкновенная.

Он смущенно осекся.

– Я просто решил, что пора… но, кажется, поторопился, верно?

– Немного… Я давно решила не делать ничего такого, пока не выйду замуж. Хочу, чтобы брачная ночь была необыкновенной. Чтобы все было идеально.

– Понимаю… хочешь колечко на палец… Но я пока не в том положении, чтобы жениться. Может, через год-другой…

Он был слишком потрясен, чтобы продолжать.

– Я тоже пока не собираюсь замуж, Грег. Так что не стоит торопить события… забудем об этом разговоре.

Ее слова были льдом, сковавшим его сердце. Он вдруг почувствовал себя глупо. Как он мог не понять ее?

– Все это неважно, – пробормотала она.

– Нет, важно, – возразил он. – И ты права. Я рад, что у тебя такие высокие моральные принципы. Я видел слишком много бедных девушек, раздвигавших ноги за буханку хлеба. Они продавали себя задешево. Я хочу, чтобы жена принадлежала только мне. Мне не нужны чужие объедки. Поэтому я готов подождать.

После этого разговора романтика вечера совершенно испарилась. Воздушный шар лопнул, и спасти ситуацию уже было невозможно.

Мадди чмокнула его в щеку.

– Мне пора. Возьму такси.

– Даже не думай. Машина припаркована сзади здания. Я провожу тебя до дома.

По дороге оба молчали. Она поспешно выскочила из машины. От такого поворота событий тошнило. Сбросив туфли, она босая помчалась по лестнице. От разочарования, страха и смущения дрожали губы.

«Что со мной случилось? Я все испортила. Почему я не могу просто лечь с ним в постель? Мне нужны его тело и его любовь. Я унизила его. Он воображает, что мне наплевать, что я думаю только о свадьбе. Как объяснить, не рассказав правды, что я боюсь дать волю своим чувствам? Я – чужие объедки. Нет определения вернее.

В тот раз я позволила себе увлечься… но теперь рисковать нельзя. Нужно держаться до свадьбы, и больше никаких ошибок. Черт бы все побрал, прошлое есть прошлое, и ничего уже не изменить. Но что скажет Грег, если узнает, что я уже не девушка? Насколько это для него важно?»

Что-то подсказывало ей, что это для него очень важно. И это пугало больше всего.

Мадди отшвырнула платье, бросилась на постель, уткнулась в подушку и расплакалась. Похоже, она все испортила. Потому что многого не понимала в Грегори Берне.

Грег возвращался в отель, как в тумане. Нужно же было совершить такую глупость, и все потому, что он старался казаться умудренным жизнью, опытным мужчиной! Или он просто спятил? И дело не в том, что он не хочет ее. Мысленно Грег занимался любовью с Мадди с той самой минуты, когда впервые увидел ее. А вдруг она ничего подобного не испытывает? Девушка ее класса наверняка захочет провести медовый месяц в Париже, да еще в лучшем отеле. Но он пока не может дать ей ничего этого. А теперь он все испортил. Она подумает, что он всего лишь хотел секса на одну ночь.

Она его принцесса. Все должно быть идеальным. И если для этого следует подождать, он подождет, хотя чресла ныли от желания коснуться ее. Сделать своей.

Старые привычки живут долго. Она, в конце концов, Белфилд, птица высокого полета, как называл ее Чарли. Возможно, следует написать миссис Плам и попросить разрешения ухаживать за племянницей, как это делали в старину. Больше у Мадди никого не осталось.

Но что, если Плам отвергнет его, как неподходящего жениха? Ведь вакки – всегда вакки, чужак, один из грубых парней, перекатиполе. Но у него хорошие перспективы, он ничем не хуже других, сражался за свою страну, но, видно, этого недостаточно. У него нет родителей. Образования. Ничего, кроме рук и желания найти свою дорогу. У него простонародный выговор, но и это можно исправить. Он рано научился искажать правду, чтобы угодить, и при необходимости умел становиться хамелеоном. Но никто больше не унизит его.

Он считал Мадди родственной душой, верил, что они вместе сумеют подняться. Что судьба воздаст им за все несчастья, пережитые в детстве. Больше не будет войн и бед. Он станет работать до кровавых мозолей, чтобы никто не посмел смотреть сверху вниз на него и его семью.

У их детей будет то, чего никогда не было у Грега: любящая семья, свой дом и хорошее образование. Они не будут зависеть ни от чьей благотворительности.

Возможно, Мадди не поняла, как отчаянно он хочет, чтобы между ними все было, как в сказке. А теперь все перепуталось. Она считает, что все нужно делать по порядку… но он этого не понял. И в этом заключалась его огромная ошибка.

Припарковавшись в переулке под газовым фонарем, Грег вынул сигарету. Сейчас он чувствовал себя семилетним мальчонкой, у которого отобрали конфету. Сможет ли он все исправить?

Весна в этом году выдалась поздней, но в воздухе явно чувствовался запах романтики, особенно, когда Плам увидела Мадди с Грегом. Глаза Мадди сверкали необычным блеском, который Плам наблюдала впервые. Похоже, настал сезон расцвета и надежд.

Мадди, как всегда, была занята, но все они собрались вместе, как в прежние времена. Долой продуктовые карточки и экономию, хотя бы на этот уик-энд!

У них будет все! И зажженный в каждой комнате камин, и цветы.

Весна в Дейлс была так чудесна: переливающаяся зелень листьев, крокусы, нарциссы и акониты вдоль подъездной дорожки, и, если повезет, они услышат блеянье новорожденных ягнят на более низких склонах.

Глория, присвистывая, хлопотала на кухне. Странная девушка, с неустойчивым настроением. Возможно, она привезет из Бредфорда своего таинственного Кена, которого никто не видел. Последнее время она безумно увлекалась танцами и постоянно разъезжала вместе с новой подругой, Элисон, работавшей у местного аптекаря, в поисках дансинг-холлов и хороших партнеров.

– Интересно, услышим ли мы в ближайшем времени свадебные колокола? – спросила Плам, когда они красили пасхальные яйца в луковой шелухе для яичных гонок воскресной школы. В этот день крашеные яйца катали с крутого склона Пай-Краст-хилл.