Роман Масленников - Труд во имя Страница 7

«Буду кропать в день по тысяче – другой знаков, там гляди, к весне и сдам рукопись», – Геннадий на полгода мысленно распрощался со сладкими предрассветными часами, которые он, таким образом, враз зарезервировал под вторую книгу.

Мы не будем утруждать читателя урывками описаний того, как создавалась эта брошюра. Скажем лишь, что она была закончена в срок, получилась живой, веселой и полезной (триста благодарных отзывов на личную почту в первый день продаж). Полный текст брошюры приведен в конце данной книги.

Не перелистывать! А впрочем – как хотите, Вы деньги за эту книгу платили, Вам и решать, как ее читать. Вы не платили денег за книгу? Вот какая же Вы сволочь! Писатель трудился ночами, клал здоровье, и на родных тоже клал, а Вам триста рублей жалко? Позор халявщикам[3]!

Открытым оставался вопрос: кого или что раскручивать после публикации: книги – каждую в отдельности – или автора? Геннадий выбрал наиболее оптимальный вариант, Вы уже догадались, какой именно. Задача загрузилась в подсознание, и началась закулисная мыслительная работа.

Умыли

Москву с утра помыли с мылом. Новые метлы – мэры всегда по – новому грязь выметали. Хочешь решить старые проблемы, решай их не старыми, а новыми способами. А что, мыло – очень символично.

Новый мэр, будь он хоть чьим ставленником, должен входить на трон ярко или, по крайней мере, как – то примечательно. Лужков вошел с бочонком мёда, под безоблачным, искусно очищенным от облаков солью небом и – в кепке. А этот, новый – с мылом. Москва – единственный город, где все делают «с мылом»: больше ни в одном городе мира на кассе в таком количестве не продают анальной смазки.

Настроение у Геннадия Петровича с утра в понедельник было не то чтобы мрачное, и не то, чтобы уставшее. Какое – то такое, непонятное, еще не проснувшееся. А впереди сегодня его ждала целая масса дел. «Явно не вонючая, масса – то, и то хорошо», – оптимистично сплюнул Геннадий Петрович в траву и зашагал к метро. Сегодня ожидались большие пробки в связи с инаугурацией градоначальника столицы, первой решительной мерой которого была провозглашена «борьба с заторами». «Учитывая тот факт, что назначение президентом нового мэра было прокомментировано мистером Дорогие Часы как «попадание в очко», то заторы получали яркий медицинский оттенок», – начал свою думу по дороге к метро Геннадий.

«Надо будет на поклон к Собянину съездить на неделе. У нас два контракта идут – на перепись и заканчивающийся Год молодежи. Надо что – то для столичных жителей интересное придумать». Контракты с Москвой стабильно приносили несколько десятков миллионов рублей в бюджет «РосПиара» – столица щедра на пиар и рекламу.

Утро обычно даёт хорошие прозрения. И не только по работе. Один раз с утра Геннадий Петрович понял, что некий товарищ в Живом Журнале – провокатор. И тут же, с утра, отписал ему комментарий. Кто – то даже похвалил за отповедь.

А сегодня до Геннадия Петровича дошло, что вчера он потерял пятьсот рублей. В магазине продавали живое пиво две студентки. Все время была одна, а теперь – две. Первая продает, а вторая поддакивает. Тот, кто стоял перед Геннадием Петровичем начал возмущаться:

– А где моя сдача? Я вам пятьсот рублей дал.

– Так я Вам сдала. С пятисот – двести.

– Да?

– Не вижу причин волноваться.

– Странно. Я же помню, сколько у меня денег было. Похоже…

– Да сдала она Вам, – поддакнула сидящая рядом студентка.

– Ну, окей, хорошо, пусть будет так. Счастливо!

«Надули, мужик, тебя, давай, вали быстрее», – подумал Геннадий Петрович. Он пододвинулся к кассе.

– Мне два литра «Белофф» нефильтрованного живого, – начал было Геннадий Петрович, но вернулся мужик:

– А точно сдачу дали?

– Ну да! Да! Вот, посмотрите на кассе.

– Да ладно. До свидания, до свидания!

Геннадий Петрович отдал тысячу. Кошелек не закрывал, ждал сдачи. Вместо сдачи дали пакет с бутылью.

– А сдача?

– Так мы Вам сдали!

– Да?

– Ну да. Она ж Вам сдала только что, – поддакнула студентка справа.

Геннадий Петрович закрыл кошелек. «Странно как – то, – подумал он. – И меня тоже нагрели».

А глаза у девушек были – чистые – чистые.

Утром и вспомнил Геннадий, что студенты театрального вуза часто переодеваются бомжами, попрошайками, мошенниками. И только за счет искренности, качественной игры, они и выигрывают. А кто прокалывается и приходит к преподавателю: «Экзамен не сдал. Посоветуйте, что делать? Что я делаю не правильно?»

Вечером Геннадий Петрович проверил свою догадку. Когда сказал, что денег обратно не потребует – признались: «Да, из театрального».

«Умыли, что ж! Не только Москву, но и меня, – иронично съязвил про себя Геннадий Петрович. – Надо запомнить. Забывать стал про правило – «рожа кирпичом»».

Жизнь стала входить в привычное русло, что было для пиарщика и любого творческого человека смерти подобно. Шея мечтала навязать на себя приключения. Или хотя бы перемещения в пространстве.

Хочешь – получишь.

Труба зовет

– Геннадий, не телефонный разговор. Я сейчас в Воронеже, занят покупкой птицефабрики.

Звонил Аркадий, один из самых влиятельных совладельцев «РосПиара», миноритарный акционер. Его звонки всегда были самые интересные. Вообще, мало кто из акционеров интересовался стратегией или привлечением новых клиентов в успешное пиар – агентство. Таков был уговор – считаем и делим прибыль по итогам года, и на этом ваше участие в управлении заканчивается. Но с Аркадием – другое дело. В «РосПиаре» работали две его дочки: одна – от законной жены, другая – от незаконной. Об этом знал только Геннадий. И на почве таких странных семейных связей иногда вырисовывались и бизнес – проекты.

– А что это Вас в сельское хозяйство потянуло, Аркадий?

– Ты лучше скажи, как там мои дочки?

Аркадий устроил Геннадию в агентство двух своих дочерей от двух разных женщин, с которыми не состоял в официальном браке. Дочери не знали, что они, в своем роде – сестры. Аркадий навещал их по отдельности, но пока предпочитал держать в неведении. Дочки, между тем, дружили, иногда ходили вместе на обед. И почти всегда заказывали одни и те же блюда, вегетарианские. Генетика, ничего не поделаешь. А каждая из девушек думала про другую, что та ей подражает. Оля и Катя.

– Дочки в порядке, трудятся. Кстати, Вы не хотите их друг другу представить? Шучу. Нет, правда, что за птицефабрика?

– Сельское хозяйство, вообще, сильная сторона экономики, по большей части государственная. Если ты не знал, стопроцентно государственный банк – «РосСельХоз».

– Знал – знал. Понимаю, люди без еды не проживут.

– Вот именно. А с курочками управляться легче, чем со свиньями. И приятней. И субсидии для защиты от птичьего гриппа, считай, у меня в кармане. Точнее, у моего юридического лица. Короче. Нарисовалась новая тема. Госзаказ на бизнес – инкубаторы и инновационную экономику. Нужно открыть пять бизнес – инкубаторов с единым центром. Начинай искать людей. И, давай, двигай ко мне завтра. Жду. И все расскажу.

– Окей, я на поезде, не против? Отдохнуть в дороге хочу. – Геннадий был одним из немногих, кто в дороге отдыхал, а не уставал.

Мужланство

«Мы рождены для наслаждения трудом, дракой, любовью, мы рождены для этого и ни для чего другого», – писал один русский писатель. По мнению Геннадия Петровича, данное высказывание применимо только к особям мужского пола. «Женщины – это недомужчины», – говаривал старик Фрейд. И после многочисленных наблюдений с этим нельзя было не согласиться.

Геннадий Петрович много и часто слушал FM – радио. И множество перлов исходило от женщин на ток – радио (тех, где только говорят). Чем больше человек говорит, тем больше совершает глупостей.

Женщина – эксперт Оксана Дмитриева (Справедливая Россия), отвечая на вопрос «Что Вы думаете о женщине – кандидате в мэры Москвы»: «Если бы я была бы Дмитрием Медведевым, я бы из женской солидарности выбрала бы Швецову». «Никогда Дмитриевой не быть Дмитрием Анатольевичем, а Медведеву – женщиной, ясно как Божий день», – отреагировал Геннадий Петрович.

Подоспел прогноз погоды, другой, не менее отрешенный женский голос: «В Москве ясно. В Сочи мелкий дождь. В Питере – морось». «Не дождь, не облачность, а морось… Блин, у всех бордюр, в Ленинграде – поребрик, как обычно», – станция переключилась. Всем радиоведущим в России необходимо пройти курсы актерского или, по крайней мере, ораторского мастерства.

Геннадий Петрович поймал себя на ханжеском, потребительском отношении к женщинам. Что это – следствие окружения (в последнее время общение шло, в основном, с чиновниками) или какого – то иного, как принято выражаться, «воспитания», – непонятно. Понятно и приятно было то, что поимка за данную мысль была произведена самостоятельно. Как известно, мысль осознанная и обдуманная, высвеченная в глубинах подсознания, исчезала совсем или становилась неопасной для окружающих. Геннадий очень хотел относиться к женщинам с любовью, уважением и благодарностью – как никак, именно они «делали» всю российскую пиар – отрасль. Едва ли можно найти на отечественном, а может, и международном (этот вопрос предстояло изучить Геннадию в следующих сериях) пиар – рынке пиар – агентства негаремного типа. В единичных случаях у руля с момента основания стояли женщины (мужчины правят, женщины работают – обычная ситуация), но они вызывали у Геннадия Петровича некоторые сексуальные опасения.