Лия Флеминг - Ласточки Страница 71

– Хорошо сознавать, что у тебя есть друг. Ты столкнула меня лицом к лицу с действительностью, но я должна сама во всем разобраться. Теперь это только мое дело. Спасибо за предложение. Уверена, что Грег все поймет.

– На твоем месте я не была бы так уверена. Он считает тебя своей принцессой. Своим призом. Думаю, он будет вне себя, узнав, что ты такая же, как все. Он сразу отвернется от тебя. Помяни мое слово, – вздохнула Глория.

– О, нет. Только не Грег! У него такое большое сердце! Он знает, что я его люблю! Все это было так давно и сейчас уже никого не касается.

– Не так уж и давно. Всего несколько лет назад… учти, как только он узнает, между вами все будет кончено! Чем больше ты оттягиваешь ваше объяснение, тем хуже будет всем. Не разбивай его сердце в последнюю минуту! Лучше выяснить все сейчас и узнать, что он скажет.

– Но как? Я не могу… но ты права, – заплакала Мадди. – Ни один мужчина не простит такой ошибки. Я думаю, все безнадежно, правда? – выдохнула она, внезапно ослабев. – Правда так жестока, даже когда ее высказывает подруга.

– Ничего страшного. Для того и нужны подруги, чтобы найти выход! Понятно, что теперь ничего хорошего не получится. Но ведь я была с тобой, когда ты сделала ту кошмарную вещь.

– Какую именно?

Глория поколебалась.

– Не хотелось бы вытаскивать это на свет. Ты знаешь, с ребенком. Должно быть, сошла с ума…

– Но что я сделала?

Мадди похолодела.

– Оставила его умирать. Отказалась позвать доктора, чтобы тот принял роды.

– Но он же не дышал!

– А может, и задышал бы. Если бы ты не бросила его умирать.

– Да разве я могла сделать такое? Не помню.

Мадди застыла на стуле, боясь того, что сейчас услышит.

– Ты отключилась. Я не могла тебя разбудить. Вышла на минуту из комнаты, а когда вернулась, он был мертв, и ты заснула… Но не волнуйся, я никому об этом не скажу.

Глория снова окинула Мадди злым взглядом.

– Тебе следовало позвать доктора, ведь я говорила тебе об этом.

– Но не могла же ты сама пойти за доктором Ганном, – запротестовала Мадди.

– Почему это? Я сделала, как ты хотела, и не пошла за доктором. С тех пор мне нет покоя.

– Именно потому мы никогда не говорили о той ночи? Не помню… прошептала Мадди. – Это была ужасная ночь. Я так испугалась… но я не позволяла ребенку умереть. Он уже родился мертвым. Мы пытались…

– Значит, кое-что помнишь… но я же все видела. И скажу тебе, это не та ночь, которую можно забыть, особенно когда уносишь и прячешь труп младенца.

– Что ты с ним сделала?

Впервые в жизни Мадди произносила эти жуткие слова. Ее трясло.

– Не сейчас. Не могу… Правда, давай забудем обо всем… Но теперь, я надеюсь, ты понимаешь, почему не можешь выйти за Грега? Мужчины с такими вещами не смирятся, а я по опыту знаю, что начинать брак со лжи – это не самая лучшая основа для совместной жизни, – объявила Глория, отряхивая твидовую юбку.

– У всех есть свои тайны, – сопротивлялась Мадди.

– Но не такого сорта, и ты не можешь идти к алтарю в белом платье с таким грехом на сердце.

– Но и я не хотела идти к алтарю в белом платье, – пробормотала Мадди, которую вдруг затошнило, потому что вихрь поднявшихся эмоций буквально душил ее.

– Но это ранит Плам. Она годами представляла твою свадьбу: деревенская церковь, чудесное платье. Подумай, с какой кучей лжи тебе придется жить! Лучше положить этому конец прямо сейчас.

– Но, Глория, как я буду жить без него? – всхлипнула Мадди.

– Так же, как и раньше… продолжай свою жизнь, путешествуй, может, даже в Лондон поедешь! У тебя там много друзей. И это будет хорошо и правильно. Не хочешь же ты сделать его несчастным! Он будет чувствовать себя не в своей тарелке. Стыдиться собственной необразованности и всего того, о чем твои друзья вообще не думают!

– Но у тебя есть Кен! Кто же останется у меня, если я с ним порву?

– У тебя столько поклонников! Забудешь ты Грега. Взгляни на мою ма! Двоих парней убили на войне, но, кроме них, сколько у нее их было! Она же выжила.

– Но при этом бросила тебя и Сида.

– Все когда-нибудь кого-нибудь бросают. Кому-кому, а тебе следовало бы об этом знать, – бросила Глория, не глядя на подругу.

– Но я так люблю его. И Грег – мой друг. Он все поймет!

Душа Мадди разрывалась от горя.

– Неужели рискнешь? Грег из тех, кто делает все правильно. Собирается сколотить состояние, причем быстро. Он просто хватает жизнь за яйца. Хочешь увидеть на его лице отвращение, когда признаешься в своих грехах?

– Если я отвергну его, он подумает, что недостаточно хорош для меня! – воскликнула Мадди, слабея от силы аргументов Глории. – Ты уверена, что это правильно?

– Совершенно.

Мадди, рыдая, бросилась в ее объятия:

– Что бы я делала без тебя?

– Мы всегда будем подругами. Пусть у нас на глазах слезы, но мы будем улыбаться. Тетушка Глори опять спешит на помощь.

Мадди не видела торжествующего блеска зеленых глаз: ее сердце было разбито.

Позже она сидела на подоконнике, глядя на Аллею Слез и веселые, пляшущие на ветру цветы. Все это не может происходить в такой чудесный день, конечно, не может! А она только стала ощущать уверенность в Греге и их совместном будущем!

Но под всеми страстями все же крылись весьма неприятные истины, которые она надеялась унести с собой в могилу. Нечестно позволить Грегу считать ее чистой и невинной. Глория права: он заслуживает лучшего.

Пасха была испорчена. Придется делать вид, будто ее мир все еще существует. И никак нельзя сбежать под тем предлогом, что ее ждет работа. Ей придется сыграть самый драматичный в жизни спектакль, но даже одна мысль об этом убивала ее. Отказавшись от чуда, случившегося с ней, она погубит часть себя. Как можно прогнать из своей жизни Грега?

Глория поселяла в ее душе ужасные сомнения насчет той судьбоносной ночи. Неужели она подумала, что Мадди позволила ребенку умереть?

Как Мадди ни старалась, не помнила ничего, кроме страха и боли, крови и слез. Неужели Глория права? Если так, то Мадди и на самом деле стоит опасаться разоблачения. Она не заслуживает счастья. Ей придется отказаться от Грега, и это будет ее наказанием.

Глорию трясло при мысли о том, что она сделала с подругой. Она видела, как умирает радость в серых глазах Мадди, согласившейся с ее жестокими аргументами. Удивительно, как легко сдалась Мадди, быстрее, чем сделала бы сама Глория, если бы они поменялись ролями. Она видела, как горбится подруга под градом обвинений в том, что позволила малышу умереть от собственной нерадивости, когда не позволила позвать доктора.

Да, это было подло, и тяжесть совершенного повисла на шее Глории тяжелым ярмом. Как она могла сделать такое? Но слова сами срывались с языка, убедительные, жесткие, склонявшие весы в ее сторону. Мадди словно увяла под градом обвинений и отступила от своих намерений.

Когда Глория вышла на аллею, чтобы покурить и успокоиться, ветви, гнувшиеся на ветру, словно показывали на нее пальцами.

Она тряслась в ознобе. Что сказано, то сказано, назад дороги нет. Но в сердце шевелились первые ростки страха и угрызений совести. Когда-нибудь она непременно заплатит за все содеянное…

Только к Пасхе йоркширская погода смилостивилась и одарила жителей солнечным светом.

Грег ехал по Блабберхаусес Мур из Харрогита в Скиптон на новой спортивной машине с опущенной крышей. Скорее бы показать ее Мадди и всей компании!

Он промчался по главной улице Скиптона, любуясь церковью и воротами замка, и остановился только для того, чтобы купить шоколадные яйца, тоже продававшиеся по карточкам.

Он вернулся в Дейлс. Знакомый дом среди знакомых улиц и людей со знакомым выговором. Он выпил пинту пива в «Кроун», где бармен узнал его.

– Да это молодой Грег! Как дела?

Грег широко улыбался, предвкушая, какой праздник закатит в честь своего дня рождения.

В бардачке лежал особый пакетик от ювелирной фирмы «Фатторини», который Грег забрал только сегодня утром: антикварное обручальное кольцо в коричневой коробочке с атласной подкладкой. В Йоркшире нет человека счастливее, чем он: два выходных и самая прекрасная девушка на свете, которая его ждет. Бывает же такая удача! Наконец-то и ему повезло!

Он только сейчас заключил контракт на стройку офисных зданий в новом коммерческом центре. Он сделает большие деньги в Харрогите! Хорошее место для его семьи! Мадди, если захочет, сможет работать в Лидсе.

Его буквально распирало от новостей. Каждый дорожный поворот приближал его к осуществлению мечты.