Владимир Чеповой - Перекресток Страница 8

– Толковый ты парень, Гел, или как там тебя… – сказал Клим, внимательно выслушав собеседника. – Когда я был в твоем возрасте, я тоже подобным образом мечтал, рассуждал, анализировал, верил… Но жизнь берет свое. Я повзрослел и понял, что все гораздо сложнее. У каждого свое понимание счастья. Сугубо индивидуальное.

– Ваше человеческое счастье настолько же «у каждого свое» и имеет такие же «громадные» отличия, как, к примеру, лица китайцев отличаются от лиц европейцев. Два глаза, два уха… Так и счастье – оно абсолютно для всех одинаково. Индивидуальны лишь поверхностные его ощущения. Даже тоска, Клим, эта внезапная тоска, которая периодически терзает всех людей по «разным причинам», не что иное, как грусть души по давно утраченным мечтам…

– Э-э-э, друг, я тоже когда-то пытался найти дорогу в утерянный рай и даже повести за собой все человечество, освещая ему путь собственным горящим сердцем, – усмехнувшись, перебил его Клим. – Все прошло. Как выяснилось, человечеству в одну сторону, мне – в другую, а законы бытия изменить нельзя…

– А их и не нужно менять! – воскликнул чудак. – Их надо ЗНАТЬ и ВЫПОЛНЯТЬ – только тогда есть шанс ЧАЩЕ БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ!

– Ну и что для этого требуется? – скептически спросил Клим.

– Нужно иметь цельный фундамент души и четкую внутреннюю систему координат, которая совпадает со вселенской. Как Полярная звезда в системе координат Земли, которая всегда указывает на север, – ответил спасатель и, поднявшись, встал рядом с Климом возле самой кромки моря. – Вот смотри, ты же не видишь вдалеке морское дно? Там, на глубине, оно скрыто от глаз, но ты веришь, что оно там есть. Поверхность могут баламутить любые волны и шторма, но все равно они не нарушат стабильности и постоянства дна как фундамента. Так вот, с душой происходит то же самое. Состояние души – не поэтическое словосочетание, а очень глубокая и фундаментальная по своей сути информационно-энергетическая субстанция. Все видимые проявления твоей жизни – это периодические всплески на воде, вызываемые то положительными, то отрицательными эмоциями. Но что бы ни появлялось на твоей «поверхности» – будь то настоящий шторм или просто игривые барашки, – никакая суета сует не нарушит твой прочный фундамент, если ты сам его не разрушишь. Вспомни декабрьскую катастрофу 2004 года. В результате сильнейшего цунами погибло более 300 тысяч человек в шести странах Юго-Восточной Азии. А знаешь, с чего все началось? С нарушений в самом фундаменте! Сдвиг тектонических плит Земли в акватории Индийского океана буквально через несколько минут повлек за собой разрушительную волну цунами, которая уничтожила тысячи населенных пунктов и сотни тысяч жизней. Понятно для сравнения? Так вот, чтобы волны твоей жизни не превратились в разрушительное цунами, нужно иметь в душе настоящий и прочный фундамент и не позволять его расшатывать обидой, злобой, завистью и гневом. Это может оказаться смертельным для твоей же жизни.

– Говорить всегда легко, а вот сделать… – ухмыльнулся Клим.

– Вселенная не знает, что значит – не умею. Божественная мудрость и законы Мироздания всегда были доступны для всех. НУЖНО ЛИШЬ ОТЫСКАТЬ ИХ В СВОЕМ СЕРДЦЕ…

– Ну а смысл в чем, философ, в чем смысл жизни? – взорвался Клим, нарушая звенящую тишину. – Мне все равно скоро КОНЕЦ, или ты чего-то так и не понял?! Перед тобой стоит смертельно больной человек, а ты ему втираешь о настоящем счастье!..

– ТО, ЧТО ГУСЕНИЦА считает СВОИМ КОНЦОМ существования, СОЗДАТЕЛЬ ВИДИТ НАЧАЛОМ НОВОГО ЭТАПА ЖИЗНИ, то есть бабочки, – тихо, но очень убедительно произнес спасатель. – Ты слишком долго находился в закапсулированном состоянии, однако у тебя есть выбор: или немедленно разорвать свой «кокон» и выбраться наружу, или оставаться в нем до самой смерти.

– Ты что, студент, решил меня жизни поучить?! – ощетинился Клим.

– Когда ученик готов, тогда и появляется учитель, – совершенно благодушно сказал чудак, пропустив мимо ушей колкость.

– Это ты себя, что ли, учителем называешь? – иронично вставил Клим и хотел было продолжить…

Но тут откуда-то сверху раздались громкие и настойчивые гудки автомобиля. Клим подошел к подножию горы и рассмотрел появившуюся на вершине фигуру своего водителя.

– Клим Александрович! – закричал Ильич, подбежав к самому выступу. – Вы в порядке?

– В полном! – отозвался Клим. – Жди меня наверху. Сейчас поднимусь.

– Помощь нужна? А то я уже начал беспокоиться – вы мне долго не звоните, а ваш мобильный оказался вне зоны доступа.

– Нет, нет, все нормально! – крикнул Клим и повернулся, чтобы попрощаться со спасателем. В следующее мгновение он не поверил своим глазам: берег был пустынным, а на том месте, где пару минут назад стояла причаленная лодка, беззаботно плескались одни лишь волны.

– Эй, студент! Ну и шутки у тебя… Я ухожу!

Похоже, чудак таким образом теперь решил продолжить свои странные игры.

– Философ, выходи! Хочу тебе еще раз спасибо напоследок сказать! – морщась от холода, Клим зашел по колено в воду и попытался заглянуть за большие валуны, выглядывающие из воды. Ответом по-прежнему был размеренный шелест моря и ленивый крик редких чаек, пролетающих над волнами.

– Фантастика! – Клим раздосадованно пожал плечами и, повыше закатав намокшие брюки, начал подниматься на гору.

– Вы там что-то потеряли? – спросил Ильич, когда Клим вскарабкался наверх. – Я видел, как вы бегали по берегу…

– Да, человека одного… – Клим с трудом переводил дыхание после крутого подъема. – Кстати, ты не заметил, куда он делся?

– Кто? – удивился Ильич. – Кроме вас, внизу никого не было – пляжный сезон-то уже закончился!..

– Прямо никого не было! – хмыкнул Клим и потянул ошарашенного водителя к краю обрыва. – Хочешь сказать, что ты отсюда ничего не видел?! Вон там, возле берега, стояла спасательная лодка. А вон там, где сидел я, был еще один человек – худощавый такой, щуплый с виду парень. Ну и?..

– Да нет, Клим Саныч, – простодушно ответил Ильич, – я же говорю, что никого не видел. А когда это было?

– Ты что, издеваешься?! – взвился Клим. – Я говорил с этим человеком до тех пор, пока ты меня не позвал!

Водитель промолчал, поскольку это был как раз тот случай, когда ему действительно нечего было сказать. А Клим почувствовал, как его рассудок вдруг резко начал мутнеть.

«Или вокруг меня сплошные идиоты, или… это я сошел с ума!..»

– А где это вы так вывалялись? – добродушно заметил Ильич, заботливо отряхивая пиджак шефа. – Ох, и налипло тут на вас всякого – песок, репьяки, водоросли, даже перья какие-то! Чайки не нападали? – пошутил водитель, сдувая в сторону небольшое перо цвета чистого снега.

Клим молча, с остановившимся взглядом смотрел в одну точку – туда, где совсем недавно стояла спасательная лодка.

– Клим Саныч, с вами точно все в порядке? – с тревогой в голосе переспросил Ильич.

– Так, говоришь, ничего не видел? – Клим угрожающе прищурил стальные глаза. – Значит, по-твоему следует, что я сошел с ума, да?!

– Ну что вы! – испуганно замахал руками Ильич, прекрасно знавший нрав своего шефа. – Я мог и ошибиться… Знаете, как иногда зрение подводит в сумерках…

– В том-то и дело, что НЕ ЗНАЮ! – рявкнул Клим и быстро направился к машине. Ему захотелось домой. И как можно скорее.

По пути в Киев он заснул быстро – под тихую колыбельную мурлыкающего двигателя и под ненавязчивое мелькание придорожных огней. Он спал крепко и без сновидений, как обычно спит каждый здоровый человек, не терзаемый физической болью и тяжелыми мыслями. Единственное – прежде чем провалиться в благодатную нирвану, ему на секунду привиделись пушистые морские барашки, плавно и легко покачивающие лодку с надписью «Спасатель», и лицо ее странного хозяина – одухотворенное и светлое, похожее на старинные иконные лики из маленькой приходской церквушки, в которую Клима водили пару раз в далеком детстве. И мелодичный звук…

«Ангеле Божий, хранителю мой святый, на соблюдение мне от Бога с небес данный! Прилежно молю тя: ты мя днесь просвети, и от всякого зла сохрани, ко благому деянию настави, и на путь спасения направи. Аминь».

Глава 3

Пробуждение

Это лишь открытие того, что ты уже давно знаешь.

– Доктор! Кажется, я серьезно болен! – бледный, взъерошенный и растерянный Клим сидел в кабинете Ивана Ивановича и напряженно пытался правильно сформулировать свою мысль.

– В вашей ситуации это звучит как мрачная шутка из разряда чернейшего юмора! Уж куда более серьезно… – доктор настороженно смотрел из-под толстых очков на своего пациента.

– Да я все понимаю! – нетерпеливо перебил Клим и, вскочив со стула, стал отсчитывать шаги вдоль Ивана Ивановича. – Я о другом говорю! По-моему, ко всем моим «радостям» присоединилась еще и шизофрения с глюками – галлюцинациями и видениями… Только честно, док, – такое бывает в подобных случаях? Если да, то я бы лучше предпочел эвтаназию, чем планомерное умирание в состоянии полного разлада с собственной психикой!