Андрей Геласимов - Дом на Озерной Страница 8

– Не слушаешь меня, – она повернулась и посмотрела ему в лицо.

– Почему? – пожал плечами Тетерин, отводя взгляд. – Только что послушал. Я же тебе говорю – все будет в порядке.

Валя понимающе улыбнулась и легла на подушку.

– Ладно, Тетерин… Иди… И скажи им, что ты меня вылечил.

Через два дня Димка позвонил из Китая и сообщил, что ему не хватает денег. Китайцы неожиданно изменили условия сделки, отказавшись продавать партию по частям. Они предлагали забрать все компьютеры. В противном случае сделка аннулировалась.

В доме на Озерной был срочно созван военный совет. Муродали воспринял известие вполне спокойно. Будучи хорошим командиром, он был доволен уже тем, что удалось избежать потерь. Однако Мария не могла согласиться на ничью, потому что уже целовала обои в четырехкомнатной квартире. В ее новом понимании жизни ничья была уделом неудачников.

– Слабому – кость, – заявила она. – Мне нужно мясо.

Тетерин удивленно посмотрел на жену, которая вдруг открылась для него еще с одной стороны, однако Муродали настрой Марии понравился. Он любил людей с резким углом атаки.

– Что ты предлагаешь? – спросил он.

– Надо заставить Степана заложить квартиру, – без малейших колебаний сказала Мария.

Теперь она напоминала амазонку, летевшую навстречу опасности.

После недолгих споров было решено угнать у Степана «КамАЗ».

– Он на него молится, – сказала Мария. – Спрячем на время, а потом вернем.

– Ну, так же нельзя, – пыталась возразить Валя. – Это нехорошо. И потом – какая связь между «КамАЗом» и квартирой?

Мария с легким презрением посмотрела на младшую сестру.

– Он на нем зарабатывает. Потеряет его – сразу прибежит к нам.

– Нет, так нельзя, – покачала головой Валя.

– А куда мы его спрячем? – спросил Тетерин.

– В гараж «Скорой помощи», – без раздумья ответила ему жена. – Ты обо всем договоришься.

– Я? – сердце Тетерина ушло в пятки. Я никогда ничем таким не занимался…

– Ничего, – отмахнулась Мария. – Надо когда-нибудь начинать.

Уже через час Мария сидела в квартире у Томки. Сестры быстро поняли друг друга, и, хотя у Томки на душе от всего этого немного скребли кошки, она отдала Марии запасной комплект ключей от двери и от зажигания.

– Только вы там ничего не поцарапайте, – сказала она. – А то Степа расстроится.

Однако Степан расстраивался пока совсем от другого. По телевизору какие-то унылые люди давно уже бубнили про надвигающийся кризис, но его лично вся эта болтовня совершенно не задевала. Он жил по твердому и понятному ему принципу – моя хата с краю. И чем дальше был этот край, тем спокойнее чувствовал себя Степан. В глубине души он наивно полагал, что рассчитывать надо только на одного себя. Он совершенно не видел взаимосвязи между своей крепкой, как ему казалось, жизнью и общим устройством мира. Поэтому, когда мир слегка накренился и от этого накренилась его собственная жизнь, Степан по-настоящему растерялся. Он потерял заказчика, с которым работал десять лет.

Позвонив немногочисленным друзьям с просьбой о работе, он везде получил отказ. Ему объяснили, что времена на рынке наступают тяжелые и грузов для перевозки стало значительно меньше. Тогда Степан понял, что зря отказался от Димкиного предложения.

«Вот ишак, – думал он про себя. – Такой шанс упустил. Как теперь Томке сказать? На что жить будем?»

– Может, все-таки заложим квартиру? – предложил он жене, не объясняя причин своего уныния. – Успеем еще деньги в Китай перевести? Я бы мастерскую на Димкины деньги открыл.

При этих его словах Томка чуть не уронила тарелку с котлетами, которую она ставила перед мужем на стол. Именно сегодня Муродали и Тетерин должны были угнать «КамАЗ».

Она бросилась из кухни в соседнюю комнату, чтобы позвонить на Озерную и отменить план своих родственников, но за окном уже взревел двигатель.

Степан выскочил на балкон и беспомощно смотрел вслед своему «КамАЗу», с которым от него уезжала последняя надежда прокормить семью.

– Ну все, приехали, – сказал он.

Если Степану казалось, что жизнь его на этом окончена, то у Тетерина все только начиналось. Оставив грузовик в гараже «Скорой помощи» и вернувшись на Озерную, он испытывал сильнейший прилив сил. В небольшом придорожном кафе, где они с Муродали на скорую руку отпраздновали успешную операцию, он признался, что всю жизнь хотел совершить что-нибудь подобное.

– А что мешало? – спросил его Муродали.

– Не знаю, – пожал плечами Тетерин. – Трусил, наверное… А теперь, понимаешь, такое чувство, как будто заново живу. Странно.

– Ничего странного. Давай еще по одной.

– Ты знаешь, я вчера премию получил.

– Поздравляю.

– Давай ее всю спустим.

Муродали улыбнулся и одобрительно кивнул.

– Наш человек, – сказал он.

Домой Тетерин вернулся с подарками. Женьке он привез телефон, о котором она давно мечтала, Марии купил французскую тушь, а сам был в новеньком итальянском плаще.

– Даже не спрашивай, сколько стоит, – небрежно и слегка нетрезво сказал он Марии в ответ на ее удивленный взгляд.

– Ты молодец, – съязвила она. – Нам самое время итальянские плащи покупать. Ты вообще где болтался?

– Мы праздновали, – пожал плечами Тетерин. – Мужик захотел – мужик сделал.

Не удержавшись, Мария засмеялась над ним.

– Пока вы с Муродали шарахались по кабакам, Томка весь телефон оборвала.

– А что такое? – удивился Тетерин. – Разве она не в курсе? Она же сама тебе ключи отдала.

– Там уже все изменилось. Степан и без вас квартиру был готов заложить. А вы, балбесы, у него «КамАЗ» угнали. На чем ему теперь вещи сюда перевозить?

Мария понимала, что она неправа, поскольку изначально это был ее план, однако признавать свою ошибку она не хотела. Тем более что в итоге все сложилось как надо, а значит, правда была на ее стороне.

Машину Степану тайком вернули на следующий день, и вскоре Дедюхины перебрались ко всем остальным на Озерную. Пока грузили вещи в «КамАЗ», Томка сильно нервничала. Ее волновали не столько сами сборы и даже не то, как складываются дела у Димки в Китае, – нет, все это должно было решиться как-то само собой. Томка нервничала из-за Юрки.

– Слышь, Степа, – сказала она мужу, забираясь в кабину, – а с Юркой-то чего делать будем? Может, скажем ему?

– Чего скажем? – покосился на нее Степан.

– Ну, там ведь этот… Валькин муж… И девочка у них темненькая.

– Ну? – суровел Степан.

– Чего ты нукаешь? Сам, что ли, не понимаешь?

– Ты у меня еще хоть раз заикнись об этом, – зашипел он на Томку. – Я тебе все перья из хвоста повыдергаю.

– А чего я-то? – Томка сделала на него круглые глаза. – Я же за Юрку беспокоюсь.

– А ты не беспокойся, – веско ответил Степан и повернул ключ в замке зажигания.

Тем не менее Томка не зря предупреждала его насчет Юрки. Когда приехали на Озерную и тот выпрыгнул из фуры, первой к машине подбежала счастливая, звенящая как колокольчик Гулбахор.

– Катя! Катя приехала! – кричала она, прыгая рядом с «КамАЗом».

Окаменевший Юрка не сводил с девочки неподвижного взгляда. Он смотрел на нее так, как будто рядом с ним прыгало не крохотное веселое существо, а по меньшей мере бригада таджикских гастарбайтеров.

Когда же на крыльце появился улыбающийся Муродали, Юрка превратился в соляной столп. Правда, столп еще сохранил способность задавать вопросы.

– Кто это? – прошипел он.

– Родственники твои, – негромко сказал Степан, вручая ему огромный узел с вещами. – И попробуй у меня только дернись.

Юрка швырнул узел на землю.

– Я с ними жить не буду, – отрезал он.

– Еще как будешь, – Степан положил тяжелую руку сыну на плечо.

– Степа, Степа, – быстро заговорила перепуганная Томка, понимая, что сейчас может произойти что-то очень некрасивое.

В этот момент на крыльцо выбежала сияющая Женька.

– Дима! Дима звонил! – закричала она. – Он завтра прилетает!

– Да ты что! – заулыбался Степан и, уже совершенно забыв про сына, быстро пошел в дом, где радостно о чем-то кричала Мария. – Неужели получилось…

Мария решила, что встречать Димку поедут она и Тетерин. Томка пыталась возражать, настаивая на равных правах, но Мария была непреклонна.

– Тома, вы и так нас всех чуть под монастырь не подвели. Пусть каждый занимается своим делом. Готовьте ужин.

В аэропорт они приехали за сорок минут до прибытия рейса. Мария была собранна, красива и даже немного торжественна. Тетерин же от оказанного ему доверия неожиданно впал в лирику.

– А помнишь, мы тебя здесь на практику провожали? – говорил он, окидывая взглядом регистрационные стойки.

– Да не помню я ничего, – отвечала Мария.

Несмотря на свои обычные заморочки, Тетерин сегодня почти не раздражал ее.

– Мы с тобой тогда в первый раз целовались, – продолжал он.