Александр Буров - Тук-тук, это хирург! Страница 8

— Смотри, — говорю своему приятелю из ожогового отделения, — как трогательно. Какая забота о своей второй половике.

Тот, парень малочувствительный к нежности, начинает дико ржать.

— Слушай, это ты насчет второй половинки хорошо сказал.

— А ты их знаешь?

— Конечно же знаю, наши люди. Пошли, посмотришь на их рожи. Возьмем еще по пиву.

Да. Насчет половинки я погорячился. Семья действительно интересная. Одно лицо на двоих. Вернее, у каждого только одна половинка. Жаль, у обоих левая. У женщины вместо правой — грубый рубец от ожога, у мужчины справа вообще непонятно что. Кажется, что каким-то странным образом затылок начинается сразу от переносицы. Уха нет. Требую подробностей.

— Так там ничего интересного. Это еще где-то в конце осени было. Обычное дело. Мужик, сожитель ейный, облил голову любимой бензином, ну и поджег. А она, пока горела — схватила топор и ему по черепу заехала. Харю вот разрубила. А потом на улицу, в снег. Там погасла. Все у нас кричала, что засадит этого ублюдка, который ей лицо навсегда испортил. А этот урод у вас был, как выписался, все приходил, каялся. Ну вот, похоже, помирились. Говорят, даже поженились. Мы ей собирались рожу-то подправить, но этот черт шмурдяк притащил, они нажрались, так мы ее выписали за пьянку. Может, еще соберется, придет. Ну, давай, по последней.

ИНТЕРЕСНЫЕ ЛЮДИ

Трудно быть главным врачом

Смотрю на новую историческую общность людей и не устаю удивляться. Хотя давно уже пора перестать.

Трудно быть главным врачом. Нагрузка нечеловеческая, отвечать приходится за все, постоянно быть в курсе, вникать во все проблемы. Вот последнее распоряжение: в приемном отделении в мужском туалете для посетителей убрать писсуар. Сантехник матерится, но приказ есть приказ. Уборщица недовольна. Вопросов нет, мужикам удобнее отлить в него, чем заливать пол вокруг унитаза. А все потому, что одна несложная гражданка решила им воспользоваться. Женский сортир, как обычно, был занят. По виду полученной травмы похоже, что женщина попробовала воспользоваться писуаром именно так. Уцепившись за вертикальную трубу, мадам закинула ноги на стену на уровень головы и, маневрируя жопой, пыталась направить струю в нужном направлении. Другой способ представить трудно. Труба не выдерживает, и тетка с размаху падает жопой на кафельный пол. Перелом седалищной кости. Вдобавок ее накрывает поток воды из оторванной трубы. Тетка пишет жалобу по поводу причиненного ущерба. Дойдет ведь если до суда, может и выиграет. Спросят, а почему не предупредили, не объяснили?

Подумал — а ведь ни в одном туалете не видел надписи о том, что женщинам пользоваться писсуаром запрещено, опасно.

Перед праздником на дежурстве удалось побриться только в женском туалете, где на стене сохранилось маленькое зеркальце. В мужском туалете зеркала никогда не было.

В свое время вышел приказ главврача снять все зеркала со стен. Не подумайте, что из-за суеверий. Отражения покойников мы не боимся. Все проще и реальней. Пару лет назад одна мадам решила посмотреть в зеркало, как ей сделали пластику, как бы сказать, интимных мест. Что-то там ее не устраивало. Зачем она ей понадобилась, непонятно. Вес 110 кг. Чего там можно у нее было рассмотреть под складками жира? И главное — кто бы стал рассматривать. Видно, что-то такое было неаккуратное в ее конструкции. Лично не интересовался. Только очнувшись от наркоза, мадам сняла со стены зеркало, положила на кровать, присела над ним и не удержалась…

Села на зеркало. Располосовала себе всю задницу, промежность. Повторно брали на операцию с массивной кровопотерей, уже было не до эстетики. После этого мадам еще пыталась жаловаться, требовала вернуть деньги, заплаченные за первую операцию.

На днях звонок в реанимацию. Терапевт:

— Нам привезли мужчину, его надо в реанимацию. Он неадекватен.

— Ну а в чем его неадекватность?

— Он на улице портвейн пил.

— Не… мозги! Какой портвейн?

— 72-й.

— Ну и что? Нормально. Народная марка. Грезы шофера. Все пьют.

— Так он его через соломинку пил.

— ……!

— Короче, хватит, придите посмотреть.

Спускаюсь. Да… Картина: бутылка портвейна примотана к голове скотчем, трубочка во рту.

Сидит, посасывает. Удобно, руки свободны. Терапевт:

— Ну и что, по-вашему, он нормален? Говорит, так пить интереснее. Портвейн, говорит, с одной стороны черепа плавно через трубочку переливается внутрь.

— Логично излагает, слушай, позавидуешь. Мужик-то трезвый, выпил всего граммов 150–200. Пусть допивает и идет домой. Допьет — бутылку снимите, а то упадет, порежется. Или найдутся желающие попробовать. Жаль, сам портвейн не пью.

Продолжаю ощущать на себе заботу родного министерства. Получил для ознакомления пачку новых приказов. Читаю. Новые стандарты оказания помощи призваны избавить от необходимости о чем-то думать, действуй по стандарту, и все.

Приказ Минздрава России от 20.12.2012 № 1078н «Об утверждении стандарта скорой медицинской помощи при травмах женских мочеполовых органов, инородном теле в женских мочеполовых органах». (Зарегистрировано в Минюсте России 18.02.2013 № 27173.)

В частности, приводится список диагнозов:

S30.2. Ушиб наружных половых органов

S31.4. Открытая рана влагалища и вульвы

S31.5. Открытая рана других и неуточненных наружных половых органов

T19. Инородное тело в мочеполовых путях

Вот только непонятен пункт S31.5. Что МКБ имеет в виду под другими неуточненными органами? Поинтересовался у гинекологов — те не в курсе. Предположили, может гермафродит? Думаю, скорее так от*censored*ачили неуточненные органы, что понять, кто это был изначально, трудно.

Вспомнил, как в молодости не знал, какой диагноз поставить бабушке, которая страдала выпадением матки. Бабка полетела со стремянки и выпавшей маткой шваркнулась об ступеньки. То, что выпадало, было разорвано. Думал и написал диагноз: Ушибленная рана матки. Отвез бабку в больницу, сижу в приемном покое, жду гинеколога, посоветоваться бы хотелось. Слышу, из смотровой крик: «Где этот *censored*?!» — и каким-то чутьем догадываюсь, что это обо мне и лучше бы побыстрее скрыться. Так и не спросил, как это назвать.

Атака клонов

История рассказана приятелем, реаниматологом одной из областных ЦРБ. Не счел за труд записать. История правдива, сочинять ему нет смысла.

Поначалу из его рассказа я понял только то, что один пациент, обратившись в местную поликлинику с какой-то ерундой, попадает к нему в реанимацию. Доктор, начиная вспоминать, как это было, икает от смеха. Постепенно картинка начинает проясняться.

В их больнице работают два хирурга, сестры-близнецы. Видел я их однажды, действительно неотличимы и абсолютно взаимозаменяемы. Вдобавок одинаково одеваются и обе имеют одинаковый, небольшой, но забавный дефект речи.

Сразу понять трудно. Со стороны их разговор больше напоминает щебетание воробьев, чем человеческую речь. Но друг друга они понимают, и им этого достаточно. Живут втроем с одним ребенком на двоих, чей он — так никто в больнице точно и не знает.

По утрам обе сидят на приеме в поликлинике. Одна в центральной, вторая в филиале, в соседнем поселке. По вечерам приходят дежурить в больницу.

И вот один селянин решает обратиться к хирургу. С какой-то мелочью, типа панариция. Приходит в поликлинику на прием к одной из сестер. Чем-то ему девушка не внушила доверия, или мужик просто не понял, о чем она говорит, он извиняется и едет на своей машине в центральную поликлинику. В кабинете хирурга застает ее же. «Странно, — думает мужик, — ну никак не могла она доехать быстрее меня». Пока еще только удивляется и едет в больницу. И в приемном покое видит следующее: первая доктор, закончив прием, приехала в больницу на дежурство и сидит в приемном отделении. Но деваться мужику уже некуда, вечер. Соглашается лечь в больницу. Оформляется история болезни, и товарищ поднимается по лестнице в хирургическое отделение. И там он видит… Ну понятно кого. Доктор из центральной поликлиники тоже закончила прием и пришла на дежурство. Мужик пытается уйти, но поздно. Он уже пациент, он уже не полностью принадлежит себе, за него врачи несут ответственность. А врачам его поведение показалось не совсем адекватным: «Ну куда же ты собрался, милый, поздним вечером на улицу, без одежды? Не лето ведь. А не пил ли ты, часом?» И едет мужичок уже без всякой одежды в реанимацию лечить нервишки.

Одно не спросил: панариций-то вылечили или нет?

Безногий бомж

Поселился в больничке БОМЖ. Еще в начале зимы остался без ног, обоссавшись в сапоги и уснув на морозе. Выписать некуда, в приют без документов никак, вот и прячут от проверяющих комиссий. Спрятать не сложно, обычно ставят в кладовке, за ведрами. И с ногами-то был не велик ростом. Стал ниже. Понимает, что зав. отделением рискует, стоит тихо, не шумит. Мужичок оказался рукастым. Смастерил тележку, катается по вечерам по коридору, старается помогать. Постоянно что-то чинит или читает.