Анхель де Куатьэ - Всадники тьмы Страница 8

Понимаешь?! Я ловила взгляд мужчины, и он тут же менялся – оживлялся, как у голодного пса, завидевшего кусок парного мяса. Похоть. Сразу похоть в глазах, понимаешь?! Как щелчок! Раз, и все – они уже готовы, они в стойке! Они только и ждут команды – можно им начать или нет.

Чудовищная штука – если мужчина хочет, то он уже не воспринимается как мужчина. Он как бы силу свою теряет, понимаешь? Власть. Им… Им нельзя восхищаться! Власть восхищает. А в них власти нет. У тебя власть, а не у них. Ты им или даешь, или не даешь. Ты решаешь. Они хотят, а ты решаешь – да или нет. А решать должен мужчина, понимаешь? Но для этого он не должен тебя хотеть! Безвыходная ситуация. Понимаешь – безвыходная!

– Но Ильзе, вы…

– И только один, понимаешь? Только один – нет. Я смотрю на него, а он отводит глаза в сторону. Отводит и не глядит на меня. Отводит и все. Понимаешь?! Я стала его разглядывать. И вижу – он красивый, умный. Он благородный. Понимаешь – он один! И я поняла, что я никого не хочу. Я его хочу. Понимаешь?! Его! Такого!

И я хочу, чтобы он подошел ко мне… Спокойно, не торопясь, как бы невзначай, словно у него нет никакой цели, никакого намерения. Случайно… Подошел бы и… Дальше мне не придумать, никак не придумать… Как-то он должен подойти особенно… Потом сказать… Нет. Не надо. Пусть ничего не говорит. Он должен просто…

– Альфред? – Отто вдруг понял, что Ильзе говорит об Альфреде, о том, к кому она так по-дурацки приставала в кафе.

– Альфред? – от удивления Ильзе даже откинула назад голову. – Ты знаешь, как его зовут? Того – беленького? Ты знаешь?!

– Да, я знаю, – тихо, с опаской ответил Отто. – Мы с ним вместе учились. Давно…

– Дай я вылижу твои ноги! – заорала Ильзе. – Дай, правда! Дай! Я вылижу! Я вылижу твои ноги!

От ужаса Отто подскочил на сидении и с размаху ударился в потолок машины.

– Да что там у вас такое происходит?! – не выдержал водитель. – Я сейчас полицию вызову!

От удара Отто на долю секунды потерял сознание. Ильза схватила его ногу и начала проворно развязывать шнурки его ботинок.

– Нет! Нельзя! Перестань! – кричал Отто. Водитель остановил машину, вышел и открыл заднюю дверь:

– А ну выметайтесь отсюда! Извращенцы! Быстро!

Только сейчас, когда таксист вытягивал Ильзе из салона, Отто понял, что он – водитель – араб или даже мулат. Кровь бросилась Отто в жилы – нечистокровный прикасался к Святой Супруге!

– Господи, что ж с ней такое?! – экраны потухли, Данила с ужасом смотрел на Гаптена.

– У всех истерика, видимо, что-то будет, – тихо и вдумчиво сказал Андрей. – А девушка влюбилась в этого Альфреда. Ей лет двадцать семь, двадцать восемь. Сексуального опыта нет. Завтра предстоит некий ритуал сексуального характера. Да… Ей не позавидуешь.

– В каком смысле? – не понял я.

– Психика может не выдержать, – развел руками Андрей. – Истерический паралич или ступор… Не знаю, что именно, но что-то в этом роде.

– А почему тогда она бросилась на этого Отто, если в Альфреда влюбилась? – удивился Данила.

– Он сейчас – единственное, что связывает ее с Альфредом, – объяснил Андрей.

– И что? – не понял Данила.

– А вот так… – Андрей пожал плечами, мол – ну, и думай теперь.

– Гаптен, а что там вообще такое происходит? – спросил я.

– Пока не знаем, разбираемся, – ответил Гаптен, глядя в экран монитора. – Сейчас будут дополнительные материалы. На данный момент известно, что это националистическая группировка – «Орден Священного Копья». Фашисты и мистики. Им покровительствует кто-то из крайне правых австрийских политиков.

– А в ком из них Тьма? – Данила потер голову. – Тоже неизвестно?

– Похоже, что ни в ком.

– Это как? – удивился я.

– Есть кандидаты, – сказал Гаптен. – В принципе, любой из тех, кого мы сейчас видим, может оказаться Всадником… И Вильгельм, и Ханс, и Альфред, и Отто, и Ильзе. Плюс там еще целая группа, насколько я понимаю…

– А почему информация идет через Отто? – перебил Гаптена Андрей.

– У него самое стабильное поле, – пояснил Гаптен. – Во время нервного срыва информационное поле человека начинает мерцать, и мы не можем его удерживать. Как ты правильно сказал, у них у всех истерика. Но Отто оказался самым внутренне устойчивым…

– Крепкий орешек, – тихо сказы Данила.

– Да, – подтвердил Гаптен. – А в остальном – у нас там просто сгущение отрицательных энергий. Вот…

Гаптен нажал на пульт дистанционного управления, и на прозрачном экране сбоку от нас появилось некое подобие карты мира.

– Это общая характеристика астрального поля в динамическом режиме…– пояснил Гаптен.

Мы все, словно по команде, уставились на этот экран. Я думаю, что если капать черной тушью в молоко, то получится примерно такой же рисунок – белый фон, разъедаемый разрастающимися черными прожилками. Мир, попавший в сети.

– Сейчас мы увеличиваем масштаб, – Гаптен зафиксировал зону в европейской части и стал быстро нажимать на кнопку пульта. – Вот; Европа, Австрия, Вена, центр города.

– Ах! – я вскрикнул.

Я испугался, да и все мы испугались. Черная дыра! Настоящая, реальная черная дыра! Она буквально захватила мой взгляд и потащила его внутрь этого изображения! Чудовищное чувство! Как будто душу силком вытягивают через глазные орбиты…

Гаптен резким движением выключил экран.

– Вы все почувствовали? – испуганно спросил он. – Никогда такого не было. И это ведь только информационный слепок! А что там на самом деле творится?!

Отто приподнялся на локтях и огляделся вокруг. Он лежал на тротуаре. Голова раскалывалась. Ильзе сидела тут же, рядом, прямо на асфальте. Чулки разорваны, колени в крови. Она ревела навзрыд.

– Что? Что случилось? – пролепетал Отто, язык его почти не слушался.

– Ты полез в драку. Он тебя ударил… – ревела Ильзе, растирая по лицу остатки косметики. – Ты упал… Я думала, ты умер.

– Черт! – Отто схватился за голову. – Что на тебя нашло?! Черт! Черт! Черт! Я должен отвести тебя домой. Нет, я должен доложить…

– Нет! – ревела Ильзе. – Он убьет меня! Он убьет! Нельзя! Нельзя!

– А где мой бумажник?.. – Отто встал на ноги и ощупал карманы. – Где мой бумажник?! Черт! Он украл мой бумажник. Там права… Черт! Там мои права…

Ильзе продолжала реветь, стоя на четвереньках, хватая Отто за штаны.

– Что это за улица? – спросил он.

– Бергассе, – простонала Ильзе.

– Ладно. Вставай, пойдем.

Они с трудом поднялись на ноги.

– Дом пятнадцать, – считал Отто. – Дом семнадцать. Дом девятнадцать…

– Квартира Фрейда…

– Что? – не понял Отто.

– В этом доме квартира Фрейда, – сказала Ильзе.

Отто с удивлением посмотрел на свою спутницу:

– Он же семит.

– Ну и что? – Ильза воззрилась на Отто с нескрываемой ненавистью. – У семитов не может быть квартиры?..

– Как?! – не понял Отто. – Он – семит!

– Как я ненавижу вас! Как я вас ненавижу! – орала Ильза. – Я три года была в параличе. Три года! Я думала, это позвоночник. А оказалось – истерия! Потому что я боюсь, понимаешь? Я боюсь трахаться! И от этого страха у меня ноги отнялись! Понимаешь, подсознательно! Я так себя защитила от вас, мужиков! Параличом! Ведь нельзя трахаться парализованной! Защитила, подсознательно! Все просто! Все по Фрейду! По этому семиту!

– Но ты же ходишь? – Отто ничего не понял из этого объяснения и внимательно посмотрел Ильзе в глаза.

– Потому что пришел этот ваш богоизбранный Ханс, радетель арийской расы. Пришел и сказал: «Бог тебя наказал, Ильзе! Бог! Откажись от Бога! Отдай свою девственность Священному Копью!» И я отдала, и бояться перестала. Понимаешь?! И пошла! Как рукой сняло этот паралич! Понимаешь – как рукой! И я поверила! Хансу поверила! Ведь тогда я ничего этого не знала и не понимала – ни про Фрейда, ни про истерию, ни про истерические параличи. Жила рядом с этим чертовым музеем и не знала! Я думала, меня Бог наказал. А я просто трахаться боялась!

Ильзе обвила Отто руками и плакала у него на груди. Потом, в приступе бешенства, била его по спине маленькими кулачками. И снова бессильно повисала на его шее.

– Ты с ума сошла, – тихо прошептал Отто. – Тебе надо домой. Тебе надо поспать.

Отто подхватил Ильзе и понес на руках.

– Ты, правда, знаешь этого человека? – спрашивает Ильзе, когда они поднимаются по лестнице.

– Да, знаю, – отвечает Отто. – Немного.

– Ты можешь привести его ко мне?

– Его? К тебе? Как? Зачем?

– Просто привести, – Ильзе жалостливо смотрит на Отто заплаканными, совершенно карими глазами. – Чего тебе стоит?..

– Нет, я не могу, – отпирается Отто. – Что ему скажу? Нет, это невозможно.