Wasy - Просто wasy и Спартак Страница 8

Ну а дедушка толкает меня в бок и говорит: «Спроси про "гопкинс"».

Открываю рот, а Озеров говорит: «Вот Петкер стоит, он как действующее лицо лучше расскажет».

Дело было вот в чём.

Группа народных артистов СССР — Петкер, Ливанов, Яншин, Грибов, Белокуров, Блинников и другие — вытворяли такой фортель.

Где бы они ни находились, если кто-то из них говорил в присутствии другого «гопкинс», то он обязан был подпрыгнуть с этим словом.

Говорили они это везде, на репетиции, в МК партии, в ВЦСПС, в Кремле, везде — где можно и нельзя…

А хули с ними можно было сделать? Великие старики!

Прознав про это баловство, вызывает их всех к себе одновременно Екатерина Алексеевна Фурцева.

Дать пизды, так сказать, в профилактических целях, и в самый разгар пропиздрона Борис Николаевич Ливанов (папа Карлсона и Шерлока Холмса) возьми да и рявкни: «Гопкинс!!!»

И что вы думаете? С дружным криком «Гопкинс!» все семь стариков взяли и подпрыгнули в кабинете у Фурцевой.

Вот такие были великие бол ел ы у Спартака…

Был свидетелем ещё одной истории с участием артистов и футболистов.

Зимой 75 года, после награждения Спартака серебром, было ещё и чествование в ЦДРИ.

Тогда была такая традиция — великие старики Грибов, Яншин, Станицын, Ливанов, Петкер, Прудкин, Белокуров — и другие мхатовцы устраивали своего рода классный капустник с поздравлениями любимому клубу.

Но поскольку за нас болели ещё вахтанговцы и многие другие московские театры, то такие вечера проходили в Центральном Доме работников искусств.

Так получилось, что сидел впереди (а зал-то небольшой и рядом оказался фотокорреспондент газеты «Советский спорт») легендарный вратарь Хомич, герой английского турне 45 года.

Нас поздравлял также Константин Иванович, он тогда возглавлял олимпийскую сборную и привлёк в команду добрую половину состава Спартака.

Хомича он подколол. «Поздравь и ты тоже, но не так, как в Англии в 45-м», — сказал Бесков и засмеялся.

Позже я узнал, что в 45 году на экраны вышел фильм «Леди Гамильтон», успех был огромный. Английский фильм про любовь.

И вот, якобы, на приёме в российском посольстве слово дали Хомичу.

Приём был по случаю окончания турне, ну Хомич маленько застеснялся, но вышел и сказал: «Леди и Гамильтоны»!

Переводчик взял, да и перевёл: «Лэдис энд Гамильтоне»!

Англичане люди с юмором, поэтому смех стоял гомерический.

Вот такая была история про Хомича.

Спартаковские ветераны тоже любили шуткануть.

В конце 60-х годов довелось отдыхать в одном доме отдыха со знаменитым спартаковцем Канунниковым.

Будучи желторотым пацаном, но уже вполне сформировавшимся спартачом, слушал его рассказы о футболе 30-х годов, раскрыв рот.

Несмотря на огромную разницу в возрасте, довольно много времени проводили вместе. Однажды, собравшись с духом, спросил: «Что у вас за фамилия такая интересная?»

И получил лекцию по матчасти.

Оказывается в 20—30-е годы была очень распространена практика смены имён и фамилий. Об этом в обязательном порядке давалось объявление в газету «Вечерняя Москва».

«Как сейчас помню, — рассказывал Канунников, — было такое объявление: "Иван Говно меняет имя на Альфред"».

Но по поводу своей фамилии умолчал…

Но не все артисты любят Спартак. Например — культурная столица и её кумир Шляпа, сиречь Боярский.

Май 2006 года, аэропорт «Пулково». Бибики (болельщики, исторически близкие клубу) после победы над «бомжами» 4:1, расслабляются пивком на ВИПе.

Завидев Боярского, начинают дружно скандировать: «Шля-па — пи-да-рас, Шля-па — пи-да-рас!».

Самый одиозный из них, с немереным ебалом, истошно, кричит, срываясь на фальцет: «Шляпа, бля, — иди сюда!».

Проявив недюжинную сноровку, Шляпа, со скоростью Бена Джонсона, убегает в персональный депутатский сральник и скрывается там…

Это мои друзья!

ЦК и Спартак

В России всегда руководили «свои». Даже Генсеком ЦК стал «свой» Черненко, который у Брежнева был зав-гаром в Молдавии.

Всегда подносил ему зажигалку прикурить — и дослужился.

Хотя был страстным болелой Спартака. Иван Алексеевич Варламов рассказывал, как он их принимал. Николай Петрович и Константин Иванович были в шоке, в хорошем смысле этого слова.

Ведь вызвал их Константин Устинович только ради Спартака!

И дал указивку своему секретарю Прибыткову от и до. Там было много пунктов, включая стадио и трансферы игроков из-за бугра.

Глядишь, и получилась бы вторая Стяуа времён Чаушеску — может, и Кубок чемпионов бы выиграли.

Иван Алексеевич уже в 85 году, после смерти Черненко, показывал мне свою записную книжку, где была куча разных телефонов Прибыткова.

Потом Прибытков написал мемуары «Записки помощника Генерального секретаря ЦК КПСС», где подробно рассказал и про Спартак.

С Варламовым связано ещё несколько историй.

Преображенка.

На другой стороне и наискосок от кинотеатра «Орион». Продукты — «штучный», «полустекляшка» в простонародье. Был там невъебенный мясной отдел.

Я когда там Калашникова увидел, то чуть не поперхнулся от злости.

Приехали мы туда скупиться с моим соседом Иваном Алексеевичем, он был вторым тренером у нас.

Вот тогда инсайда у меня было, хоть жопой ешь, но эпоха Интернета ещё не наступила.

Калашников ещё не успел нагадить с «Валенсией», но уже срал в полный рост в других матчах.

Ну мы с Алексеичем тогда вырезочкой и свининкой а-ля отбивные отоварились по самое не балуйся, смотрю — Калашников. Он как-то шуганулся от Варламова, начальство как-никак.

А я своему другану, директору магазина, говорю: «Калашникову, блядь, мяса не давать категорически! Он — "враг под крылом редактора"».

Алексеич пытался меня унять, но вот уж хуй!

С тех пор Калашников стал вегетарианцем.

Вот что рассказывал Алексеич про Старостина.

За глаза Николая Петровича называли в команде «Чапай» очень давно, чуть ли не с 30-х годов.

Прозвище он получил после выхода одноимённого фильма, якобы от одного из родных братьев. Возможно, это был Андрей Петрович.

По крайней мере в 60—80-х годах его так втихаря называл весь дружный спартаковский коллектив. Да и

ваш покорный слуга, с подачи Варламова, любил щегольнуть в кругу болел. Мол, Чапай сказал…

Естественно, прозвище было присвоено за стратегический склад ума и командирский характер, которому не перечили, а также за умение побеждать, вопреки неблагоприятным обстоятельствам.

Левитан

Мой папа, ему сейчас почти 90 лет, всю жизнь болеет за «Локомотив».

Во время войны и в первые послевоенные годы папа был очень дружен с Юрием Борисовичем Левитаном.

Даже вместе ездили в женскую общагу по блядям, на левитановской «Победе».

И папа присадил его болеть за «Локомотив», хотя Левитан был не слишком большим любителем футбола. Они вместе частенько ходили на «Динамо» и переживали за железнодорожников.

Осенью 37 года папа работал в МПС.

Член Политбюро ВКП(б), министр путей сообщения Коганович принимает работников министерства по итогам выступления команды «Локомотив» в Чемпионате и Кубке.

Докладывает первый замминистра Кучеренко, курирующий спорт в МПС.

Кучеренко — одноглазый.

Выслушав доклад, Коганович хватает со стола мраморное пресс-папье и со словами: «Ах ты, блядь, циклоп одноглазый, ты сейчас у меня вообще видеть ни хуя не будешь!» — запускает этот агрегат прямиком в голову Кучеренко.

Лишь по счастливой случайности замминистра увернулся в последний момент и остался жив.

Видимо, Лазарь Моисеевич думал, что «Локомотив» будет Кубок каждый год выигрывать.

А я в честь Левитана открыл в Интернете рубрику — «От самопровозглашённого васяинформбюро».

Но об этом во второй части нашего повествования.

«Шайба»

Много чего можно было услышать в кафе «Спорт» около Лужников. Эту стекляшку все почему-то любовно называли «Шайба».

Потягивая пивко, старички-боровички рассказывали о Спартаке периода тридцатых — пятидесятых годов.

Общее мнение у всех было одно: состав Никиты Палыча 69 года — однозначно лучшая команда по всем показателям.

До некоторой степени это подтверждает и Спартак начала семидесятых времён Гуляева. Конкурировать с хохлами в то время было очень сложно. Игры скупались на корню.

Смотреть на нашу игру в те годы было очень интересно, несмотря на весь мой юношеский максимализм.

Такие игроки, как Коля Осянин, Женя Ловчев, Анзор, Гиля, Миша Булгаков, Саша Пискарёв и многие другие, выкладывались в каждой игре по полной программе.

В еврокубках сметались уже в те времена клубы-миллионеры «Милан», «Кёльн», «Атлетико». Просто у каждого свой Спартак. У большинства, в силу молодости, времён Бескова и Романцева, у меня — времён Симоняна и Гуляева.