Александр Петрович - Записки программиста А. Страница 8

Они были вместе не первый год, и она знала его привычки и особенности его кода. Она не до конца понимала, что этот код делает и для чего он предназначен, но она всегда чувствовала, что надо проверить в первую очередь, и это чувство редко ее подводило. Обнаружив ошибку, она торопилась сообщить ему, прежде чем регистрировать ее в системе. В этом не было особого смысла, но они находили удовольствие в том, чтобы обсудить ошибку друг с другом до того, как о ней узнают все, и она будет отправлена по стандартному пути исправления. Ошибок было немного, и они были не очень серьезными и легко исправимыми.

В обеденный перерыв они вместе спускались на первый этаж, в кафе, и, не торопясь возвращаться к работе, шутили и смеялись с другими, такими же золотоглазыми, как они, и бронзовые звуки их языка медленно замирали, отражаясь от стекляных стен кафетерия, и казалось, что ничего никогда не изменится.

Но однажды ночью она проснулась от странного чувства. Он не спал и смотрел на нее.

— Ты кричала во сне, — сказал он.

— Мне снился сон, — ответила она, напрягая память, чтобы удержать ускользающие детали. — Это был мужчина, программист… Очень странного вида…

— Да? И что же в нем было странного? — с недоверием спросил он.

— Глаза… У него были серые глаза. И светлые волосы, — медленно произнесла она.

— Разве такое бывает? — удивился он. — Знаешь, наверно, тебе нужен отдых. Думаю, ты могла бы взять несколько дней отпуска.

— И я тестировала его код, — продолжала она, не обращая внимания на его слова.

Казалось, она задержала дыхание, чтобы подольше оставаться под водой своего сновидения.

— И в нем были ошибки, — почти шептала она. — Непонятные ошибки, совершенно необъяснимые ошибки. И они были в самых неожиданных местах. И…

Она замолчала. Он неуверенно смотрел на нее. Она провела рукой по глазам.

— И я не знала, что делать! — выдохнула она. — Это было так неожиданно. И необычно…

— И что же было дальше? — стараясь придать голосу безразличное выражение, спросил он.

— Я не знала, что делать, — сказала она. — Я даже не знала, в чем именно были эти ошибки. Я совершенно не понимала, как их можно будет исправить. Это было так не похоже на твои ошибки. С твоими ошибками всегда все так просто и ясно… А здесь — казалось, что человек, написавший этот код, совершенно не думал о том, что пишет. Ни разу не просмотрел свой собственный код… Даже не протестировал его…. Разве такое возможно? И я пошла в его рабочую комнату, чтобы с ним посоветоваться…

— И что? — спросил он напряженно.

— Я сказала ему о том, что я нашла. И он посмотрел на меня своими серыми глазами, и улыбнулся. И сказал…

Она смотрела перед собой, вспоминая детали сна.

— Что он сказал? — спросил он почти раздраженно.

— Он сказал, что у меня красивые золотые глаза…

— Ну хватит! — неожиданно резко перебил он. — Завтра же возьмешь отпуск.

Она молчала. Он встал и пошел на кухню выпить стакан воды.

— Ну что за народ! — ругался про себя программист А. на следующий день. — Двенадцать ошибок в моем коде! Уж в последний день перед отпуском могла бы расслабиться! А глаза у нее действительно ничего…

Многопользовательская операционная система с разделением времени работала как часы. Центральный процессор генерировал временные кванты, а системные службы распределяли их между пользовательскими процессами в соответствии с присвоенными приоритетами.

Неожиданно один из пользовательских процессов дал сбой по делению на ноль и завершился прерыванием. Контроль перешел к следующему процессу, который этого не ожидал и был вытеснен из памяти на диск, так и не успев установить флаг продолжения. Несколько процессов одновременно перешли на холостые циклы в ожидании установки флага. Системная служба попыталась подгрузить соответствующие инструкции, но скорость системной шины не давала такой возможности. Система зависла.

Программист А., который печатал одной рукой на клавиатуре, смотря при этом не на экран, а на распечатку, лежащую на коленях, а другой рукой листал документацию и при этом что-то объяснял молодому сотруднику, внезапно остановился и замолчал. Сотрудник, подождав минуту и решив, что разговор закончен, пожал плечами и вернулся к своему компьютеру. Оставшись один, программист А., не меняя положения тела и направления взгляда, медленно протянул руку к бутылке пива, спрятанной за монитором, поднес ее ко рту и сделал глоток.

Поступивший поток дополнительных данных заставил один из процессов выйти из холостого цикла. Это дало возможность служебному процессу перехватить контроль, загрузить нужный сегмент кода и передать ему управление. Заметив, что флаг установлен, остальные процессы вышли из холостых циклов и возобновили выполнение. Система вернулась в нормальный режим.

— Бывают же сбои… — подумал программист А., принимаясь снова стучать по клавиатуре, читать распечатку и листать инструкцию.

Программист А. не пошел на общий митинг, заявив, что у него очень много работы. Сам же уселся поудобнее на своем рабочем месте, положил ноги на стол и принялся читать компьютерный журнал. Привычно пробежав первые страницы с рекламой, его взгляд задержался на статье, сообщавшей о новом приобретении компании IBM — фирмы Holomorfix. В статье кратко рассказывалось об этой фирме. Сразу после выхода на рынок в 1999 году, акции Holomorfix подскочили до 17 долларов. Затем упали до 7 и далее медленно и монотонно поднимались до настоящего уровня в 27 долларов. Как сообщалось в статье, после объявления сделки акции резко подскочили до 39 долларов за штуку.

Программист А. перевел взгляд в окно и мечтательно задумался. Вот если бы у него было хотя бы 10,000 акций Holomorfix! Если бы все их сейчас продать, это составило бы 390,000 долларов! Но постойте!.. А что, если бы он покупал их с самого начала, скажем, по такой схеме — две тысячи каждый год, в 1999 году по $7, в 2000 году по $12, в 2001 году соответственно по $17, в 2002 году по $22 и, наконец, последние 2,000 акций в этом году до объявления сделки по $27 за штуку. Конечно, пришлось бы потуже затянуть ремень, но дело того бы стоило! Ведь сейчас… У него захватило дыхание. Да ведь сейчас это было бы $220,000 чистейшей прибыли!!!

Некоторое время программист А. сидел неподвижно, уставившись невидящим взглядом в гору Вачусетт на горизонте, совершенно завороженный. Затем вздохнул, мысленно развел руками и опять принялся читать журнал. Нет, ну как же так получилось, что он заранее обо всем этом не подумал? Ведь мог бы догадаться, почувствовать как-то перспективность, что ли! Жаль…

Был вечер пятницы. Программист А. уже сорок минут крутился в центре Бостона в поисках парковки, но находил только знаки с большими черными буквами ‘NO PARKING’. Прямо под некоторыми из них как ни в чем не бывало были припаркованы машины, и это было обиднее всего.

— Все дело в мелком шрифте! — возмущенно думал А. — Большими-то буквами написано NO PARKING, а ниже, мелким шрифтом, дописано что-нибудь вроде "Кроме пятниц". Но если заранее этого не знаешь, то как прочитать этот мелкий шрифт из машины?

Вдруг он увидел свободное место и знак над ним, уверенно гласящий крупными буквами: “PARKING AFTER 6PM”.

— Ну так это же совсем другое дело! — обрадовался программист А. Он быстро взглянул на часы, было без пяти минут шесть. А. ловко припарковал машину и ушел.

Когда он вернулся спустя два часа, под дворником на лобовом стекле флуоресцентным оранжевым светом мерцал штрафной квиток. Программист А. вытащил квиток и непонимающе посмотрел на него. Потом поднял глаза и посмотрел на знак. На знаке мелкими буквами было написано: “Кроме пятниц”.

Программиста А. спросили:

— Можно ли назвать настоящим программистом человека любознательного и сообразительного, старательного и целеустремленного, постоянно совершенствующего свои познания и умения в программировании?

— По сравнению с настоящим программистом этот человек будет начинающим суетливым учеником, — ответил А. — Настоящий программист знает, что знание бесконечно, а разум конечен, и пытаться конечным охватить бесконечное — опасно, и потому совершенствовать знания опасно. Он спокоен и невозмутим, сердцем подобен пеплу, а телом — сухому стволу, никакой баг не способен вывести его из себя. Он не пишет код, потому что знает, что хороший код написать невозможно, а плохой — не нужно. Поэтому, естественно, его и увольняют всегда в первую очередь.

Программист А. заскучал на работе и от нечего делать зашел на русский форум в интернете. На форуме спорили о том, где лучше — в России или в Америке. Программист А. вставил пару слов, и его тут же обругали. Он опешил и попытался объяснить, что он, собственно, просто так зашел и ничего плохого сказать не хотел. Но его обругали еще больше. Программист А. еле успел закрыть браузер.