Надежда Воронова - Предназначенная поездка (сборник) Страница 8

На завтрак собралось не более десяти человек, мужчины и женщины вместе.

Ирина поймала себя на мысли, что всё время возвращается к своим летним впечатлениям и всё время сравнивает: тогда и теперь, вспомнив, что летом трудников было гораздо больше, человек шестьдесят. На столе – макароны, жаренные с яйцом, кофе, молоко, печенье… Тамара ещё не успела допить кофе, как появился священник:

– Поблагодарим Господа! – поторопил он трапезничающих. И все встали.

Как только отзвучала благодарственная молитва, инокиня, распорядительница работ, каждому определила послушание.

– Вам, матушки, снег разгребать, – обратилась она к женщинам, приехавшим вчера вечером, – У меня возьмёте лопаты и перчатки. Не дожидаясь подруг, Ирина поспешно вышла из трапезной, ей не терпелось увидеть, изменилось ли что за эти полгода.

Рассвет занимался тихим, мягким, сереньким. Подворье было покрыто чистым снежным полотном, слегка примятым на тропинках. Ирина увидела, что порадоваться было чему: в центре монастырского двора появился колодец с красивым деревянным навершием, покрашена колокольня, достроена летняя трапезная для трудников, на окнах церкви полиэтилен, значит, продолжается ремонт… Всё это хорошо, – подумала Ирина, но жаль, что почему-то спилили две ещё не старые берёзы возле сестринского корпуса, жаль скамейку, прилаженную под их сенью.

Выдавая паломницам лопаты из фанеры, инокиня уточнила, что надо расчистить дорожки к церкви, к гостинице, к туалетам, а также ступеньки, ведущие в погреб.

Ирине хотелось побыть одной и она выбрала ступеньки.

Тамара с Ольгой, негромко переговариваясь, с энтузиазмом принялись разгребать дорожки.

Как только Ирина начала орудовать лопатой, тут же прибежала кошка, белая с тёмным пятном на боку. Требовательно и хрипло мяукая, она заходила то с одной, то с другой стороны, стараясь запрыгнуть Ирине на плечи, и когда это ей позволялось, урча от удовольствия, тёрлась мордочкой о кроличью шапку.

Ирину это не удивило, она уже привыкла к тому, что кошки всегда оказывают ей особое внимание: ластятся, пытаются запрыгнуть на колени. Нельзя сказать, что ей это нравилось, но она терпела, поначалу думая, что они её лечат, а потом узнала, что таким поведением кошки выказывают ей свое расположение, доверие. Ей было лестно, но организм отзывался на кошачьи ласки слезами и кашлем.

Сейчас она с удовольствием время от времени отрывалась от работы – нужно же уделить внимание Божьей твари, к тому же на свежем воздухе она не боялась сильной аллергической реакции. Когда к Ирине подошли её приятельницы, кошка почему-то тут же прекратила свои притязания и, обиженно прохрипев, пошла прочь.

Ольга предложила пойти к источнику – она уже прихватила из умывальни два пластиковых ведёрка, и ей не терпелось облиться.

Сделано было немало, к тому же, с непривычки у городских довольно скоро разболелись и руки, и спины – и никто не возразил против небольшой прогулки.

По тропинке, почти пропавшей под снегом, паломницы шли не спеша не более десяти минут. Вокруг – ни домов, ни деревьев, ни машин, никого – пустыня, заснеженная пустыня и… источник!

Ирине опять вспомнилось лето – постоянно подъезжающие машины и автобусы с паломниками; люди, набирающие воду в канистры, стоящие в очередь, окунающиеся в озерцо – столпотворение!

Вода из трубы шла довольно сильной струёй и тут же уходила под лёд.

Ольга разделась донага и, оставляя сухой только голову, вылила на себя два ведёрка. Спокойно ожидая, когда они наполнятся снова, она настойчиво уговаривала подруг:

– Надо обязательно облиться. Вы зачем сюда приехали? Только работать, что ли? Нельзя упускать такую возможность!

Тамара, для которой Ольга – непреложный авторитет, уклончиво согласилась:

– Я обязательно обольюсь, но не сейчас. К такому я не готова. Зимой на улице ещё ни разу не обливалась.

Ирина вообще не отреагировала на призывы, попила из пригоршни и задумчиво проговорила:

– Совсем даже не холодная и солоноватая на вкус… Говорят, эта вода целительная… Мне здешняя монахиня рассказывала: «У одной женщины обнаружили опухоль и предложили операцию. Но знакомая посоветовала ей съездить в этот монастырь, мол, вода источника исцелила немало людей. Больная поехала, с верой поехала, трудилась, не жалея себя, окуналась в озерцо и пила воду не один раз в день. Пробыла она здесь недолго, а когда вернулась в город, врачи опухоли не нашли… По вере вашей да будет вам!» – не зря говорится.

– Честно говоря, в первый раз я приехала сюда по совету врача, человека православного, – призналась Ирина. – Болезней хватает. А головные боли просто замучили. Голову обливала и в озерцо окуналась – дело-то летом было. Вроде полегчало… Кстати, по церковному обряду окунаться и обливаться надо трижды, обязательно произнося: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа» и каждый раз при этом креститься.

Не очень-то прислушиваясь к Ирине, Ольга решительно вылила на себя ещё два ведёрка и быстро оделась.

– Очень приятное ощущение. Вода ласковая и сил прибавляет.

Ирина совсем не жаждала обливаться, но понимала, что желательно и через это пройти.

– Пожалуй, к вечеру и я решусь, – сказала она. – А пока пора возвращаться к послушанию.

Ступеньки в погреб от наледи были очищены, и теперь трудницы втроём разгребали дорожки. Но как только Ирина увидела матушку Варвару, идущую к церкви, она, закинув лопату на плечо, поспешила ей навстречу.

Ирине нравилась эта пожилая приветливая монахиня. Они познакомились летом и, похоже, прониклись взаимной симпатией. Ирину интересовала история монастыря и особенности монашеской жизни. Матушка Варвара с удовольствием рассказывала ей, что знала. А знала она немало. Очень привлекательна была её манера изложения – основательная и безыскусная, она вызывала абсолютное доверие. Слушая её, думалось: может быть, это и есть настоящая вера без лукавства, без многоумия.

Матушка Варвара Ирину узнала, она с улыбкой поздоровалась и стала расспрашивать: надолго ли и как здоровье?

Увидев, что Ирина разговаривает с монахиней, Ольга и Тамара поспешили к ним – им тоже хотелось пообщаться с монахиней.

Почувствовав интерес незнакомых паломниц к обители, инокиня стала с гордостью рассказывать об истории монастыря. Ирина была уже наслышана о ней, но ей захотелось еще раз послушать повествование инокини.

– Некогда монастырь был почитаем – сам Иоанн Грозный пожаловал ему грамоту. Иноземцы часто разоряли и разрушали обитель, но её восстанавливали всем миром. Раньше монастырь был мужским. Имел большое подсобное хозяйство. Работало много народу. Службы проходили каждый день. При советской власти иноков расстреляли, в церкви устроили клуб, в бывшие кельи усадили чиновников, земли отдали совхозу. С развалом совхоза всё пришло в полное запустение. Но в это время Церковь уже входила в силу и были приняты законы, по которым она возвращала свою собственность. Территорию бывшего монастыря передали одному из соборов северной столицы, но лишь как подворское хозяйство. И вот однажды по весне нескольких трудниц во славу Божью послали сюда сажать картошку. Посадили, вырастили, собрали урожай и уехали, а одна – будущая настоятельница обители – не смогла оставить эти намоленные веками руины. Ей очень захотелось, чтобы монастырь возродился. Так получилось, что и при советской власти она оставалась истинно верующей и, хоть вынуждена была много трудиться на заводе, жаждала найти тихую обитель… Надеясь, что с Божьей помощью монастырь возродить удастся, она решилась и с большим трудом получила благословение на устройство женской обители, но и только… Почти год она прожила здесь одна, присматривая за тем что ещё сохранилось от бывшего древнего монастыря, ожидая подмоги, но никто так и не приехал к ней в помощь… И стало ей уже невмоготу. И взяла она себе в ум уехать отсюда. Завтра же!

А ночью ей снится сон: пришла она на станцию, покинув монастырь, и видит – по обеим сторонам перрона стоят ангелы и печально глядят на неё, не одобряют её решения.

Утром она вышла из кельи помолиться. Творя молитву, крестилась на Божий храм. И вдруг почудилось ей, будто раздался гром небесный и предстали: пред ней святые в светлых одеждах и говорили ей такие слова: «У тебя же ТАМ венец небесный заработанный, а если ты уйдешь, всё потеряешь!»… И взмолилась она им в ответ: «Так помогите же мне! Что я могу одна? К тому же, я больной человек.» И тогда святые показали ей лица пятерых послушниц, которые вскоре приедут к ней.

Обнадёженная, она осталась; продолжать труды и молитвы. Через три дня рейсовым автобусом пять женщин ехали в монастырь. Уже близился конец маршрута, пассажиров, кроме них, не было, и они спросили водителя, не знает ли он, где им лучше выйти.

– Точно не знаю, – услышали они в ответ. – Я высажу вас возле моста.

И почти тут же все услышали далекий колокольный звон. Водитель остановил автобус. Женщины вышли и, радуясь, что успеют на литургию, поспешили навстречу звону по едва заметной тропинке. Завидев полуразрушенную церковь, побежали к ней, с трудом поднялись по сломанным прогнившим ступеням храма, но на его дверях увидели замок. Они оторопели.