Марк Леви - Следующий раз Страница 9

– Да, адрес галереи, где начиная с сегодняшнего дня будут выставлены полотна. Там должна пройти экспертиза, после чего владельцы выберут счастливчика, который займётся продажей.

– С кем тебе предстоит конкурировать?

– С каждым, кто способен держать молоток и кричать «продано!». Надеюсь, что с твоей помощью вожделенный стук издаст мой молоток.

Престиж Джонатана был главным оружием Питера в борьбе с другими оценщиками, желавшими выступить продавцами на этих торгах. Зарегистрировавшись первым, да ещё прибыв в обществе такого признанного эксперта, как Джонатан, Питер сразу заручался весомой форой.

Они пересекли гостиничный холл. Питер задержался перед дежурным, чтобы узнать, в какую сторону следует отправиться, чтобы попасть по имеющемуся у него адресу. Служащий в красном поискал в ящиках своей стойки, нашёл карту района и провёл ручкой маршрут, который приведёт клиента в галерею живописи. Клиенту посоветовали тоном знатока проявить внимание в помеченных крестиками местах – там высились здания, представляющие особый интерес. В ответ Питер поинтересовался, нет ли у дежурного случайно близкого или хотя бы дальнего родственника в Бостоне. Служащего вопрос удивил. Он проводил постояльцев до вращающейся двери и сам, дабы они не утруждали себя, привёл её в движение. Выйдя с ними на улицу, он счёл своим долгом ещё раз подробно повторить свои недавние наставления. Пришлось Питеру вырвать у пего карту и удрать, утащив за собой Джонатана.

Улочки, по которым они шагали, заливало солнце, вдоль белого тротуара тянулись красочные витрины магазинов. Корзины с цветами, развешанные с одинаковыми промежутками на фонарных столбах, покачивались от ветерка. Джонатану чудилось, что он попал в другое время, совсем в другую эпоху. Он шёл на встречу, которой всегда ждал, и на ходу восторгался крышами из шифера или дранки. Даже если осведомитель Питера напутал, даже если Джонатана ждало разочарование (на всякий случай он к этому готовился), он знал, что в одной из галерей неподалёку от Пиккадилли он окажется, наконец, перед последними творениями Владимира Рацкина. До дома номер 10 по Альбермарл-стрит оказалось от силы десять минут ходу. Питер достал из кармана пиджака клочок бумаги и проверил адрес, потом глянул на часы и просунул голову между брусьями решётки, защищающей витрину.

– Кажется, ещё закрыто, – проговорил он раздосадованно.

– Тебе бы в полиции работать, – отрезал Джонатан.

На противоположной стороне улицы в маленьком кафе можно было скоротать время за кофе с венскими булочками. Он зашагал туда, Питер поспешил за ним следом. Местечко оказалось симпатичным, аромат свежепомолотых кофейных зёрен смешивался там с запахом только что вынутых из печи булочек. Немногочисленные клиенты опирались локтями о высокие столики, читая кто газету, кто журнал. При появлении двух американцев никто из них не поднял головы.

У стойки из старого зернистого мрамора друзья заказали две чашки капуччино, чтобы усесться с ними за столик у окна. Оттуда Джонатан и увидел впервые Клару. Сидя в бежевом плаще на табурете, она перелистывала «Геральд трибьюн» и пила кофе со сливками. Погруженная в чтение, она подносила горячую чашку к самым губам, морщилась, обжигая язык, и, не отрывая взгляда от статьи, снова ставила чашку на блюдце, чтобы быстро перевернуть страницу. Чувственному очарованию, исходившему от неё, не мешали даже белые усики – полоска от сливок над верхней губой. Джонатан заулыбался, подошёл к ней и протянул бумажную салфетку. Клара взяла салфетку, не поднимая головы, вытерла губы и так же машинально отдала ему бумажку. Джонатан убрал её в карман, не отрывая от Клары взгляда. Она закончила чтение, не доставившее ей, кажется, удовольствия, отодвинула газету и покачала головой. Только после этого она в замешательстве уставилась на Джонатана.

– Мы знакомы?

Вместо ответа он, вынув салфетку, указал ей на подбородок. Клара вытерла след от сливок, опять отдала ему салфетку, немного поразмыслила, потом её глаза загорелись.

– Извините, – сказала она. – Мне так жаль, я сама не знаю, зачем читаю эту прессу, каждый раз потом весь день сержусь.

– Что сказано в этой статье? – спросил Джонатан.

– Полная ерунда, – отмахнулась Клара. – Чисто технические, заумные вещи, говорящие только о самодовольстве автора.

– А ещё?

– Очень любезно с вашей стороны проявлять интерес, но вы, скорее всего, ничего в этом не поймёте. Это страшно скучно, из мира моих профессиональных интересов.

– Дайте мне шанс, назовите свою планету!

Клара покосилась на часы и взяла с соседнего табурета платок.

– Живопись! Простите, мне пора, я уже опаздываю, жду доставку.

Она подошла к двери, но, прежде чем выйти, оглянулась.

Ещё раз спасибо за…

– Не за что, – перебил её Джонатан.

Она сделала лёгкий реверанс и вышла из кафе. Джонатан смотрел в окно, как она бежит через улицу. Остановившись на тротуаре напротив, она вставила ключ в ящичек на фасаде, и железная штора на витрине галереи в доме номер 10 на Альбермарл-стрит поехала вверх.

Питер подошёл к Джонатану:

– Что ты делаешь?

– Думаю, мы уже можем туда войти, – ответил Джонатан, глядя, как силуэт Клары исчезает в двери галереи.

– Нас ждёт встреча с ней?

– Похоже на то.

– Раз так, немедленно перестань так на неё глазеть!

– Ты о чём?

– О том, что ты держишь меня за болвана. Хотя в этом нет ничего страшного, за двадцать лет я привык.

В ответ на удивление Джонатана Питер скорчил гримасу и указал на свой подбородок, после чего вышел из кафе, изобразив прощальный взмах платком. Джонатан последовал за ним и прижался лбом к витрине галереи. Внутри было голо, помещение пустовало, женщины не было видно. Он нажал на звоночек у синей деревянной двери. Питер стоял у него за спиной. Клара не заставила себя ждать. На ней ещё был плащ, в карманах которого она что-то искала. Узнав Джонатана, она заулыбалась и загремела задвижкой. Дверь открылась.

– Я забыла в кафе ключи?

– Нет, – сказал Джонатан, – иначе вы не смогли бы отпереть дверь и войти.

– Кажется, вы правы. Тогда кошелёк?

– Опять не угадали.

– Значит, ежедневник! Вечно я его теряю. Наверное, пытаюсь таким образом избежать нежелательных встреч.

– Уверяю вас, вы ничего не забыли.

Потерявший терпение Питер вышел из-за спины Джонатана и подал Кларе свою визитную карточку.

– Питер Гвел, представитель дома «Кристиз».

Мы только сегодня утром прилетели из Бостона для встречи с вами.

– Бостон? Далековато! Разве ваша фирма расположена не в Лондоне? – спросила Клара, впуская посетителей. Быстро опомнившись, она задала положенный вопрос, чем может быть им полезна. Питери Джонатан удивлённо переглянулись. Джонатан последовал за ней в глубь галереи.

– Я эксперт по картинам. Мы узнали, что…

Клара перебила его с весёлым видом:

– Догадываюсь, зачем вы пожаловали! Только вы поторопились: сами видите, картин ещё нет, их начнут подвозить только начиная с полудня.

– Начнут подвозить? – переспросил Джонатан.

– Из соображений безопасности картины будут доставлять по одной в день. Чтобы увидеть их все, вам придётся провести в Лондоне целую неделю. Галерея ни от кого не зависит, но в этом деле музыку часто заказывают страховые компании.

– Опасаетесь кражи в процессе транспортировки?

– Кражи, аварии… С такой коллекцией приходится обращаться бережно.

В следующую минуту к витрине подъехал фургон с эмблемой компании перевозок. Клара приветственно помахала вылезшему из кабины бригадиру. Питеру и Джонатану повезло: первую картину доставили в их присутствии. Упал задний откидной борт, трое мужчин приволокли огромный ящик на середину галереи и с бесконечными предосторожностями сняли по одной доски, защищавшие полотно. Когда оно было наконец извлечено из деревянного саркофага, Клара показала рабочим, где его повесить. Джонатана сжигало нетерпение. Точностью, с которой рабочие исполнили указание Клары, нельзя было не восхищаться. Когда они расступились, она дотошно осмотрела раму и само полотно. Наконец удовлетворённо подписала квитанцию, протянутую бригадиром.

Вся процедура заняла два часа. Все это время Питер с Джонатаном в религиозном восторге наблюдали, как Клара принимает картину и командует её размещением. Несколько раз Джонатан порывался ей помочь, но она ему не позволяла. Она подсоединила к раме сигнализацию, потом залезла на высокий табурет и по одному направила на картину маленькие прожекторы. Джонатан встал перед картиной и пытался управлять её действиями, но она мало обращала на него внимания. Несколько раз она слезала с табурета, чтобы взглянуть, куда бьют лучи. Бормоча себе под нос что-то, понятное ей одной, она снова взгромождалась на своё возвышение и поправляла прожектор. Питер шепнул другу на ухо, что раньше воображал, что на этом русском художнике свихнулся один Джонатан, но теперь видит, что и в этой области вспыхнула конкуренция. Джонатан ответил Питеру негодующим взглядом, и тот удалился, чтобы надолго прилипнуть к мобильному телефону. Болтая, он разгуливал перед витриной галереи то внутри, то снаружи, позволяя Кларе и Джонатану обсуждать освещение картины, сколько им вздумается. К часу дня Клара замерла перед картиной, рядом с Джонатаном, подбоченясь. Постепенно с её лица сошло озабоченное выражение, и она толкнула Джонатана локтем, заставив его вздрогнуть.