Гарольд Роббинс - Пират Страница 9

Дик взглянул на часы. Половина первого. Если Бейдр и был обеспокоен отсутствием Джорданы, то не показывал своего беспокойства.

Из динамиков над тентом верхней палубы разносилась музыка. Несколько пар танцевали, по очереди попадая в яркие лучи света и снова скрываясь в полумраке ночи. Другие пары расположились на банкетках вдоль поручней и за маленькими столиками для коктейля вокруг танцевального паркета. Буфет был устроен на главной палубе, ниже, но Бейдр еще не подал сигнал к началу угощения.

К Дику подошел Али Ясфир. Лицо толстого ливанца лоснилось от пота, несмотря на вечернюю прохладу.

— Красивый корабль, — сказал он. — Сколько будет от носа до кормы?

— Сто восемьдесят футов, — ответил Дик.

Ясфир кивнул.

— Он кажется больше… — Бросил через палубу взгляд на Бейдра. — Наш хозяин, кажется, всем доволен, а?

Кэридж улыбнулся.

— Он всегда доволен. Я не знаю другого человека, который мог бы так же совмещать бизнес с развлечениями.

— Развлечения явно на первом месте… — В голосе Ясфира слышалось легкое неодобрение.

Кэридж был холодно вежлив.

— Сегодня прежде всего день рождения мадам, и он не рассчитывает в этой поездке заниматься бизнесом.

Ясфир проглотил упрек.

— Я еще не видел леди.

Кэридж позволил себе улыбнуться.

— Это ее день рождения, и вы знаете, что такое женщины. Очевидно, она планирует гранд антрэ[2].

Ясфир церемонно поклонился.

— Западные женщины очень сильно отличаются от арабских. Они пользуются свободами, о которых наши женщины не смеют мечтать. Моя жена… — Его голос оборвался, когда он глянул на трап, ведущий с нижней палубы.

Кэридж посмотрел туда же. Джордана как раз совершала свой выход. Все разговоры сразу пошли на убыль и смолкли. Только веселая музыка гремела над головами, но и она вдруг резко переменилась, стала тягуче напряженным «мисирлоу».

Облако света, казалось, окутывало Джордану, двигавшуюся к центру танцевального паркета. Она была в костюме восточной танцовщицы. Ажурный золотой лиф обтягивал грудь, нагой живот внизу был перехвачен державшейся на бедрах украшенной драгоценностями лентой, с которой свисали разноцветные полосы шифона, образуя как бы юбку. На голове сверкала диадема, длинные светлые волосы ниспадали на плечи; шелковая вуаль — «платок молчания» — скрывала ее лицо, и видны были только ее соблазняющие глаза. Она подняла руки над головой и на мгновение застыла в этой позе.

Кэридж заметил, как ошалело уставился на нее ливанец. Джордана никогда не выглядела такой красивой. Каждая линия ее восхитительного тела была доступна взгляду. Медленно Джордана начала покачиваться в такт музыке.

Сперва принял ритм бубен в ее руках, отзываясь все громче и отчетливей под ударами ее пальцев. Она начала свой танец. Кэридж немало повидал исполнительниц танца живота в свое время. Он принадлежал к семье выходцев с Ближнего Востока и знал этот танец с детства. Но ему не доводилось видеть столь впечатляющего исполнения.

Это была вершина сексуальности. Каждое ее движение приводило на память многих женщин, которых он познал; все они были сконцентрированы в эротизме ее танца. Он заставил себя отвести глаза от Джорданы и окинул взглядом окружающую публику.

Все — и мужчины и женщины — воспринимали танец одинаково. Их страсть выявлялась по тому, как они смотрели на ее телодвижения, которые становились все более завлекающими и темпераментными: действо близилось к концу. Все — за исключением Бейдра.

Он стоял, молчаливо следя за каждым ее движением, но лицо его оставалось бесстрастным, взгляд — отрешенным. И это выражение не изменилось, даже когда она приблизилась к нему и, преклонив колена, делала классические приглашающие движения. Музыка взвилась до кульминации, и она пала на колени перед ним, касаясь лбом его ног.

Выждав паузу, Бейдр наклонился над ней, взял ее руку в свою, поднял ее на ноги. На мгновение воцарилась тишина, затем прокатился шквал аплодисментов. Крики «браво!» вперемешку с арабским «ахоанти!». Джордана же стояла неподвижно. Аплодисменты не прекращались, и тогда Бейдр повернулся к гостям, поднял руку, желая утихомирить их. Восторженная овация мало-помалу улеглась.

— От имени моей жены и моего собственного я благодарю всех за то, что посетили нас по такому радостному поводу.

Аплодисменты разразились с новой силой, и все кричали «хэппи бёрсдей!»[3]. Он переждал, покуда все снова не успокоились.

— Больше мне сказать вам нечего, кроме как сообщить, что ужин вас ждет.

Не выпуская руки Джорданы, он подвел ее к трапу, и они начали спускаться в кают-компанию. И снова гомон разговоров заполнил ночную тишину над морем, и все последовали за ними.

Глава 5

У буфетной стойки гостям прислуживал стюард в форме. Стол был уставлен всевозможными закусками — ростбиф, ветчина, индейка и гигантский омар, выловленный в Средиземном море в тот же день. Центральную часть буфета занимала огромная рыбина, вырезанная изо льда, на ней была установлена хрустальная чаша с пятью килограммами зернистой белужьей икры.

Многие столы и банкетки были уже заняты проголодавшимися гостями, когда Кэридж увидел, как Бейдр, извинившись, прошел к дверям салона. Он кивком головы показал Кэриджу на Ясфира, все еще стоявшего в очереди к буфету. Бейдр скрылся в салоне.

Кэридж подошел к ливанцу.

— Мистер Аль Фей к вашим услугам и ждет вас.

Ясфир посмотрел на буфетный стол, потом на Кэриджа.

В желудке у маленького толстяка при виде яств мучительно сосало и урчало. Он уже хотел было поставить пустую тарелку, которую держал в руках.

Дик взял у него тарелку.

— Я велю стюарду принести вам ужин.

— Благодарю вас, — сказал Али.

Дик передал тарелку стюарду, распорядился подать еду мистеру Ясфиру в кабинет шефа и вернулся.

— Попрошу вас пройти со мной.

Ясфир проследовал за Диком через салон в коридор, который вел в личные каюты. У двери красного дерева Дик остановился и постучал.

Изнутри послышался голос Бейдра:

— Войдите.

Кэридж открыл дверь и пропустил Ясфира в кабинет, сам же входить не стал.

— Будут еще какие-либо указания, сэр? — спросил он.

— Включите ваш мультитон, — сказал Бейдр. — Позднее вы можете мне понадобиться.

— Да, сэр, — ответил Кэридж. В эту минуту появился стюард с ужином для Ясфира. — Поставьте вон туда, указал он.

Когда стюард вышел, Дик закрыл дверь. Когда он шел по коридору, до его слуха донесся щелчок запираемого замка.

— Прошу извинить меня за неудобство, — сказал Бейдр.

Ливанец уже сидел и ел.

— Никаких проблем… — отозвался он, проглотив ложку икры и перед тем, как уплести следующую. Черная крошка прилипла возле уголка его рта, и он аккуратно снял ее салфеткой.

Бейдр подошел к небольшому письменному столу и достал из среднего ящика папку. Положил ее на стол рядом с тарелкой Ясфира.

— По договоренности с вашими принципалами, — начал он, — я подготовил портфель инвестиций, включающий контрольный пакет и недвижимость, которые по нашим консервативным оценкам будут приносить двенадцать процентов годовых в течение более чем десяти лет. Сюда и ходит шестипроцентный прирост и столько же в дивидендах на текущие счета. Это значит, что в конце десятилетнего периода мы заработаем более сорока процентов, или десять миллионов фунтов стерлингов, в то время как наш основной капитал удвоится.

— Это прекрасно, — сказал Ясфир, расправляясь с куском цыпленка.

— Все, что мне требуется, для того чтобы запустить наш план в работу, это одобрение ваших принципалов, — продолжал Бейдр.

Ясфир и пальцем не пошевелил, чтобы ознакомиться с содержанием папки. Он положил цыплячью косточку на тарелку и причмокнул губами, деликатно показывая тем самым, какое удовольствие ему доставила еда.

— Могу ли я помыть руки? — спросил он.

Бейдр кивнул. Он провел ливанца в маленькую уборную рядом с кабинетом. Когда толстячок вернулся, Бейдр сидел за своим столом. Ливанец оставил папку на столе рядом с тарелкой и сел в кресло напротив. Бейдр вежливо выжидал, когда тот заговорит.

— Человек предполагает, Бог располагает, — сказал Ясфир. Бейдр хранил молчание. — Обстоятельства вынуждают нас переменить намерения, — продолжал Ясфир. — Боюсь, мы не сможем пойти на инвестиции по этому плану. — Лицо Бейдра было непроницаемо. Он молчал. — Видите ли, наши фонды отягощены другими обязательствами, пояснил ливанец.

— Я понимаю, — спокойно ответил Бейдр. — Я распоряжусь, чтобы вам немедленно возвратили десять миллионов фунтов.

— В этом нет необходимости, — быстро сказал Ясфир. — Я не вижу причин, которые могли бы вам помешать провернуть для нас это дело. Разумеется, за наши обычные комиссионные.