Даниэль Глаттауэр - Все семь волн Страница 9

Вот мой список вопросов номер один: Как выглядят твои отношения с Бернардом? Как ты себя с ним чувствуешь? Как дети? Как ты живешь? Список вопросов номер два: Почему после Бостона ты опять пошла на контакт со мной? Что ты сегодня думаешь по поводу обстоятельств, приведших к нашей электронно-почтовой разлуке? Как ты смогла простить Бернарда? Как ты смогла простить меня? Список вопросов номер три: Чего тебе недостает? Что я могу для тебя сделать? Какие у тебя планы относительно меня? Чем я должен быть для тебя? Как должны развиваться наши отношения? Должны ли они вообще развиваться? В какую сторону? Скажи мне: В КАКУЮ СТОРОНУ? Не торопись с ответами, можешь спокойно подумать пару дней — чего-чего, а времени у нас с тобой больше чем достаточно.

Приятного вечера,

Лео

Через пять часов

Тема: Впечатления и отпечатки

Еще несколько слов по поводу моего отсутствующего или нераспознаваемого «интереса к твоей внешности», дорогая Эмми. Передай своим бывшим и будущим Порциям Виски следующее: ты мне нравишься. Я говорю это с 0,0 промилле алкоголя в крови. Смотреть на тебя — наслаждение. Ты необыкновенно красива. И я, к счастью, в любой момент могу полюбоваться тобой. У меня есть не только множественные впечатления от тебя, у меня есть еще и твой «отпечаток». У меня есть точка соприкосновения с тобой — на моей ладони. И я могу тебя в ней рассматривать. Я могу даже погладить тебя.

Спокойной ночи!

Через три минуты

RE:

На свой вопрос: «Что я могу для тебя сделать?» — ты только что сам ответил. Гладь свою точку соприкосновения со мной. Милый!

Через минуту

RE:

Я это и делаю. Но я делаю это не для тебя, а для себя. Потому что эту точку могу почувствовать только я, она моя. Милая!

Через пятьдесят секунд

RE:

Ты ошибаешься, милый! Точка соприкосновения всегда предполагает двоих:

1. Того, к кому прикасаются.

2. Того, кто прикасается.

Спокойной ночи!

Через три дня

Тема: Список вопросов номер один

Фионе скоро исполнится восемнадцать. В следующем году она заканчивает школу. Я теперь говорю с ней только по-английски и по-французски, чтобы она тренировалась. Поэтому она вообще перестала со мной говорить. Она хочет стать стюардессой или пианисткой. Я посоветовала ей компромиссный вариант: авиапианистка, летающая пианистка. Отсутствие конкурентов обеспечено. Она очень хорошенькая, стройная, среднего роста, у нее светлые волосы, очень светлая кожа и веснушки, как у ее матери. Она уже полгода «ходит» с Грегором. «Ходить» с Грегором означает, что любую особу мужского или женского пола, с которой она где-то болтается по ночам, зовут Грегор. Официально она каждую ночь проводит у него. Вот только он, бедняга, ничего об этом не знает и ничего с этого не имеет. «Чем вы с ним занимаетесь?» — спрашиваю я. Она улыбается самой непристойной улыбкой, на какую только способна. Намеки на секс — самый удобный выход для тинейджеров, которые не горят желанием отчитываться перед взрослыми. Фиона может не утруждать себя объяснениями. Все объясняется само собой. Единственное, что от нее требуют, это терпеливо выслушать — в рамках полового воспитания — несколько монологов о противозачаточных мерах.

Йонасу четырнадцать лет. Он еще ребенок. Очень чувствительный и привязчивый. Ему не хватает матери, и поэтому я ему очень нужна. Он самоотверженно, не жалея сил и энергии, «укрепляет» нашу семью. И этой энергии ему потом не хватает в школе. Он чуть ли не каждый день спрашивает меня, люблю ли я его отца. Лео, ты не представляешь себе, как он при этом на меня смотрит. Для него нет ничего прекраснее, чем видеть нас счастливыми и чувствовать себя средоточием нашего союза. Иногда он буквально подталкивает меня в объятия своего отца. Он стремится любой ценой сблизить нас. Он чувствует, что мы медленно отдаляемся друг от друга.

Бернард… Ах, Бернард! Что тебе сказать, Лео? Да и надо ли что-то говорить тебе об этом — именно тебе?.. Мне даже самой себе тяжело признаваться в том, что наши отношения стали прохладнее. Это уже не потребность сердца, это уже чистая повинность, требование рассудка. Мне абсолютно не в чем его упрекнуть. К сожалению. Он никогда не дает повода для осуждения. Это добрейший и самоотверженнейший человек из всех, кого я знаю. Он мне нравится. Я уважаю его честность. Я ценю его чуткость. Я восхищаюсь его спокойствием и умом. Но «настоящей любовью» это уже не назовешь. Может, это никогда и не было любовью. Но мы так радовались, разыгрывая ее, изображая ее друг перед другом, поощряя в этом друг друга, демонстрируя ее детям, чтобы дать им ощущение покоя и защищенности. За двенадцать лет изнурительного сценического труда мы устали от наших ролей идеальных партнеров.

Бернард — музыкант. Он любит гармонию. Гармония ему необходима. Он живет гармонией. Мы оба живем ею. Я сама решила стать частью этого целого. Если я перестану ею быть, рухнет все, что мы создали. Бернард с детьми уже однажды пережили такое крушение. Это не должно повториться. Я не могу причинить им такое зло. Я не могу причинить себе такое зло. Я никогда бы себе этого не простила. Ты понимаешь меня?

Через день

Тема: Лео?

Привет, милый!

Ты что, утратил дар речи? Или ты терпеливо ждешь второй и третьей части моей семейной саги?

Через пять минут

RE:

Ты говорила с ним об этом, Эмми?

Через шесть минут

RE:

Нет, Лео, я с ним об этом молчу. Это еще больше усиливает эффект. Мы оба прекрасно знаем, что происходит. Мы пытаемся сделать все, что в этой ситуации можно сделать. Лео, поверь мне, я не настолько несчастна, как это тебе могло показаться. Я свыклась со своим «корсетом». Он поддерживает и защищает меня. Мне нужно только следить, чтобы в один прекрасный день я не задохнулась от недостатка кислорода.

Через три минуты

RE:

Эмми, тебе тридцать пять!

Через пять минут

RE:

Тридцать пять с половиной. А Бернарду сорок девять. Фионе семнадцать. Йонасу четырнадцать. Лео Лайке тридцать семь. Гектору, бульдогу фрау Крэмер, — девять. А Васильеву, морской черепахе Вайсенбахеров? Надо будет спросить. Напомни мне, пожалуйста, Лео!

Но что ты этим хочешь сказать? Что я в свои тридцать пять лет еще слишком молода, чтобы быть последовательной? Что я слишком молода, чтобы и дальше нести ответственность? Что я слишком молода, чтобы осознавать размер своего долга перед собой и своими близкими, чтобы знать, с чем мне необходимо смириться, чтобы сохранить верность себе самой?

Через четыре минуты

RE:

Во всяком случае, ты еще слишком молода, чтобы беспокоиться о том, как бы в один прекрасный день не задохнуться от недостатка кислорода в своем узком корсете, дорогая моя.

Через минуту

RE:

Пока о доступе свежего воздуха виртуально, а иногда даже live, за столиком кафе, заботится Лео Лайке, я не задохнусь.

Через две минуты

RE:

Ты опять ловко ушла от ответа, дорогая Эмми. Ты позволишь мне напомнить тебе, что без ответа осталось еще много моих вопросов? Ты сохранила их у себя или прислать тебе их еще раз?

Через три минуты

RE:

Я сохранила все, что ты мне когда-либо присылал, дорогой мой. На сегодня достаточно.

Приятного вечера, Лео! Ты хороший слушатель. Спасибо.

На следующий день

Тема: Список вопросов номер три

Твой странный список вопросов номер два я приберегу на потом. И лучше сразу перескочу в настоящее.

Чего мне недостает, Лео? Тебя. (И недоставало еще до того, как я узнала, что ты существуешь.)

Что ты можешь для меня сделать? Просто не исчезать. Писать мне. Читать мои мейлы. Думать обо мне. Гладить нашу точку соприкосновения.

Какие у меня планы относительно тебя? Это зависит от времени суток. Чаще всего держать тебя в голове. Иногда — под головой.

Чем ты должен быть для меня? Это лишний вопрос. Ты для меня уже то, чем должен быть.

Как должны развиваться наши отношения? Как прежде. Должны ли они вообще развиваться? Обязательно.

В какую сторону? Ни в какую. Просто пусть они не кончаются. Ты живешь своей жизнью. Я живу своей. А тем, что остается, мы живем вместе.

Через десять минут

RE:

Боюсь, что для НАС остается не так уж много, дорогая моя.

Через три минуты

RE:

Это зависит от тебя, дорогой мой. У меня имеются солидные запасы.