Чарльз Буковски - Женщины Страница 9

Я выиграл три из первых четырех заездов. Позже выиграл еще и экзакту и опережал долларов на 200 к концу 5-го заезда. Я сходил в бар и сыграл с доски тотализатора. В тот вечер мне дали то, что я назвал «хорошей доской». Лидия усралась бы, видя, как ко мне плывут все эти бабки. Она терпеть не могла, когда я выигрывал на скачках, особенно если сама проигрывала.

Я продолжал пить и ставить. К концу 9-го заезда я был в выигрыше на 950 долларов и сильно пьян. Я засунул бумажник в один из боковых карманов и пошел медленно к машине.

Я сидел в ней и смотрел, как проигравшие отваливают со стоянки.

Я сидел, пока поток машин не иссяк, и только тогда завел свою. Сразу за ипподромом стоял супермаркет. Я увидел освещенную будку телефона на другом конце автостоянки, заехал и вылез. Подошел и набрал номер Лидии.

– Слушай, – сказал я, – слушай меня, сука. Я сходил на скачки упряжек сегодня и выиграл 950 долларов. Я победитель! Я всегда буду победителем!

Ты меня не заслуживаешь, сука! Ты со мною в игрушки играла? Так вот, кончились игрушки! Хватит с меня! Наигрался! Ни ты мне не нужна, ни твои проклятые игры!

Ты меня поняла? Приняла к сведению? Или башка у тебя еще толще лодыжек?

– Хэнк…

– Да.

– Это не Лидия. Это Бонни. Я сижу с детьми за Лидию. Она сегодня ушла на весь вечер.

Я повесил трубку и пошел обратно к машине.

15

Лидия позвонила мне утром.

– Каждый раз, когда ты будешь напиваться, – заявила она, – я буду ходить на танцы. Вчера вечером я ходила в «Красный Зонтик» и приглашала мужчин потанцевать. У женщины есть на это право.

– Ты шлюха.

– Вот как? Так если и есть что-то похуже шлюхи, – это скука.

– Если есть что-то хуже скуки, – это скучная шлюха.

– Если тебе моей пизды не хочется, – сказала она, – я отдам ее кому-нибудь другому.

– Твоя привилегия.

– А после танцев я поехала навестить Марвина. Я хотела найти адрес его подружки и увидеться с ней. С Франсиной. Ты сам ведь как-то ночью ездил к его девчонке Франсине, – сказала Лидия.

– Слушай, я никогда ее не еб. Я просто слишком напился, чтобы ехать домой после тусовки. Мы даже не целовались. Она разрешила мне переночевать на кушетке, а утром я поехал домой.

– Как бы то ни было, когда я доехала до Марвина, я раздумала спрашивать у него адрес Франсины.

У родителей Марвина водились деньги. Дом его стоял на самом берегу. Марвин писал стихи – получше, чем большинство. Мне Марвин нравился.

– Ну, надеюсь, ты хорошо провела время, – сказал я и повесил трубку.

Не успел я отойти от телефона, как тот зазвонил снова.

Марвин.

– Эй, угадай, кто ко мне вчера посреди ночи нагрянул? Лидия.

Постучалась в окно, и я ее впустил. У меня на нее встал.

– Ладно, Марвин. Я понимаю. Я тебя не виню.

– Ты не злишься?

– На тебя – нет.

– Тогда ладно…

Я взял вылепленную голову и загрузил в машину. Доехал до Лидии и водрузил ее на порог. Звонить в дверь не стал и уже повернулся уходить. Вышла Лидия.

– Почему ты такой осел? – спросила она.

Я обернулся.

– Ты не избирательна. Тебе что один мужик, что другой – без разницы. Я за тобой говно жрать не собираюсь.

– Я тоже твое говно жрать не буду! – завопила она и хлопнула дверью.

Я подошел к машине, сел и завел. Поставил на первую. Она не шелохнулась. Попробовал вторую. Ничего. Тогда я снова перешел на первую. Лишний раз проверил, снято ли с тормоза. Машина не двигалась с места. Я попробовал задний ход. Назад она поехала. Я тормознул и снова попробовал первую. Машина не двигалась. Я все еще был очень зол на Лидию. Я подумал: ну ладно же, поеду на этой злоебучке домой задом. Потом представил себе фараонов, которые меня остановят и спросят, какого это дьявола я делаю. Ну, понимаете, офицеры, я поссорился со своей девушкой и добраться до дому теперь могу только так.

Я уже не так сердился на Лидию. Я вылез и пошел к ее двери. Она втащила мою голову внутрь. Я постучал.

Лидия открыла.

– Слушай, – спросил я, – ты что – ведьма какая-то?

– Нет, я шлюха, разве не помнишь?

– Ты должна отвезти меня домой. Моя машина едет только назад. Ты эту дрянь заговорила, что ли?

– Ты что – серьезно?

– Пойдем, покажу.

Лидия вышла со мной к машине.

– Все работало прекрасно. Потом вдруг ни с того ни с сего она начинает ехать только задним ходом. Я уже домой так пилить собирался.

Я сел.

– Теперь смотри.

Я завел и поставил на первую, отпустив сцепление. Она рванулась вперед. Я поставил вторую. Она перешла на вторую и поехала еще быстрее. Перевел на третью. Машина мило катила дальше. Я развернулся и остановился на другой стороне улицы. Подошла Лидия.

– Послушай, – сказал я, – ты должна мне поверить. Еще минуту назад машина ехала только назад. А теперь с ней все в порядке. Поверь мне, пожалуйста.

– Я тебе верю, – ответила она. – Это Бог сделал. Я верю в такие вещи.

– Это должно что-то значить.

– Оно и значит.

Я вылез из машины. Мы вошли к ней в дом.

– Снимай рубашку и ботинки, – сказала она, – и ложись на кровать. Сначала я хочу выдавить тебе угри.

16

Бывший японский борец, теперь занимавшийся недвижимостью, продал дом Лидии. Ей приходилось съезжать. Там жили Лидия, Тонто, Лиза и пес Непоседа.

В Лос-Анжелесе большинство хозяев вывешивает один и тот же знак: ТОЛЬКО ВЗРОСЛЫМ. С двумя детьми и собакой найти квартиру очень сложно. Лидии могла помочь только ее привлекательность. Необходим был хозяин-мужчина.

Сначала я возил их всех по городу. Бестолку. Потом стал держаться подальше и оставался сидеть в машине. Все равно не срабатывало. Пока мы ездили, Лидия орала из окна:

– В этом городе есть хоть кто-нибудь, кто сдаст квартиру женщине с двумя детьми и собакой?

Неожиданно случай подвернулся в моем же дворе. Я увидел, как люди съезжают, и сразу пошел и поговорил с миссис О'Киф.

– Послушайте, – сказал я, – моей подруге нужно где-то жить. У нее двое детишек и собака, но все они ведут себя хорошо. Вы позволите им заселиться?

– Я видела эту женщину, – ответила миссис О'Киф. – Ты разве не замечал, какие у нее глаза? Она сумасшедшая.

– Я знаю, что она сумасшедшая. Но мне она небезразлична. У нее и хорошие качества есть, честно.

– Она же для тебя слишком молода! Что ты собираешься делать с такой молодой женщиной?

Я засмеялся.

Мистер О'Киф подошел сзади к жене и взглянул на меня сквозь сетчатую летнюю дверь.

– Да он пиздой одержимый, только и всего. Очень все просто, он пиздострадалец.

– Ну, как насчет? – спросил я.

– Ладно, – ответила миссис О'Киф. – Вези…

И вот Лидия взяла напрокат прицеп, и я ее перевез. Там была главным образом одежда, все вылепленные ею головы и большая стиральная машина.

– Мне не нравится миссис О'Киф, – сказала мне она. – Муж у нее вроде ничего, а сама она мне не нравится.

– Она из хороших католичек. К тому же, тебе надо где-то жить.

– Я не хочу, чтобы ты пил с этими людьми. Они стремятся тебя погубить.

– Я плачу им только 85 баксов аренды в месяц. Они относятся ко мне как к сыну. Я просто обязан с ними иногда хоть пива выпить.

– Как к сыну – хуйня! Ты почти одного с ними возраста.

Прошло около трех недель. Заканчивалось субботнее утро.

Предыдущую ночь я у Лидии не ночевал. Я вымылся в ванне и выпил пива, оделся.

Выходных я не любил. Все вываливают на улицы. Все режутся в пинг-понг, или стригут свои газоны, или драют машины, или едут в супермаркет, или на пляж, или в парк. Везде толпы. У меня любимый день – понедельник. Все возвращаются на работу, и никто глаза не мозолит. Я решил съездить на бега, несмотря на толпу.

Поможет прикончить субботу. Я съел яйцо вкрутую, выпил еще одно пиво и, выходя на крыльцо, запер дверь. Лидия во дворе играла с Непоседой, псом.

– Привет, – сказала она.

– Привет, – ответил я. – Я поехал на бега.

Лидия подошла ко мне.

– Послушай, ты же знаешь, что у тебя от бегов бывает.

Она имела в виду, что с ипподрома я всегда возвращался слишком усталым, чтобы заниматься с ней любовью.

– Ты вчера вечером напился, – продолжала она. – Ты был ужасен.

Ты напугал Лизу. Я вынуждена была тебя выгнать.

– Я еду на скачки.

– Ладно, валяй, поезжай на свои скачки. Но если ты уедешь, то меня здесь уже не будет, когда ты вернешься.

Я сел в машину, стоявшую на парадной лужайке. Опустил стекла и завел мотор. Лидия стояла в проезде. Я помахал ей на прощанье и выехал на улицу.

Стоял славный летний денек. Я поехал в Голливуд-Парк. У меня новая система. С каждой новой системой я все ближе и ближе к богатству. Все дело – только во времени.

Я потерял 40 долларов и поехал домой. Заехал на лужайку и вышел из машины. Обходя крыльцо на пути к своей двери, я увидел миссис О'Киф, шедшую по проезду.

– Ее нет!

– Что?

– Твоей девушки. Она съехала.