Алексей Мясников - Как жить? Страница 9

Чем-чем, а фантазией нашего брата Бог не обделил. Тут тебе и Емеля с хлебосольной щукой, и скатерть-самобранка, и рыбка золотая и проч. И проч. Вот, мол, как жить хорошо. Да и закордонные ребята любят такие сказки. Коммунизм-социализм — это же оттуда пришло. Не зря ведь Журкин идеализирует Маркса, самого оголтелого, по-моему, человеконенавистника, профана и баламута. Вы внимательно посмотрите на его «Капитал» — чушь собачья. Зато солидно. Вот с такой бородищей! Ну, это я к слову. Смысл всех этих утопий — в построении идеального государства. Анархисты не в счет — сумасшедшие люди. Как это уж совсем без государства, если исстари в каждом племени — вождь. Даже в семье — кто-то же должен руководить.

В общем, все упования на государство. Каждый понимает по-своему, но везде почти сквозит, что государство накормит и осчастливит. Вот и таращат мозги, как это лучше сделать. Город Солнца! Ну, жителям Кампанеллы не позавидуешь — такая там дисциплина. Республика Платона — в том же ряду. Шаг влево, шаг вправо — сам понимаешь. Фаланги Фурье — там такое же замечательное расписание, для каждого. Теперь додумались до «золотого миллиарда». Мол, 1 млрд. купается в золоте, а остальные 5 млрд. живущих на земле бедствуют из-за них. Тут уж дело не только в государстве, а в неком объединении хищников, которые пьют кровь у других. Уже не капиталисты, а целые страны грабят планету и живут за счет других государств. При всем разнообразии фантазий их объединяет призыв к всеобщему равенству. Что это значит? Надо уравнять богатых и бедных. Как это сделать? Бедных заставить работать или создать условия, чтобы они могли и хотели работать? Да нет, это долго и сложно. Проще отобрать у богатых. Революция. Классовая борьба. Антиглобализм. Антагонизм.

Оказывается, счастье предполагает вражду. Вот одни победят других — и будет вам город Солнца. А потом побежденные победят победителей — и опять город Солнца. И так без конца. Вот ведь как глубоко роет гуманитарная мысль.

Да в государстве ли дело? В этом самом «золотом миллиарде» кого только нет. Кроме известных «эксплуататоров» — Америки и Европы — там и Япония, и Эмираты, и Сауды, и Австралия с Новой Зеландией. И чем же они провинились перед человечеством? А тем, что хорошо живут. Слишком хорошо по сравнению с другими 5 миллиардами. Да еще пытаются диктовать свою волю — вот, мол, как надо жить. Но мы же хорошие, мы так не можем и мы очень гордые — получается антиглобализм. Утрем сопли портянкой и вперед на «золотой миллиард». Чем мы хуже, пусть делятся, но к нам пусть не суются. А то, что Китай завалил весь мир ширпотребом и самими китайцами, это почему-то никого не волнует. До поры, до времени. Потом накинутся на Китай. А там еще Африка. Я не знаю, как насчет идеального государства или даже целого мира, знаю одно: в мире мира нет и не будет.

Государство, ООН — это необходимо. Власть как-то стреноживает наши инстинкты. Хорошо, если бы власть была хорошей. Не важно, какая она, как ее назовут — демократической, монархической — стране все равно нужен хозяин. А там кому как повезет. Есть же примеры абсолютной монархии, когда народ не жалуется. И даже уважает. Есть примеры демократии, от греческого Солона до США, когда люди тоже не бедно живут, государство помогает жить в отдельной квартире, не голодать. Я же видел, бывал у таких в Америке. А пенсионеры США и Европы, Японии — пожалуйста, ездят по всему миру, путешествуют. Кто их не видел!

Есть страны, которые благоденствуют от природных ресурсов, есть страны, у которых их нет, но они тоже благоденствуют, потому что там есть мозги. Япония — это классический пример, но и в Европе есть. В Голландии недр нет, зато весь мир завалила тюльпанами. В общем, они знают, как жить.

Есть одна страна, в которой сконцентрировано больше всего ресурсов, я думаю, и мозгов, которая не знает, как ими распорядиться, не умеет жить. Это Россия. А ведь тоже хочется по-людски. Но как?

Расстреляли царя вместе с женой и детьми, и близкими. Кого-то из них бросили в шахты живыми. Так новое государство начинало жить во имя братства, любви и справедливости. Что было дальше, все знают.

Кончилась Советская власть. На заре нового века, тысячелетия (миллениума) опять произошла революция. Но как? Бедный сирота, некий Абрамович стал богаче английской королевы, он там и живет, хотя числится губернатором Чукотки. Отстегивает. Гэбэшник стал президентом. Очень популярен в народе, я сам за него голосовал. А за кого? Подфартило — выросли цены на природные ресурсы — нефть, газ, металлы. Бюджет с профицитом — оказывается, некуда деньги девать. А где медицина, образование, пенсионеры? В жопе. В Москве средняя зарплата по статистике, как температура в больнице, около 20 тыс. рублей. А пенсия — 3 тысячи. Как раз на оплату квартиры. А пожрать? Я уж не говорю о театрах. Да еще травят паленой водкой, вином. По этой государственной статистике средний мужик не доживает до пенсии, умирает в 58 лет. Тем не менее, у Пенсионного фонда дефицит, не хватает миллиарды рублей.

Замечательное государство. После всех революций, пролитой крови, уничтожения полнации — а это десятки миллионов людей, не считая войн, — ради, конечно же, благополучия нации, мы имеем Абрамовича и иже с ним (или они нас имеют), а народ как был, так и остался — в нищете. Посчитайте, кто получает больше 10 тысяч. Распределите на семью. Душевой доход таков, что не своруешь — не проживешь. А ведь у большинства зарплата меньше 10 тысяч. И цены растут.

Так вот применительно к нашей стране вопрос «как жить?» для большинства давно решен — никак. Как получится. Авось. Мы можем подражать цивилизованным странам. Если у них получается, а почему у нас нет? Подражаем, занимаем, но что-то промежность Евроазии ни на кого не похожа. Да и сами толком не знаем, кто мы.

Но это не столь важно. Особенности территорий, политики изменчивы. Брюзжать можно сколько угодно. Митинговать. Не ходить на клоунские выборы. Драться с полицией. Кого-то купить, кого-то продать. Все меняется, можно поменять. Не меняется лишь природа человека. Эгоцентризм остается, и он мешает нам жить. Вопрос «как жить?» относится не столько к государству, политике, сколько к самому человеку. Он ведь как хочет, так и живет. И при Сталине, и при Гитлере. Даже тут остается выбор: служить или не служить, убивать или не убивать. Хотя, чего уж там — такой режим не подарок. Но вы задумайтесь: откуда это идет? Кто определяет тот или иной образ жизни? Да сами люди, конечно.

И все хотят жить. Но мы очень разные. Каждый по-своему уникален. И все же есть типология. У Вайненгера, например, женщина четко делится на гетеру и мать. Это противоположные типы, но ведь они существуют. И все чего-то хотят. У Лазурского, кажется, в «Классификации личностей» 1917 года издания, типология шире. От альтруиста до тирана. Я в студенчестве познакомился с этой замечательной книгой, больше ее я не видел. Но там он приводит конкретные примеры: Франциска Аксизского, доктора Гааза — почитайте, это весьма интересно и поучительно.

А теперь думайте, как им жить вместе — альтруистам и эгоистам. Доктор Гааз, тюремный врач, сносивший срам и вонь своих подопечных ради спасения их, поздоровался бы с гимнописцем Михалковым? Конечно, поздоровался бы, он же лечил и не такое говно. И гимнописец тоже, наверное, кивнул бы головкой. Но почему и как эти совершенно противоположные типы существуют в одном обществе, я не знаю. Как жить? Я не знаю.

На кладбище

Вчера был на кладбище. Это недалеко от меня — полчаса на автобусе № 510. Кладбище так и называется — «Домодедовское».

Там похоронена мама Людмилы, жены Леонарда Терновского, с которым дней десять мы сидели в одной камере «Матросской тишины» и подружились. Он умер в прошлом году. Но похоронен в Малаховке, вместе с дядей, тетей — там у них и дача, и дом, живет его сестра, Люда часто бывает — что-то вроде родового гнезда. И Леонард, умирая, завещал ей быть с ним, там же в Малаховке. Придет срок, так, наверное, она и поступит. Впрочем, она и сейчас не расстается, навещает могилу.

А мать на «Домодедовском». В прошлом году едва нашли ее. Все заросло. Зато, когда Людмила раздвинула заросли, на небольшой вертикальной плите на нас смотрела такая симпатичная мама, лет 30-ти, с фотографии, абсолютно не подверженной времени, чистая, ни пятнышка, даже как будто с некоторым удивлением: что это вы меня закрыли? Где же вы были до сих пор?

Вот мы и принялись рвать траву, расчистили могилку, оставили лишь два ростка посаженной Людмилой рябины, да кустики, где должны бы расти цветы, а сам памятник сиял на свободе и, кажется, Мария Лаврентьевна Обухова улыбалась, глядя на наши хлопоты. Люда возложила ей очень красивые цветы, только что купленные здесь же на кладбище. И перекрестилась.

С той поры прошел год. Майский день выдался солнечный, яркий. После коротких дождей духота не томила. И памятник, совершенно чистый, свободный у подножья кустов, будто бросился к нам навстречу. Мария Лаврентьевна, самая красивая женщина на этом кладбище, явно была нам рада. Ну, мы еще чего-то там подчистили. Люда разукрасила свободное место между памятником и кустами разными невероятными цветами. А я пока отошел покурить.