Анжелика Королькова - Словарь афоризмов русских писателей Страница 12

Определенность есть свойство великих поэтов, и Пушкин вполне обладал этим свойством.

Орудием и посредством воспитания должна быть любовь.

Патриотизм состоит не в пышных возгласах и общих местах, но в горячем чувстве любви к родине, которое умеет высказываться без восклицаний и обнаруживается не в одном восторге от хорошего, но и в болезненной враждебности к дурному, неизбежно бывающему во всякой земле, следовательно, во всяком отечестве.

Письменный язык — искусственный, как бы ни был он естествен, прост, жив и свободен.

Подлецы потому и успевают в своих делах, что поступают с честными людьми, как с подлецами, а честные люди поступают с подлецами, как с честными людьми.

Подметить ошибку в деле — еще не значит доказать неправильность самого дела.

Поприще женщины — возбуждать в мужчине энергию души, пыл благородных страстей, поддерживать чувство долга и стремление к высокому и великому — вот ее назначение, и оно велико и священно.

Порядочный человек не тем отличается от пошлого, чтобы он был вовсе чужд пошлости, а тем, что видит и знает, что в нем есть пошлого.

Поэтическая, страстная любовь — это цвет нашей жизни, нашей молодости.

Признано всеми за непреложную истину, что драматический язык, как язык разговорный, должен быть в высшей степени естествен, т. е. отрывист, чужд вводных предложений, чист, прост, короток, ясен, понятен без напряжения.

Простой язык здравого смысла…

Простота есть красота истины, — и художественные произведения сильны ею…

Простота языка не может служить исключительным и необманчивым признаком поэзии; но изысканность выражения всегда может служить верным признаком отсутствия поэзии.

Пушкин не любил щеголять эпитетами, не бросался ни в сентиментальность, ни в таинственность, ни в надутость, ни в пустословие; он жив и стремителен в рассказе, употребляет слова в надлежащем их смысле, наблюдает умную соразмерность в разделении мыслей: все это действительно составляло неотъемлемые качества пушкинской поэзии, качества великие.

Равенство — условие дружбы.

Разум дан человеку для того, чтобы он разумно жил, а не для того только, чтобы он видел, что он не разумно живет.

Реакции никогда не бывают умеренны.

Ревность… свойственна или людям по самой натуре эгоистическим, или людям неразвитым нравственно. Считать ревность необходимою принадлежностью любви — непростительное заблуждение.

Русский язык — один из богатейших языков в мире, в этом нет никакого сомнения.

Русский язык еще не установился, — и дай бог, чтоб он еще как можно долее не установился, потому что чем больше будет он устанавливаться, тем лучше и богаче установится он…

Русский язык необыкновенно богат для выражения явлений природы..

Русский язык один из счастливейших языков по своей способности передавать произведения древности.

Русский язык чрезвычайно богат, гибок и живописен для выражения простых, естественных понятий… В русском языке иногда для выражения разнообразных оттенков одного и того же действия существует до десяти и больше глаголов одного корня, но разных видов…

С Ломоносова начинается наша литература; он был ее отцом и пестуном, он был ее Петром Великим. Нужно ли говорить, что это был человек великий и ознаменованный печатью гения? Все это истина несомненная. Нужно ли доказывать, что он дал направление, хотя и временное, нашему языку и нашей литературе? Это еще несомненнее…

Самая горькая истина лучше самого приятного заблуждения.

Сердце имеет свои законы — правда, не такие, из которых легко было бы составить полный систематический кодекс.

Слово еще не есть дело; всякая истина, как бы ни была она несомненна, но если не существует в делах и поступках, произносящих ее, — есть только слово, пустой звук — та же ложь.

Слово отражает мысль: непонятна мысль — непонятно и слово…

Смелыми и резкими словами и оборотами своими Языков много способствовал расторжению пуританских оков, лежавших на языке и фразеологии.

Смех часто бывает великим посредником в деле отличения истины от лжи.

Создает человека природа, но развивает и образует его общество.

Создатель и властелин языка — народ, общество: что принято ими, то безусловно хорошо…

Создать язык невозможно, ибо его творит народ; филологи только открывают его законы и приводят их в систему, а писатели только творят на нем сообразно с сими законами.

Спорить можно только против того, с чем бываешь не согласен, но что в то же время хорошо понимаешь.

Справедливо сказал Гоголь, что «в Пушкине, будто в лексиконе, заключалось все богатство, гибкость и сила нашего языка».

Сравните басни Крылова, комедию Грибоедова, произведения Пушкина, Лермонтова и, в особенности, Гоголя, — сравните их с произведениями Ломоносова и писателей его школы, и вы не увидите между ними ничего общего…

Стать смешным — значит проиграть свое дело.

Стих Пушкина — это вековечный образец, неумирающий тип русского стиха: не было и не будет лучшего.

Стих Пушкина благороден, изящно прост, национально верен духу языка.

Страж чистоты языка — не академия, не грамматика, а дух народа…

Страсть есть поэзия сердца и цвет жизни, но что же в страстях, если у сердца не будет воли.

Страсть к блеску, к эффекту была ахиллесовскою пяткою натуры Марлинского, лишила его талант развития, способности идти вперед и наложила на него характер легкости и хрупкости.

Суеверие проходит с успехом цивилизации.

Творчество, по своей сущности, требует безусловной свободы в выборе предметов не только от критиков, но и от самого художника.

Терпеть не могу восторженных патриотов, выезжающих вечно на междометиях, но и признаюсь, жалки и не приятны мне спокойные скептики, абстрактные человеки, беспачпортные бродяги в человечестве.

Только в честной и бескорыстной деятельности заключается условие человеческого достоинства, только в силе воли заключается условие наших успехов на избранном поприще.

Только золотая посредственность пользуется завидною привилегиею — никого не раздражать и не иметь врагов и противников.

Только точность выражения делает истинным представляемый поэтом предмет, так что мы как будто видим перед собою этот предмет.

Только труд может сделать человека счастливым, приводя его душу в ясность, гармонию и довольство самим собою.

Тот не добросовестен, кто не дорожит своими мнениями как человек.

У всякого великого писателя свой слог: слога нельзя разделить на три рода — высокий, средний и низкий: слог делится на столько родов, сколько есть на свете великих, по крайней мере, сильнодаровитых писателей.

У души, как и у тела, есть своя гимнастика, без которой душа чахнет, впадает в апатию бездействия.

У истинного таланта каждое лицо — тип, и каждый тип для читателя есть знакомый незнакомец.

У языка есть хранитель надежный и верный: это — его же собственный дух, гений.

Убеждение должно быть дорого потому только, что оно истинно, а совсем не потому, что оно наше.