Анжелика Королькова - Словарь афоризмов русских писателей Страница 8

Так же как и смерть, загадка семьи не понятна, не разрешена. Династии, общества, империи обращались в прах, если в них начинала рушиться семья…

Человек есть человек, и страсти его непоборимы.

АФИНОГЕНОВ АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ

Александр Николаевич Афиногенов (1904–1941). Русский драматург. Автор пьес «Волчья тропа», «Малиновое варенье», «Чудак», «Страх», «Салют, Испания!», «Машенька», «Накануне» и др. Опубликованы мемуары, дневниковые записи.

В больших людях я люблю скромность, а в маленьких — чувство собственного достоинства.

Когда ничего не хочется — надо что-нибудь хотеть.

Писатель живет чужими страстями.

Пьеса — это преступление, драматург — следователь. Пьеса написана, когда все нити преступления развязаны.

Столбовая дорога человечества сплошь заставлена крестами, на которых распяты его пророки.

Храбрые люди выжидают благоприятных случаев — сильные их создают.

БАБЕЛЬ ИСААК ЭММАНУИЛОВИЧ

Исаак Эммануилович Бабель (1894–1941). Русский писатель и драматург. Автор циклов рассказов, составивших книги «Конармия» и «Одесские рассказы»; пьес «Закат», «Мария». В 1939 году арестован по обвинению в принадлежности к троцкистской террористической организации и в 1941 году расстрелян.

Внедрение в человеческие души требует дальновидности и осторожности.

Все смертно. Вечная жизнь суждена только матери. И когда матери нет в живых, она оставляет по себе воспоминания, которое никто еще не решился осквернить. Память о матери питает в нас сострадание, как океан, безмерный океан питает реки, рассекающие вселенную…

Никакое железо не может войти в человеческое сердце так леденяще, как точка, поставленная вовремя.

Хорошие дела делает хороший человек.

Человеку, взятому на аркан мыслью, присмиревшему под змеиным ее взглядом, трудно изойти пеной незначащих и ноющих слов любви. Человек этот стыдится плакать от горя. У него недостает ума, чтобы смеяться от счастья.

БАЖОВ ПАВЕЛ ПЕТРОВИЧ

Павел Петрович Бажов (1879–1950). Русский писатель. Лауреат Государственной премии СССР. Автор сборников сказов «Малахитовая шкатулка» (две книги), сборника «Уральские были»; повестей «Зеленая кобылка», «Далекое — близкое», «Через межу». Его перу принадлежит множество очерков и публицистических статей.

Годы, конечно, всякого заденут: малому прибавят, у старого из остатков отберут, не пощадят.

Жадность людская: охота все богатство на себя одного перевести.

Известно, в чем понавыкнешь, то всегда легко да просто кажется, а ведь сперва не так было.

Иной по ровному месту, может, весь свой век пройдет, а так своей силы и не узнает. А как случится ему на гору подняться, да поглядит он назад, тогда и поймет, что он сделать может. От этого, глядишь, такому человеку в работе подмога и жить веселее.

Ко всякому делу сноровка требуется, да еще и своя живинка полагается.

Лучше одно знать до тонкости. Да и житья не хватит, чтоб всякое мастерство своей рукой изведать.

Наукой можно человечьи руки нарастить выше облака…

Рабочие руки все могут!

Смелому случится на горке стоять, пули мимо летят, боязливый в кустах захоронится, а пуля его найдет.

Только ведь золото-то человеку, как мухе патока. Сколь ни гинут, а пуще лезут.

Что нынешнему человеку просто кажется, то старикам большим потом да мукой досталось.

БАКЛАНОВ ГРИГОРИЙ ЯКОВЛЕВИЧ

Григорий Яковлевич Бакланов (р. 1923). Русский писатель, публицист, общественный деятель. Автор военных повестей «Южнее главного удара», «Пядь земли», «Мертвые сраму не имут», «Навеки девятнадцатилетние», «Меньший среди братьев»; романов «Июль 14 года», «Друзья»; а также путевых заметок «Темп вечной погони», «Канада»; киносценария «Был месяц май…». С 1986 по 1996 год являлся главным редактором журнала «Знамя». В последние годы вышли книги «Свет вечерний», «Свой человек», «Я не был убит на войне».

А мы все страшимся переживаний, когда, быть может, они и возвращают нас к человеческой сущности.

А нужно для счастья, в сущности, немного: покой, мир и лад в душе.

Бездарный человек всюду опускает жизнь до своего уровня и плодит, плодит вокруг себя бездарей.

Беспределен только один мир: детство.

В жизни на все есть люди, на любые дела, и на хорошие, и на плохие, но каждое время выдергивает своих на поверхность.

В механизме рождения мысли и рождения самой жизни есть что-то общее.

В сущности, ничего не возможно предугадать в жизни, абсолютно ничего нельзя предвидеть.

Во всем живом — и в дереве, и в человеке — самой жизнью заложено это непреодолимое стремление — осуществить себя…

Всю жизнь мы страшимся несчастий, заранее ждем, а они застают нас врасплох.

Двигать историю по ее пути — тут нужны усилия всех, и многое должно сойтись. Но, чтобы скатить колесо истории с его колеи, может быть, не так много и надо, может быть, достаточно камешек подложить?

Если бы люди так заботились о душе, как они стали заботиться о крепости и здоровье тела. И вот что замечательно: чем бесцельней жизнь, тем драгоценней; смыслом жизни становится трястись над ней.

Как мало на войне значит одна человеческая жизнь, сама по себе бесценная, когда счет идет на тысячи, на сотни тысяч, на миллионы.

Люди по размерам события судят о его причине: огромное событие, значит, и причины такие, что не могло этого события не быть. А может, все проще? Сделать доброе дело для всех людей, тут многое нужно. А напакостить в истории способна даже самая поганая кошка.

Несчастен не тот, у кого нет, а тот, кто хочет все.

Неудач стыдятся, как болезней, стыдно быть неудачником.

Неужели и мысль, невысказанная боль — все исчезает бесследно? Или все же что-то остается, витает незримо, и придет час — отзовется в чьей-то душе?

Неужели только великие люди не исчезают вовсе? Неужели только им суждено и посмертно оставаться среди живущих? А от обычных, от таких, как все, неужели от них ничего не останется? Жил, зарыли, и как будто не было тебя, как будто не жил под солнцем, под этим вечным синим небом…

Трава родится и с неизбежностью отмирает, и на удобренной ею земле гуще растет трава. Но ведь не для того живет человек на свете, чтобы удобрить собою землю.

Цель никогда не достигается — за ней, как за горизонтом, другой горизонт. И так далее, и так далее — чем ближе, тем дальше. А главное, вблизи она нередко выглядит совсем не так привлекательно, как издали, когда еще неясно различима. Именно к неясно различимым целям с особою страстью устремляются и люди, и народы.

Человек, если он намерен достичь в жизни чего-либо, должен уметь отказывать.

Чему суждено случиться, то придет в свой срок, а трястись над своей жизнью — это значит десять раз помирать до смерти.

Это защитное свойство молодости: не все понимать.

БАРУЗДИН СЕРГЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ

Сергей Алексеевич Баруздин (1926–1991). Русский писатель, поэт, общественный деятель, долгое время главный редактор журнала «Дружба народов». Перу Баруздина принадлежат романы «Повторение пройденного», «Елизавета Павловна»; повести «Само собой», «Пора листопада»; сборники рассказов и повестей «Я люблю нашу улицу…», «То, что было вчера»; сборник стихотворений «Стихи минувших лет»; литературно-критические статьи.

Видно, непоправимая прелесть своя есть в каждом месяце года, будь то месяц весенний или зимний, летний или осенний. <…> Лето при любой дурной погоде — с дождями и холодом — остается летом. И зима — зимой, хотя порой и в декабре идет дождь, и в январе мало снега.