Надежда Ионина - 100 великих музеев мира Страница 15

В своих титанических грезах Микеланджело создает как бы свой титанический мир, который наполняет человеческую душу одновременно восторгом и смятением. Ибо цель, которую ставил перед собой Микеланджело, — превзойти природу, сотворить из человека титана — будоражит человеческое сознание. Известный американский искусствовед Б. Бернсон хорошо сказал об этом: «Микеланджело… создал такой образ человека, который может подчинить себе землю и, кто знает, может быгь, больше, чем землю!»

«Потоп» является первой композицией, выполненной художником на потолке Сикстинской капеллы. В ней нашли свое отражение все те трудности, которые испытывал Микеланджело, впервые в жизни приступив к работе над фресками. Известно, что в самом начале работы ему пришлось прибегнуть к помощи мастеров-фрескистов, которых специально вызвали из Флоренции. Но вскоре он овладел техникой настенной росписи так, что его уже не удовлетворяла работа своих помощников, и он остался один на один с огромным потолком, чтобы через четыре года потрясти мир титанической мощью и красотой своих образов. За столь короткий срок Микеланджело расписал потолок площадью почти в 600 квадратных метров, изобразив на нем 343 фигуры.

Главной идеей «Потопа» является не всемирная катастрофа, а показ человека со всеми его сильными и слабыми сторонами. Он показан в бесплодной борьбе со смертью, которая обрушивается на него проливным дождем с хмурого неба. Вся земля покрыта водой, только гребни гор, как маленькие островки, виднеются среди безбрежного океана.

Измученные и объятые ужасом люди поднимаются на вершину одного из таких островков, неся свои пожитки, в надежде на спасение. Среди них мужчины, женщины и дети. Вот жених на руках несет испуганную невесту; мать, держа на руках малыша, пытается укрыть его от разбушевавшейся стихии; рядом обезумевший от страха юноша, надеясь уцелеть, карабкается на гнущееся под порывами ветра дерево. Среди безбрежного моря воды обезумевшие и озверевшие люди борются за место в уже переполненной лодке.

Справа на скале группа беженцев пытается укрыться от ливня под большим куском холста. В этой группе тоже все по-разному реагируют на происходящее. Муж с женой с покорностью смотрят на подступающую к их ногам воду; юноша, облокотившийся на бочонок, нашел забвение в вине; старик и женщина протягивают руки, чтобы помочь мужчине, несущему на своих плечах безжизненное тело сына.

Вдали виден ковчег, вокруг него тоже бушуют страсти: обезумевшие от страха люди стучат в него кулаками, взывая о помощи и прося пустить их. Микеланджело изображает всех этих людей перед лицом приближающейся смерти, показывая их поведение в зависимости от их душевных сил и качеств. Несмотря на драматичность сюжета, фреска эта не оставляет чувство безнадежности и безысходности, и у зрителя как будто еще теплится надежда на спасение отчаявшихся людей. А дальше расположены фрески «Сотворение Адама», которую некоторые искусствоведы считают едва ли не самой прекрасной композицией всей росписи; «Отделение света от тьмы», в которой бога Саваофа, борющегося с хаосом, Микеланджело наделяет собственной творческой страстью…

Десятки, сотни тысяч страниц написаны на множестве языков о фресках сикстинского потолка. Несметны толкования смысла, который Микеланджело хотел вложить в свои образы. Что представляли они собой по замыслу этого титана эпохи Возрождения? Некоторые исследователи полагают, что это — новое, чисто микеланджеловское толкование Библии, другие видят в его образах новое осмысление «Божественной комедии» Данте, третьи находят в них живописную поэму о восхождении человека от скотского состояния (фреска «Опьянение Ноя») до божественного совершенства… Все это правильно, но взятые отдельно толкования никак не исчерпывают содержания знаменитых фресок Сикстинской капеллы.

…После смерти папы Адриана VI (1523) папой был избран представитель рода Медичи — Климент VII. Во время его понтификатства войска испанского короля Карла V в мае 1527 года захватили и разгромили Рим. Когда весть об этом дошла до Флоренции, Медичи были оттуда изгнаны и вновь восстановлена республика. Папа же, прежде всего, соблюдая интересы своей семьи, срочно примирился с испанцами и осадил Флоренцию, осада которой длилась одиннадцать месяцев. Все это время под руководством Микеланджело осуществлялись оборонительные работы по защите города. Когда же Флоренция пала, папа Климент VII объявил, что забудет об участии скульптора в обороне города в том случае, если Микеланджело немедленно возобновит работы в усыпальнице Медичи при церкви Сан Лоренцо. Испытывая постоянный страх за участь своей семьи и за свою жизнь, Микеланджело вынужден был на это согласиться.

А во время посещения скульптором Рима папа Климент VII пожелал, чтобы Микеланджело заново расписал алтарную стену Сикстинской капеллы изображением «Страшного суда». В 1534 году, почти через четверть века после окончания росписи сикстинского плафона, скульптор переезжает в Рим и приступает к работе над одной из самых грандиозных фресок за всю историю мировой живописи.

Сцену «Страшного суда» художник трактует как вселенскую, всечеловеческую катастрофу. В этой огромной по масштабу и грандиозной по замыслу фреске нет (да и не могло быть) образов жизнеутвержающей силы, подобных тем, которые были созданы при росписи плафона Сикстинской капеллы. Если раньше творчество Микеланджело было проникнуто верой в человека, верой в то, что он является творцом своей судьбы, то теперь, расписывая алтарную стену, художник показывает человека беспомощным перед лицом этой судьбы.

Центром композиции является фигура Иисуса Христа, единственно устойчивая и не поддающаяся вихрю движения действующих лиц. Лицо Христа непроницаемо, в карающий жест его руки вложено столько силы и мощи, что он истолковывается только как жест возмездия.

В смятении отвернулась Мария, не в силах ничего сделать для спасения человечества. В грозных взглядах апостолов, тесной толпой подступающих к Христу с орудиями пыток в руках, тоже выражено лишь требование возмездия и наказания грешников. Советский искусствовед В. Н. Лазарев писал о «Страшном суде»: «Здесь ангелов не отличить от святых, грешников от праведников, мужчин от женщин. Всех их увлекает один неумолимый поток движения, все они извиваются и корчатся от охватившего их страха и ужаса… Чем внимательнее вглядываешься в общую композицию фрески, тем настойчивее рождается ощущение, будто перед тобой огромное вращающееся колесо фортуны, вовлекающее в свой стремительный бег все новые и новые человеческие жизни, ни одна из которых не может избегнуть фатума. В таком толковании космической катастрофы уже не остается места для героя и героического деяния, не остается места и для милосердия. Недаром Мария не просит Христа о прощении, а пугливо к нему прижимается, обуреваемая страхом перед разбушевавшейся стихией…

По-прежнему Микеланджело изображает мощные фигуры с мужественными лицами, с широкими плечами, с хорошо развитым торсом, с мускулистыми конечностями. Но эти великаны уже не в силах противоборствовать судьбе. Поэтому искажены гримасами их лица, поэтому так безнадежны все их, даже самые энергичные, движения, напряженные и конвульсивные».

«Страшный суд» Микеланджело вызвал яростные споры, как со стороны его поклонников, так и со стороны противников. Еще при жизни художника папа приказал обнаженные тела записать драпировкой, а в 1596 году другой папа (Климент VIII) хотел вообще сбить весь «Страшный суд». Только заступничеством художников из Римской академии святого Луки удалось убедить папу не совершать столь варварского акта. Прошли века, забылись имена хулителей и врагов великого Буонаротти, а нетленные фрески его остаются вечными.

Ватиканские музеи

Несмотря на свою скромную территорию, Ватиканское государство владеет баснословными сокровищами. В его музеях хранятся бесценные произведения искусства, созданные выдающимися художниками и скульпторами. Ватиканские музеи включают в себя апартаменты Борджиа, капеллу Никколину, библиотеку, пинакотеку, Сикстинскую капеллу, Египетский и Этрусский музеи, станцы Рафаэля, галерею гобеленов и галерею географических карт.

В Ватикане собрано такое обилие поистине сказочных сокровищ, что нужно потратить многие годы, чтобы насладиться и налюбоваться ими. В своих «Прогулках по Риму» французский писатель Стендаль отмечал «Проходя мимо произведений, подписанных знаменитыми именами, мы испугались их количества и бежали из Ватикана, удовольствие, которое он предлагал нам, было слишком серьезно».

Сокровища и собрания Ватикана накапливались постепенно, но со временем коллекции так разрослись, что остро встал вопрос о необходимости создания отдельных музеев. Для этой цели папа Климент XIV и кардинал Баски (будущий папа Пий VI) решили перестроить старые и построить новые помещения. Строительные работы, которые длились 15 лет, были поручены архитекторам Симонетти и Кампорези. Старый антикварий для статуй был переделан, к нему пристроили восьмиугольный портик, и все эти помещения приспособили под музейные залы. Новый музей получил название Пио-Клементино.