Дмитрий Мамичев - Преступники и преступления с древности до наших дней. Гангстеры, разбойники, бандиты Страница 4

В кровавой сече, разыгравшейся 4 июля 1187 г., мусульмане победили. Сражение происходило в неблагоприятной для крестоносцев обстановке, при страшной жаре. Не хватало питьевой воды. Мусульмане везде подожгли траву и кустарник, так что рыцарей, выстроившихся на холме в три боевые колонны, окутали клубы поднимавшегося кверху дыма… Битва длилась чуть ли не семь часов кряду. Сотни рыцарей и тысячи пеших воинов пали на поле боя. Король Ги Лузиньян, великий магистр тамплиеров Жерар де Ридфор, коннетабль Амори Лузиньян, многие знатные бароны — Гилельм Монферратский и другие — попали в плен к Салах ад-Лину. Лишь несколько сот человек спаслись бегством в Тир и укрылись за его стенами. Большинству пленников, в том числе королю и великому магистру, султан сохранил жизнь (в расчете на приличный выкуп), однако около 200 тамплиеров и госпитальеров по его приказу были убиты. Рено же Шатийонскому победитель собственноручно отрубил мечом голову, когда спесивый барон отказался перейти в мусульманство.

М.А.Заборов. Крестоносцы на Востоке. — М.: Наука, 1980

Рыцарь Фуко (Франция, XIII в.)

… Случилось так, что зимой (1219–1220 гг.) Фуко и брат его Жан, а также многие другие рыцари снова отправились за добычей и взяли ее немало. Их преследовал сын графа Тулузского, он разбил их, захватил в плен и отправил в Тулузу в качестве приношения отрубленные головы обоих братьев, нанизанные для всеобщего обозрения на колья. Казнь сия была отнесена на счет Господней справедливости, так как означенный Фуко был человеком весьма жестоким и заносчивым. Говаривали, что у себя он установил обычай убивать всякого пленника, захваченного на войне, если он не уплатит сто су. В подземных застенках он пытал своих узников голодом, и время от времени мертвых или едва живых их выбрасывали из темницы на навозные кучи. Рассказывали и до сих пор говорят, что, когда он в последний раз захватил добычу, он повесил двух несчастных пленников, отца и сына, заставив при этом отца повесить сына собственными руками… Невозможно сказать, сколько отвратительных преступлений совершалось в его доме. Ибо большинство (из его людей) имело и открыто содержало сожительниц, а некоторые жили с чужими женами. Все это и многое другое творилось совершенно безнаказанно. Ибо они не заботились о том, ради чего они пришли сюда… и Господь стал извергать и гнать их с земли сей, каковую они приобрели с Его помощью.

«Хроника» Гийома из Пилорана[21] Цит. по кн.: Ж.Дюби. Европа в средние века. — Смоленск: Полиграмма, 1994

Жакерия (Франция, 1798 г.)

Вскоре после освобождения короля Наварры произошло неслыханное бедствие в различных частях королевства Франции в окрестностях Бове, в области Бри, на берегах Марны, в области Валуа, в районе Лана, во владениях Куси и вокруг Суассона. Ибо некоторые люди из сельских поселений, никем не возглавляемые, собрались в окрестностях Бове; вначале их было не больше ста человек; и говорили они, что все дворяне королевства Франции, рыцари и оруженосцы, позорили и предавали королевство и что было бы великим благом всех их извести. И всякий из них кричал. — «Ей же ей! Позор тому, по чьей вине не будут истреблены все дворяне!» Итак, они собрались и отправились без долгих совещаний и безо всякого оружия, кроме палок с железными наконечниками да ножей, к дому одного рыцаря, жившего неподалеку. Они ворвались в дом и убили рыцаря, его жену и затем, малых и больших, и подожгли дом. Затем они пошли к другому замку и там бесчинствовали пуще прежнего, ибо они схватили рыцаря и крепко-накрепко привязали к столбу, и несколько из них прямо у него на глазах учинили насилие над его женой и дочерью, а потом убили его жену, бывшую беременной и носившую во чреве, убили и дочь, и других детей, и, наконец, предали мученической смерти самого рыцаря, сожгли и разрушили замок. Так они разорили несколько замков и богатых домов. Число же их росло, и вот их уже стало шесть тысяч; и куда бы они ни приходили, их число росло, ибо им подобные присоединялись к ним.

Так что всякий рыцарь, все благородные дамы и оруженосцы, их жены и дети бежали от них; и уносили благородные дамы и дворянки своих детей за двадцать лье, туда, где они были в безопасности, и оставляли свои дома со всем имуществом на произвол судьбы, а подлые сии люди, сгрудившись в орду без военачальника и без доспехов, грабили и жгли все вокруг, и убивали, и чинили обиды и насилие над всеми благородными дамами и невинными девушками безо всякой жалости и пощады, яко взбесившиеся псы. Воистину, никогда христиане и сарацины не творили друг другу столько бесчинств, сколько творили эти люди, никто не совершал таких злодеяний и подлых преступлений, о которых ни одна тварь Божия не смеети помыслить, которые ей не должно ни представить, ни вообразить; у них же тот, кто более других преуспел в них, был более всех почитаем и был среди них главнее всех. Я не посмею ни описать, ни сообщить об ужасающих и непереносимых издевательствах, которые они учиняли над благородными дамами. Упомяну лишь, что среди прочих злодеяний и бесчинств они убили одного рыцаря, насадили его на вертел и, поворачивая на огне, поджарили на глазах его жены и детей. После этого десять или двенадцать злодеев учинили насилие над дамой, а затем силой заставили ее и детей есть испеченное мясо рыцаря; и наконец их убили, предав страшной смерти. И выбрали они себе короля, бывшего, как говорили, из Клермона в области Бове, избрав худшего из худших, и звали того короля Жак-простак. Эти злодеи сожгли в области Бове, вокруг Корби, Амьена и Мондидье свыше шестидесяти богатых домов и замков; и если бы Господь в беспредельной милости своей не положил конец сему бедствию, оно бы распространилось настолько, что были бы разрушены все обшины, а затем и святые церкви, и были бы истреблены все богатые люди по всей стране, ибо именно так поступали бунтовщики в землях Бри и Пертуа. И пришлось всем благородным дамам и барышням, а также рыцарям и оруженосцам, которые смогли от них уйти, бежать друг за дружкой в Мо, что в земле Бри — и среди них герцогиня Нормандская и герцогиня Орлеанская, и множество благородных дам, вынужденных спасаться вместе с другими, если они не желали подвергнуться осквернению и насилию, а затем быть изуродованными и убитыми.

«Таким вот образом эти бесчестные люди разбойничали между Парижем и Нуайоном, Парижем и Суассоном и Аном в Вермандуа и всеми владениями Куси Там действовали отъявленные насильники и злодеи; и опустошили они между землями Куси, графством Валуа, епископатами Лана, Суассона и Нуайона более ста замков и богатых домов рыцарей и оруженосцев; и грабили, и убивали всех, кто им попадался на пути. Однако Господь в своей милости принес избавление, за что должно возблагодарить Его».[22]

Жан Фруассар (1333 или 1337 — после 1400)[23]. Хроники. Цит. по кн.: Ж.Дюби. Европа в среание века, 1994

Дерево Ворю (XIV в.)

5 мая 1421 г. бастарда де Ворю проволокли через весь город Мо, а затем обезглавили; тело его было повешено на этом дереве, то был вяз, которое сам он при жизни прозвал деревом Ворю; голова его возвышалась тут же, на конце копья, а тело было покрыто его штандартом. Рядом с ним был повешен разбойник и убийца по имени Лени де Ворю, называвшийся его кузеном, и по свирепости своей он вполне достоин был так называться, ибо никто никогда не слыхивал о подобном тиране. Всякого земледельца, которого ему удавалось найти и поймать самому или с помощью своих людей и у которого не оказывалось ничего, чтобы заплатить выкуп, немедля привязывали к хвосту лошади и волочили к злополучному вязу. И если не случалось палача, чтобы порешить беднягу, его вешал сам бастард или его кузен. Но вот тягчайшее злодеяние этого человека, жестокостию своею превосходившего самого Нерона: захватив однажды молодого крестьянина, пахавшего поле, он привязал его к хвосту лошади и волок его до Мо, где подверг его пыткам; в надежде избежать продолжения мучений, коим он подвергался, молодой человек пообещал ему то, что тот у него требовал; однако выкуп был столь велик, что и трое человек его положения не смогли бы его выплатить. Собрать эту сумму он попросил свою жену, а женился он в том же году, и жена его ждала ребенка. Жена его, нежно любившая мужа, пришла в Мо в надежде смягчить сердце тирана, но ничто не помогло: окаянный злодей сказал ей, что если в назначенный день он не получит обещанный выкуп, муж ее будет повешен на вязе. Тогда молодая женщина, проливая тихие слезы, вручила жизнь своего мужа Господу и муж ее тоже оплакивал ее долю. И вот, отправилась она из Мо, кляня свою судьбу и пытаясь собрать требуемую сумму, но это удалось ей лишь примерно спустя неделю после того, как истек назначенный срок. Едва он вышел, тиран умертвил молодого человека, повесив его без пощады и сожаления на своем вязе, как он вешал всех остальных.