Жан К Кассу - Энциклопедия символизма: Живопись, графика и скульптура Страница 47

Между тем гений этого почти бродяги признан поэтами нового поколения. Именно Верлен увидел в них «проклятых поэтов» (первое издание одноименной книги посвящено Тристану Корбьеру, Артюру Рембо, Стефану Малларме; второе — Марселине Деборд-Вальмор, Вилье де Лиль-Адану и «бедному Лелиану», т. е. самому себе), для творчества которых свойственна «чистая, четкая линия (…), столь хорошо очерчивающая в материальной структуре неясный идеал». Верлен отдает должное «декадентству» — «литературе, расцветшей во времена декаданса не для того, чтобы шагать в ногу со своей эпохой, но, скорее, «наоборот», действовать против нее, действовать посредством всего самого изящного, возвышенного, утонченного». Может возникнуть впечатление, что он движется в сторону символизма, когда приветствует одну из книг Рене Гиля как «попытку искусства в высшей степени привлекательного и уже давно ожидавшегося».

У него выпрашивают предисловия, его заставляют читать лекции, но Верлен остается независимым, презирающим ярлыки, школы, теории. Вьеле-Гриффен, попросив его в 1887 г. изложить свои принципы поэтического искусства, утверждал, что смог добиться от него лишь следующего обобщения: «Всякая поэзия хороша. И не важно, каково ее происхождение и способ создания — классический, романтический, декадентский, символический, основанный на ассонансах или еще на чем-либо. Выражение неясного, которое то бросает меня в дрожь, то приводит в трепет, — того неясного (…) чей источник мне совсем неведом — вот все, чем я располагаю» (письмо к Анри де Ренье, датированное августом 1887 г.).

Итак, не будем ожидать от Верлена ничего, кроме разнообразия — творчества, хотя и неровного, но все же при всех его исканиях более последовательного, чем можно было ожидать. «Галантные празднества» (1869) погружают нас в двусмысленную атмосферу лунного света, в бликах которого все иллюзорно, а душевную простоту нельзя отличить от ее имитации. Книга стихов «Песни без слов» (1874) — бесспорно, самое лучшее произведение Верлена, созданное в период дружбы с Рембо — с непревзойденным искусством исследует невыразимое. Это хорошо показал Жан-Пьер Ришар: чтобы преодолеть опасность псевдопоэтического восприятия себя и мира, поэт ищет диссонансов, пытается соединить «зыбкое» с «точным». Цикл «Забытые ариетты» — выразительный пример верленовской тоски, впадая в которую поэт разрушает себя настолько, что личное в нем уступает место безличному:

Сердце исходит слезами,Словно холодная туча…Сковано тяжкими снами,Сердце исходит слезами…

(Пер. И. Анненского)

Сборник «Мудрость» (1881) предлагает новую манеру, и поэтическое обретение веры в этой книге, возможно, более примечательно, чем обращение религиозное. Верлен теперь отказывается от нейтралитета, при котором происходит утрата «я», и пытается «собрать воедино в согласии с здравым смыслом и себя, и все вокруг». Отсюда и воспоминания о «скромном достатке от скучной и несложной работы», «больших городах», небосводе над крышей, северном ветре, который «бьется… в зарослях», череде изгородей или о деревянных лошадках. В книге стихов «Параллельно» (1889) он доходит даже до пародирования своей собственной манеры прошлых лет:

Он романсами без слов пленен,Чей нескладный свеж и нежен лад, —Дух мой, блеклый и больной на взгляд.О, их трепет, лепет их и звон!

(Пер. Б. Лившица)

«Когда-то и недавно» — название сборника, опубликованного в 1885 г., — ясно показывает, что у Верлена нет намерений приносить какую-то жертву. Если стихотворение «Пьеро» отсылает к «Галантным празднествам», то в «Crimen amoris» представлена поэтическая летопись, из которой следует, что поэт не столь уж и дорожил службой «прекраснейшему из ангелов», юному Сатане, странным образом напоминающему Рембо. Стихотворение «Калейдоскоп» из того же сборника дает выразительный пример того верленовского импрессионизма, который создаст школу:

Эта улица, город — как в призрачном сне,Это будет, а может быть, все это было:В смутный миг все так явственно вдруг проступило…Это солнце в туманной всплыло пелене.…………………………………………………Это будет как только что прерванный сон,И опять сновиденья, виденья, миражи,Декорация та же, феерия та же,Лето, зелень и роя пчелиного звон.

(Пер. А. Ревича)

Религиозное вдохновение вновь посещает поэта в сборниках «Любовь» (1888), «Счастье» (1891), «Задушевные литургии» (1892), составивших своего рода «трилогию Благодати». Стихотворение «Lamento», посвященное Люсьену Летинуа, вторит христианским сонетам «Мудрости». Но гимн плотской любви и прославление роскоши тем не менее напоминают о себе в книге стихов «Параллельно» (1889). В этом своем последнем «галантном празднестве», правда, галантном в совсем особом смысле, Верлен приглашает к «отплытию» уже не на Киферу, но в «Содом и Гоморру». И в «Песнях для нее» (1891) или в «Одах в ее честь» (1893) речь уже идет только о том, чтобы любить «сильно и крепко». Верлен не изменился: в момент создания стихотворения «Подруги» он занят обновлением сапфических интонаций своих дебютов. Желание «быть искренним», которое не оставляло поэта и в моннской тюрьме, не упразднило его постоянного неумения сделать выбор между диаметрально противоположными началами — «голосами», которые слышны в одном из стихотворений книги «Мудрость», и очень личным умением озвучить «то, о чем поет душа». Именно поэтому поэзия — это «музыка прежде всего».

Ch. Donos: Verlaine intime, 1898 — E. Lepelletier: Paul Verlaine, sa vie, son oeuvre, 1907 — L. Aressy: La demière bohème: Verlaine et son milieu, 1923 — F. Porché: Verlaine tel qu’il fut, 1935 — H. Mondor: L’amitié de Verlaine. Etude et édition critique, 1948 — P. Martino: Verlaine, 1951 — J. P. Richard: Poésie et profondeur, 1955 — A. Adam: Verlaine, 1961 — O. Nadal: Verlaine, Paris 1961 — Cl. Cuenot: Le style de Paul Verlaine, 1963 — J. H. Bomecque: Verlaine par lui-même, Paris 1966 — E. Zimmermann: Magies de Verlaine, Paris 1967.

BEPXAPH Эмиль (Сент-Аман, близ Антверпена, 1855 — Руан, 1916) — бельгийский поэт.

А. РАССЕНФОСС. Портрет Э. Верхарна. 1916

Он родился на берегах Эско, учился в гентском коллеже Сент-Барб, в Брюссельском и Лувенском университетах. Он становится стажером-адвокатом, но затем оставляет адвокатуру ради литературы. Верхарн входит в декадентское объединение «Молодая Бельгия», а его сборник «Фламандки» (1883) вызывает общественный скандал из-за «уродливого изображения ярмарок на масленицу»:

Неистовство страстей, бесстыдных и нагих,Разгул безумный тел, пир живота и зева!

(Пер. Г. Шенгели)

Подобный жизненный напор и необузданность говорят скорее о натурализме, нежели о ростках символизма. Но в «Монахах» (1886), плоде укромных раздумий в Форжском монастыре, близ Шиме, находит свое выражение мистицизм, антипод этой красочности. Мучимый болезнью, страхом сойти с ума, чувством непреодолимого внутреннего раздвоения, Верхарн жаждет «некоей героической экзальтации мысли». Его пессимизм троекратно усиливается по мере появления трех сборников («Вечера», 1887, «Крушения», 1888, «Черные факелы», 1890), где он, по слову Альбера Мокеля, выступает как «поэт гнева».

Затем Верхарн поворачивается к действительности. Он становится социалистом, учреждает вместе с Эмилем Вандервельде секцию искусства в Народном доме; отныне он намерен и «понять боль мира», и «разделить радость всего, что живет»: таково для него с этих пор «двойное условие поэзии». Это время «Полей в бреду» (1893), «Призрачных деревень» (1895), «Городов-спрутов» (1895).

Символистом Верхарн был в силу убеждения, что существуют таинственные силы, одухотворяющие и преобразующие мир. Эту «вселенскую мощь» он усмиряет и воспевает в «Мятежных силах» (1902), «Многоцветном сиянии» (1906), «Державных ритмах» (1910). «Поэт, — писал он, — должен позволить захватить себя тем, что он видит, слышит, воображает, пытается разгадать, — и тогда в его сердце и воображении зародится что-то новое, юное, трепетное». Верхарну суждена была трагическая кончина: он попал под поезд на вокзале в Руане.

Stefan Zweig: Emile Verhaeren, 1913 et 1927 — C. Baudoin: Le symbole chez Verhaeren, essai de psychanalyse de l’art, Genève 1924 — E. Starkie: Les sources du lyrisme dans la poésie de Verhaeren, Paris 1927 — A. Mockel: Un poète de l’énergie, Verhaeren, Paris 1929 — R. Sussex: L’idee d’humanitè chez Verhaeren, Paris 1938 — C. Hanlet: Emile Verhaeren, Liège 1947 — L. Christophe: Emile Verhaeren, Paris 1955 — S. L. Kalinowska: Les motifs dècadents dans les poémes de Verhaeren, 1966.

ВИЛЬЕ де ЛИЛЬ-АДАН Огюст (Сен-Бриек, 1838 — Париж, 1889) — французский писатель. Он был не столько символистом, сколько «сверхнатуралистом». В то же время он и предтеча символизма, «его Шатобриан», как выразился Реми де Гурмон, и его уход был весьма ощутим для молодых людей символистского поколения. Малларме отдал ему должное в следующих выражениях: «Гений! Мы воспринимали его именно так. В том трогательном конклаве, где собирается молодежь каждого нового поколения, чтобы по едва заметным приметам святости выбрать своего апостола, его присутствие ощутили сразу же и испытали общее волнение». Судьба его была такой же жестокой, как его рассказы. Вилье принадлежал к старому бретонскому дворянству и был монархистом, презирающим демократию столь же сильно, как и позитивизм. Но семья Вилье разорилась, и начиная с 1871 г. представитель древнего рода мог рассчитывать только на литературный заработок. Он мечтал о торжественном венчании с Анной Эйр, но должен был довольствоваться тем, что жил с горничной. В его литературной карьере провал следовал за провалом. «Первые стихотворения» Вилье остались незамеченными, хотя в них обнаруживается то чувство таинственного, которое столь характерно для символизма: