Александр Гиршон - Маленькая книга о тени Страница 3

В юнгианской психологии тень – сумма всех личностных и коллективных установок, которые в силу своей несовместимости с сознательно избранным образом жизни не могут быть пережиты и которые объединяются в относительно автономную частичную личность с конкретными бессознательными тенденциями. По отношению к сознанию тень ведет себя компенсаторно, ее действие в силу этого может оказаться как негативным, так и позитивным. Тень – это подсознательные желания, не совместимые с социальными стандартами… Человек подозревает в себе эту чуждую личность, когда, войдя в раж, потом оправдывает себя: «Это не я, на меня словно что-то нашло». То, что на него «нашло», это неконтролируемая часть личности – тень.

Называя этот аспект бессознательного тенью, Юнг хотел не только обозначить его как нечто темное и зыбкое. Нет тени без солнца, и нет тени бессознательного без света сознания. Тень – «нижняя», наиболее внутренняя функция человека – неизбежна, и он без нее не целостен. Образуя противовес сознанию, она служит толчком внутреннего развития. Как отмечал мифолог Дж. Фрезер, дикари, как правило, считают свою тень, как и отражение в воде или зеркале, своей душой или жизненно важной частью себя. Суеверия гласят, что человек, не отражающийся в зеркале, – это вампир, а человек без тени – это сам черт, отчего мы всегда подозрительны к тому, кто кажется «слишком хорош, чтобы это было правдой».

Юнг пришел к выводу, что бесполезно отрицать тень или пытаться ее подавить. Человек должен найти способы жить темной стороной своей личности – от этого часто зависит его психическое и ментальное здоровье. Принятие тени требует значительных моральных усилий и часто разрушает милые сердцу идеалы, но только потому, что они слишком завышены или основаны на иллюзии. Опасность полного подавления тени в том, что тогда она вырастает в бессознательном до чудовищных размеров и только ждет случая, чтобы прорваться наружу, возобладав над остальной личностью. Недаром существует пословица «В тихом омуте черти водятся». Выявление тени уводит человека внутрь себя, и с ней связаны опасности чисто внутренней жизни (прежде всего социальная неадекватность и потеря интереса к миру). Поэтому тень для Юнга – это «моральная проблема, которая затрагивает „я“ целиком», проблема огромной важности, которую нельзя недооценивать.

Напомню, что появление архетипа тени в снах и фантазиях Юнг наблюдал у своих немецких пациентов в период развития германского национал-социалистического движения и считал Адольфа Гитлера фигурой, на которую была спроецирована коллективная тень немецкого народа.

В итоге Юнг сформулировал положение о том, что когда персона – архетип адаптации, социального приспособления – становится слишком слабой, когда личность перерастает узкие рамки социального удобства и начинает слышать зов собственной реализации, то неизбежна встреча с тенью как воплощением отторгнутых и подавленных частей и черт личности. Интересно, что отторгнуты они были именно в процессе социальной адаптации.

Сейчас мне представляется, что если рассматривать личность современного человека в контексте юнговских понятий персоны и тени, то динамика их отношений заметно усилилась, стала быстрее и, возможно, разнообразнее. Потому что идентичность современного человека намного диффузнее и многомернее, чем 100 лет назад. На всех уровнях: национальном, гендерном, социальном…

В последнее время современные исследования в нейрофизиологии все больше показывают нам, как именно работа мозга и нервной системы связана с психологической стороной жизни. Разрыв между психологическими и физиологическими описаниями все равно не устраним, но, по крайней мере, мы можем пользоваться разными перспективами, разными точками зрения на одно и то же явление и тем самым воспринимать его более объемно.

В этом смысле нам могут быть интересны исследования о раннем эмоциональном развитии, поскольку теневые проявления всегда эмоционально заряжены. И тот факт, что в раннем возрасте – до шести лет – активно развиваются лимбическая система мозга и правое полушарие, поэтому наши естественные эмоциональные потребности, и то, как на них отвечают или не отвечают окружающие нас люди, влияет на формирование активности этих структур мозга. И некоторые паттерны могут стать, по мысли Марка Уэллера, аттракторами, организующими нейрональную активность лимбической системы, и переживаться как «внутренние голоса», или субличности.

Также эти данные говорят нам, что с тенью сложно общаться на языке понятий, идей, здравого смысла, убеждения. Языки тени – это языки сырой, необработанной эмоциональности, двигательной активности и фантастических образов.

Образы тени

Для описания природы тени больше подходит язык образов и метафор, сказок и притч, а не аналитический или объективный язык терминов. Каждый из этих образов раскрывает какой-то аспект тени, но не исчерпывается простой интерпретацией. Привлекательность или даже навязчивость этих образов может говорить о том аспекте Тени, который актуален для внутренней жизни прямо сейчас. Иногда полезно посмотреть на образы как на источник полезной информации и даже мудрости в понимании того, что можно делать с темными и отвергаемыми сторонами нашей души.

Темный лес

Одно из мест обитания тени – темный лес, сумрачное пространство переплетенных веток и таинственных звуков. В нем могут обитать опасные звери и мудрые помощники. В глубине леса или за ним может скрываться заповедная страна или заколдованный замок. Один из мотивов этого образа – герой, чтобы стать героем, он должен отправиться в опасное путешествие. Для меня это означает, что без встречи с тенью невозможно развитие и реализация личности.

Подземелье

Тень часто обитает в подземелье, как чудовище в пещере, дракон, стерегущий сокровища и похищающий невинных людей. В этом образе есть указание не только на то, что тень – это опасно, но и на то, что тень хранит сокровища. Тень лишает невинности, т. е. иллюзий одномерности себя и мира.

Если герой убивает дракона и берет себе сокровища, он сам становится драконом. Для меня это иллюстрация тезиса о том, что с тенью нельзя бороться, но ее важно сдерживать. Что сокровища тени, особенно самые глубокие, нужны для больших целей, а не просто для личной выгоды.

Тень в литературе

Много лет назад Ханс Кристиан Андерсен написал сказку про тень, отделившуюся от своего господина и начавшую жить своей собственной жизнью. Из этого не вышло ничего хорошего. Ученый, потерявший тень (а печальная ирония сказки состоит в том, что он сам отправил ее в самостоятельное путешествие), так и не смог донести до людей то разумное, доброе, вечное, что лежало в основе его трудов. А тень стала важной и преуспевающей и в результате убила своего бывшего хозяина. Евгений Шварц, написавший прекрасную пьесу по мотивам сказки Андерсена, ярко показал, как тень ловко реализуется в динамике отношений власти.

И наверное, самым прямым литературным воплощением отношений тени и персоны является повесть Роберта Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». История о том, как с помощью науки добропорядочный Генри Джекил находит внутри себя отвратительного мистера Хайда, который в конце концов выходит из-под контроля. История заканчивается смертью обоих.

Заграница

Несколько лет назад у меня родилась интересная метафора про отношения сознательного «я» с тенью – отношения двух государств: они могут быть в состоянии игнорирования друг друга, войны, или переговоров, или экономической блокады и подрывных действий, но лучшая форма отношений для государств – цивилизованный визовый режим и периодические совместные мероприятия.

Вначале из-за слишком большой разницы в государственном устройстве возникают недоверие и вражда, подозрение и неприятие. Потом оказывается, что победить никого нельзя. Самые любопытные начинают изучать обычаи и язык друг друга. Определяются границы, на границах – пограничные войска. Появляются контрабандисты и перебежчики. Постепенно формируются договоренности и правила: посольства, делегации, визы. Визы даются не всем. Потом можно и визовый режим отменить, как сейчас у России с Израилем.

Но пограничные службы и службы безопасности лучше оставить – слишком разные обычаи у тени и у персоны.

Древний китайский мудрец Чжуан-цзы так пишет о контакте с тенью:

«Жил человек, который был так обеспокоен видом своей собственной тени и так недоволен своими собственными следами, что решил избавиться от того и от другого.