Юрий Рубцов - Генерал-фельдмаршалы в истории России Страница 14

«Имя его увеличило только число наших генерал-фельдмаршалов», — сказанное Д.Н. Бантыш-Каменским о еще одном иноземном ловце чинов Я. Сапеге вполне подходит для характеристики и герцога де Брольи.

Граф Яков Вилимович Брюс (1670–1735)

«Трактат, вами заключенный, столь искусно составлен, что и мне самому не можно бы лучше оного написать для подписи господ шведов. Славное сие дело ваше останется навсегда незабвенным, никогда наша Россия такого полезного мира не получала!»[26]. В таких выражениях оценил Петр I вклад своих посланников Я.В. Брюса и А.И. Остермана в достижение Ништадтского мира, завершившего в 1721 г. Северную войну.

В свое время шведы упустили возможность — на уже шедших с 1718 г. переговорах — закончить более или менее достойно войну с Россией. Согласившийся на переговоры Карл XII был убит в Норвегии при осаде крепости, а пришедшая ему на смену сестра королева Ульрика возобновила войну, пойдя на союз с Англией. Но никаких дивидендов шведы из этого не извлекли. Более того, в 1720 г. петровский флот нанес им поражение у острова Гренгам, а русский десант подошел прямо к стенам Стокгольма.

В апреле 1721 г. в финском городе Ништадте начались переговоры о мире, и 31 августа того же года Брюс и Остерман с российской стороны подписали мирный договор. В соответствии с ним Россия получала балтийское побережье от Выборга до Риги, часть Карелии, острова Эзель, Даго, Мен. Длившаяся 21 год изнурительная война завершилась.

По мнению современных историков, Брюс, как и Остерман, был способным дипломатом, но они оба выступали скорее талантливыми исполнителями воли Петра, ибо фактически работу на конгрессе, где был подписан мир, возглавлял сам царь[27]. Хотя это обстоятельство, конечно, не умаляет их заслуг.

А.С. Пушкин в «Полтаве» имел все основания причислить Якова Вилимовича к «птенцам гнезда Петрова». Великий поэт привел исторически достоверный (пусть и неполный) их список:

…Полки увидели Петра…За ним вослед неслись толпойСии птенцы гнезда Петрова —В пременах жребия земного,В трудах державства и войныЕго товарищи, сыны:И Шереметев благородный,И Брюс, и Боур, и Репнин,И счастья баловень безродный,Полудержавный властелин.

Не стоит сводить это понятие — «птенцы гнезда Петрова» — к банальному факту возвышения названных лиц именно в петровское время. Нет, главное здесь то, что «птенцы» были единомышленниками царя, разделяли его цели и интересы, в их личностях и действиях отразился сам Петр с его кипучей, ищущей натурой и разносторонними талантами (по известному поэтическому замечанию того же Пушкина, «то академик, то герой, то мореплаватель, то плотник»).

Таким же разносторонним, талантливым во многих отношениях проявил себя и Брюс. Профессиональный военный и дипломат, артиллерист и издатель «Брюсова календаря», администратор и знаток естественных наук (его ученость была широко известна в Европе), переводчик полезных для россиян книг с иностранных языков и составитель географических карт империи, он был просвещеннейшим из сподвижников Петра I, человеком европейской известности.

Изрядная часть его жизни была положена на ратное дело. Брюс был участником еще Крымских походов 1687 и 1689 гг., предпринятых князем В.В. Голицыным в период правления Софьи. С Петром I он дважды ходил на Азов, где успешно вел инженерные работы и был отмечен полковничьим чином. В ходе заграничного путешествия редко кто из состава Великого Посольства в Западную Европу мог угнаться за Яковом Вилимовичем в его стремлении овладеть науками. Особенно обстоятельно он занимался артиллерийским делом, что во многом определило его ратную карьеру.

По сути с самого начала Северной войны он возглавил артиллерию действующей армии, поскольку в первом же сражении под Нарвой в числе других русских военачальников попал в плен командующий артиллерией генерал-фельдцейхмейстер Александр Арчилович, имеретинский царевич (см. очерк о К.Е. де Крои). В столь ответственной должности Брюс показал себя достойно: его пушкари отличились при взятии Ниеншанца (1703) и Нарвы (1704), в сражении при Лесной (1708). С 1704 г. он стал, говоря современным языком, исполняющим обязанности генерал-фельдцейхмейстера (эту должность без приставки «и.о.» он получил в 1711 г. со смертью Александра Арчиловича) и возглавил Артиллерийский приказ — главный орган управления этим важнейшим родом войск.

Полтавское сражение

В Полтавском сражении 27 июня 1709 г. Брюс командовал всей походной артиллерией в 72 орудия (см. очерк о А.Д. Меншикове). Сначала он нанес значительный урон противнику перекрестным огнем батарей на редутах, а потом, разместив орудия впереди редутов, в упор громил неприятеля. Метким выстрелом русские пушкари даже попали в носилки Карла XII, разметав их в щепы.

Сами шведы признавали: «Пока длилось сражение, мы слышали такую сильную пальбу и грохот пушек, какой нельзя было представить, если бы не слышали его собственными ушами»[28].

Сразу же по окончании сражения Петр I пожаловал своему сподвижнику орден Св. Андрея Первозванного.

В дальнейшем Брюс занимался совершенствованием высшего органа артиллерийского управления (с 1719 г. управление войсками в мирное время осуществляла Военная коллегия, имевшая три отделения, в том числе артиллерийское). Он также осуществил реорганизацию и перевооружение артиллерии, которая к концу царствования Петра I насчитывала 480 орудий — такой численности не знала, пожалуй, ни одна армия мира. Участвовал он и в составлении Устава воинского 1716 г.

Оставаясь генерал-фельдцейхмейстером, в 1717 г. Яков Вилимович стал сенатором, президент Берг— и Мануфактур-коллегиями, ведавшими промышленностью России. Оказался востребованным и его талант дипломата, вклад этого разносторонне талантливого человека в заключение Ништадтского мира был оценен графским титулом.

Значительное возвышение в последние годы жизни Петра Великого сменилось у Брюса резким снижением сразу после смерти императора. «Генерал-фельдцейхмейстер уже весьма ослабел», — докладывал о нем Екатерине I генерал-прокурор П.И. Ягужинский. Узнав об этом, самолюбивый Брюс в июне 1726 г. немедленно подал в отставку и получил ее с одновременным производством в генерал-фельдмаршалы.

К делам государственного управления он отношения больше не имел и доживал свой век в подмосковном поместье, отдаваясь любимому занятию — астрономии.

Граф Александр Борисович Бутурлин (1694–1767)

«Как полководец, граф Александр Борисович Бутурлин не может стоять в ряду со славными Задунайским, Рымникским; как верный подданный и примерный христианин, заслуживает уважения потомства», — такой сентенцией заканчивает очерк о А.Б. Бутурлине Д.Н. Бантыш-Каменский[29]. Насколько прав историк в таком утверждении? По крайней мере, в одном он явно согрешил, по непонятной причине отнеся дату рождения своего героя на десять лет вперед.

На самом деле Александр Борисович родился в 1694 г. Его отец, капитан гвардии, получил смертельное ранение в битве при Лесной в 1708 г., поэтому юноше покровительствовал родной дядя Петр Иванович Бутурлин — собутыльник Петра I, «князь-папа Сумасброднейшего, Всешутейшего и Всепьянейшего собора». В 1716 г. Александр именным указом был зачислен во вновь образованную морскую академию, любимое детище царя, по окончании которой взят Петром в денщики. Молодой человек, отличавшийся расторопностью и умом, пользовался расположением и доверием царя настолько, что тот лично позаботился о переходе к денщику имений, оставшихся после смерти его дяди. Особую благосклонность проявила к нему и цесаревна Елизавета Петровна, к которой Александр в 1727 г. был назначен камергером.

Как видим, карьера Бутурлина с самого начала складывалась как придворная. Обстановка интриг, бесконечная борьба придворных партий, отличавшая время от смерти Петра I до восшествия на престол Екатерины II, необходимость выживать в условиях, когда одни временщики стремительно возвышались, а другие столь же стремительно падали — все это наложило отпечаток на его характер, убеждения, нравственный облик и породило многие несимпатичные черты. «Статный и красивый, Бутурлин отличался всеми свойствами придворного человека, царедворца, умел приспособиться ко всем обстоятельствам и угодить сильным людям. Только при дворе чувствовал он себя в своей сфере и, получив какое-нибудь назначение вне императорской резиденции, всегда стремился как можно скорее возвратиться ко двору»[30].

С воцарением Петра II он был награжден орденом Св. Александра Невского (ему достался знак ордена, отобранный у низвергнутого А.Д. Меншикова), пожалован в действительные камергеры и произведен в генерал-майоры. Однако милость императора вскоре исчерпала себя. Петр, как известно, был влюблен в свою тетушку Елизавету, и от его внимания не ускользнули взаимные симпатии между цесаревной и красавцем камергером. Ревность юного императора подогревали князья Долгорукие, ставшие при Петре II первыми вельможами в России. Они сумели подружить юного государя со столь же юным князем Иваном (сыном Алексея Григорьевича Долгорукого) и добиться объявления сестры Ивана — Екатерины его невестой (см. очерк о В.В. Долгоруком). Чтобы сделать этот брак фактом, Долгорукие специально вызывали в юноше-императоре охлаждение к Елизавете Петровне, а для этого распускали слухи о ее интимной близости с Бутурлиным.