Юрий Рубцов - Генерал-фельдмаршалы в истории России Страница 2

эрцгерцог Австрийский ИОГАНН (1837)

светлейший князь П.М. ВОЛКОНСКИЙ (1843)

граф Р.-Й. фон РАДЕЦКИЙ (1849)

светлейший князь М.С. ВОРОНЦОВ (1856)

князь А.И. БАРЯТИНСКИЙ (1859)

граф Ф.Ф. БЕРГ (1865)

эрцгерцог Австрийский АЛЬБРЕХТ-Фридрих-Рудольф (1872)

кронпринц Прусский ФРИДРИХ-ВИЛЬГЕЛЬМ (1872)

граф Х.-К.-Б. фон МОЛЬТКЕ Старший (1871)

великий князь МИХАИЛ НИКОЛАЕВИЧ (1878)

великий князь НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ Старший (1878)

И.В. ГУРКО (1894)

граф Д.А. МИЛЮТИН (1898)

король Черногории НИКОЛАЙ I НЕГОШ (1910)

король Румынии КАРОЛЬ I (1912)

Даже при беглом взгляде этот столбец фамилий может многое сказать. Кому-то покажется парадоксальным, но большинство российских генерал-фельдмаршалов были не только и даже не столько профессиональными военными, сколько политиками, и большую часть «сражений» дали не на поле боя, а при высочайшем дворе и в великосветских салонах, в коллегиях и министерствах. Подлинных полководцев среди них как раз меньшинство. Конечно, Суворов или Гурко не потеряются ни в каком самом многочисленном окружении, но все же сколькими совершенно неизвестными (и не только рядовому любителю старины) именами окружены они. А ведь только подлинный, от Бога полководец знает, как тяжел он, фельдмаршальский жезл.

Учтиво дал понять это великий полководец и насмешник Суворов Екатерине II, когда после Измаила предстал перед нею. Императрица, желая по достоинству наградить героя, предложила ему на выбор любое из генерал-губернаторств.

— Я знаю, — любезно ответствовал полководец, — что матушка-царица слишком любит своих подданных, чтобы мною наказать какую-либо провинцию. Я размеряю силы с бременем, какое могу поднять. Для другого невмоготу фельдмаршальский мундир…

За иносказанием, столь характерным для речи Александра Васильевича, скрывалось то высокое мнение, которого придерживался он, прирожденный военный, о фельдмаршальском чине. И хоть тонкий, но очевидный упрек в том, что по прихоти самодержицы лавры нередко доставались ничем на поле брани не отличившимся. Тем более кому-кому, а уж Суворову-то фельдмаршальское «бремя» было, безусловно, по плечу. Но даже после Измаила великому полководцу пришлось ждать его еще четыре года.

Российские правители себя, правда, не возводили в этот высокий чин, но в их руках он был универсальным орудием. Фельдмаршальским жезлом платили за помощь, оказанную в борьбе за трон (А.Б. Бутурлин, Н.И. Салтыков), жаловали августейших родственников (К.-Л. Голштейн-Бекский, Г.-Л. Голштейн-Шлезвигский, Людвиг IX Гессен-Дармштадский), вербовали союзников (Я.-К. Сапега, И.Ю. Трубецкой), ублажали фаворита, устроившегося рядом с троном (А.Г. Разумовский, А.И. Шувалов), поощряли за многолетнюю государственную службу (В.В. Долгорукий, З.Г. Чернышев, П.М. Волконский). Генерал-фельдмаршалы, особенно находившиеся в столице, при дворе (а таких было большинство), составляли значительную часть правящей элиты, от их поддержки часто зависела судьба, а подчас и жизнь царствующего лица. Поэтому правители, естественно, стремились привязать их к себе наградами и титулами, за их счет усилить свою партию и ослабить соперничающую.

Так, совершенно не случайно целая группа генерал-аншефов екатерининского времени была возведена Павлом I, как только он стал императором, в генерал-фельдмаршалы — Н.И. Салтыков, Н.В. Репнин, И.Г. Чернышев, И.П. Салтыков. Все они еще при жизни Екатерины примыкали к малому двору Павла и теперь, получив высший чин, значительно укрепляли его режим. Есть основания предполагать, что в свое время Екатерина II не удостоила таким чином хотя бы некоторых из них, например, Н.В. Репнина за победу при Мачине (28 июня 1791 г.), вполне сознательно по той же самой причине: чтобы не усиливать партию своего сына.

Насколько важно поддерживать в правящих кругах баланс сил, императрица очень явственно почувствовала еще весной 1776 г. в период обострения личных отношений с Г.А. Потемкиным. Тогда двоюродные братья Никита Петрович и Петр Иванович Панины, князь Н.В. Репнин, княгиня Е.Р. Дашкова, заручившись поддержкой в гвардейских и церковных кругах, задумали по достижению наследником престола совершеннолетия совершить в его пользу переворот, отстранив от власти Екатерину. Дворцовый переворот готовился с согласия Павла Петровича, а его супруга великая княгиня Наталья Алексеевна была душой заговора.

Плану Паниных не было суждено сбыться. Екатерина Алексеевна помирилась с Потемкиным и, опираясь на него и других выходцев из среднего дворянства — Орловых, сумела развалить заговор аристократов и сохранить власть в своих руках. Естественно, она не была заинтересована укреплять противостоящий ей лагерь наследника престола и позднее.

Не исключено, что и А.В. Суворов не получил чин генерал-фельдмаршала непосредственно после Измаила в связи с тем, что Екатерина подозревала полководца в симпатиях к ее противникам. Дело в том, что Суворов сватал дочь за сына Н.И. Салтыкова, известного сторонника Павла Петровича, а «сплел» их (слова самого Александра Васильевича) главный фигурант придворной интриги против Потемкина князь Н.В. Репнин.

Многие российские фельдмаршалы принадлежали к древним и родовитым фамилиям, были возведены (за редчайшим исключением) в графское и княжеское достоинство. Но поскольку далеко не все российские государи исповедывали, подобно Екатерине II, политику просвещенного абсолютизма, никакие заслуги, никакой самый пышный военный или придворный чин, никакая высокая награда не оберегали их владельца от гнева или неудовольствия самодержца, случись полководцу сделать опрометчивый шаг или даже сказать лишнее слово. Монарший гнев испытали на себе многие фельдмаршалы — Меншиков, Миних, Долгорукий, Апраксин, Бестужев-Рюмин, Суворов, Каменский, Прозоровский… В этом явлении сполна отразилась вовлеченность высшей военной элиты в большую политику и борьбу придворных партий.

Нередко в пожалование высшего воинского чина Российской империи вмешивались и высокие дипломатические и династические соображения. Именно поэтому каждый четвертый российский генерал-фельдмаршал — иностранец, большинство из которых никогда на российской службе не состояли (А. Веллингтон, Й. Радецкий, К. Мольтке Старший).

Не требуется специальных подсчетов, чтобы убедиться: полководцев, удостоенных фельдмаршальского чина за действительно выдающиеся победы и ратные заслуги — заметное меньшинство. Тем более они заслуживают особого внимания. Автор разделяет позицию историков прошлого Д.Ф. Масловского, А.К. Баиова, А.А. Свечина, А.А. Керсновского, говоривших о самобытности национальной военной школы как об одном из главных условий побед русского оружия. Следование ее идеалам, а не заимствование зарубежных доктрин, не копирование иноземных армий позволило российским вооруженным силам на протяжении трех веков обеспечивать (пусть и с разной долей успеха) решение задач по обороне рубежей и расширению геополитического пространства империи.

По праву таланта и военных побед удостоились фельдмаршальского чина Б.П. Шереметев, А.И. Репнин, М.М. Голицын, Я.В. Брюс, Б.-Х. Миних, П.П. Ласси, П.С. Салтыков, А.М. Голицын, Н.В. Репнин, М.Ф. Каменский, И.В. Гудович, М.С. Воронцов…

В драгоценной россыпи всегда есть самородки. Они весьма редки — так уж устроено природой, и потому особенно дороги. Чтобы посчитать подлинно выдающихся полководцев — генерал-фельдмаршалов, по мнению отечественных военных историков, хватит пальцев двух рук. Это — А.Д. Меншиков, П.А. Румянцев, Г.А. Потемкин, А.В. Суворов, М.И. Кутузов, М.Б. Барклай де Толли, А.И. Барятинский, И.И. Дибич, И.Ф. Паскевич, И.В. Гурко.

Кто-то, возможно, сократит этот список, кому-то он наоборот покажется излишне скупым. Но одно неоспоримо: каждый из названных здесь лиц проявил основные, если следовать наблюдениям Наполеона, достоинства истинного полководца — прежде всего соизмеримость воли и ума. Кроме безусловной личной храбрости, готовности и умения вести за собой войска, железной рукой повелевая ими, они демонстрировали также широкие познания в военной теории (исключая разве что Меншикова), способность предвидеть действия противника, подлинное новаторство в искусстве вождения войск.

Целая плеяда полководцев выросла на противостоянии с Османской империей, почти непрерывно продолжавшемся с XVII по XX в. Особенно ожесточенными были войны второй половины XVIII столетия, в которых бессмертную славу стяжали П.А. Румянцев, Г.А. Потемкин, А.В. Суворов, М.И. Кутузов. Они же энергично двинули вперед и военное искусство.