Юрий Рубцов - Генерал-фельдмаршалы в истории России Страница 25

Только после этого князь передал армию Румянцеву и отправился в Петербург. Взятие Хотина возвратило симпатии императрицы к Голицыну, которая 20 октября 1769 г. возвела его в генерал-фельдмаршалы. А в 1774 г. по заключении Кючук-Кайнарджийского мира Александру Михайловичу была пожалована украшенная алмазами шпага с надписью «За очищение Молдавии до самых Ясс». Его имя было присвоено 69-му пехотному Рязанскому полку, который наиболее отличился при разгроме Молдаванчи-паши под Хотином.

После войны фельдмаршал Голицын исполнял должность генерал-губернатора Петербурга, много занимался благоустройством столицы. Он оставался одним из приближенных к Екатерине государственных деятелей, не случайно оказавшись в числе одиннадцати лиц, первыми удостоенных вновь учрежденного в 1782 г. ордена Св. Владимира 1-й степени (наряду с А.А. Безбородко, И.И. Бецким, Г.Г. Орловым, Н.И. Паниным, Г.А. Потемкиным, Н.В. Репниным, П.А. Румянцевым, И.Г. Чернышевым, З.Г. Чернышевым и П.И. Шуваловым).

Князь Михаил Михайлович Голицын (1675–1730)

Нередки минуты в жизни полководца, когда никто не может решить, как ему действовать в бою или сражении, кроме него самого, и тяжелый выбор он должен сделать сам. Такое произошло и с Михаилом Михайловичем Голицыным, когда вверенные ему войска осенью 1702 г. осадили крепость Нотебург, расположенную на острове Орехов у истоков Невы. Подступала зима, грозившая затянуть борьбу за крепость на неопределенный срок. Даже Петр I, вначале нацеливший войска на то, чтобы «орешек достать», высказал сомнение в успехе и приказал снять осаду и отступить. «Скажи государю, что я теперь принадлежу одному Богу», — ответил князь офицеру, передавшему царское приказание. Это была не дерзость строптивого подданного, но взлет духа, понимание ответственности более высокой, нежели та, что он нес перед царем.

Перед таким духовным подъемом трудно устоять даже самым мощным крепостям. 12 октября 1702 г. Нотебургу это тоже не удалось. Чтобы у наступающих солдат не возникло даже соблазна отступить, Голицын приказал оттолкнуть от берега лодки, в которых они прибыли, и повел подчиненных на штурм. Ожесточенный бой, длившийся долгие тринадцать часов, завершился успехом русских.

«Зело жесток сей орех был, однако, слава Богу, счастливо разгрызен», — откликнулся на эту победу Петр. Надо ли говорить, что он не только не напомнил Голицыну о невыполненном приказе об отходе, но и щедро наградил его. Тем более что это была одна из первых столь значительных побед русской армии, всего год назад бежавшей из-под Нарвы. Нотебург был переименован в Шлиссельбург («Ключ-город»), ибо, по словам Петра, «сим ключом отворились ворота в неприятельскую землю».

Нотебург стал первым, но далеко не последним ратным свершением Голицына. Потомок великого князя Литовского Гедимина, он уже в 12 лет поступил на воинскую службу солдатом[52]. Многие годы его военная карьера была связана с гвардейскими Семеновским и Преображенским полками. Дважды со всей армией ходил на Азов. Участвуя в штурме этой крепости в 1696 г., получил ранение. Вторично был ранен уже под Нарвой, в том несчастливо сложившемся для русских войск сражении, держался храбро, не потерял присутствия духа и потому избежал плена. Был произведен в майоры, а чуть позже — в подполковники. За взятие Нотебурга Петр I пожаловал ему, помимо иных наград, звание полковника лейб-гвардии Семеновского полка.

Позднее Михаил Михайлович отличился при взятии Ниеншанца (1703), Нарвы (1704), Митавы (1705). В следующем году стал генерал-майором и назначен командиром дивизии, имея в подчинении Семеновский, Ингерманландский, Вятский и Черниговский полки. Все основные бои и сражения со шведами, непосредственно предшествовавшие Полтавской битве, связаны с его именем.

Так, при местечке Добром 29 августа 1708 г. ему удался блестящий маневр. Петр I, получив данные о том, что часть шведских войск (5 тысяч пехотинцев и несколько тысяч кавалеристов) откололась от основной армии, принял решение атаковать ее, для чего отрядил генерал-поручика Флюка с 30 эскадронами драгун и Голицына с 8 батальонами гренадер. Им предстояло совершить обход неприятеля, форсировав многочисленные речки и болота. Необходимую сметку и настойчивость проявил в тех условиях лишь Михаил Михайлович. Используя густой туман, он неожиданно напал на многократно превосходящего противника и после ожесточенного двухчасового боя обратил его в бегство. На поле остались лежать около 3 тысяч шведов. А потом на глазах у шведского короля и его войска гренадеры Голицына соединились со своей армией. Известный писатель петровской эпохи Ф. Прокопович писал, что раздосадованный Карл ХII рвал на себе волосы и бил себя по щекам. А Петр I тут же возложил на князя орден Св. Андрея Первозванного. Случай уникальный, учитывая сравнительно невысокий воинский чин героя.

Через месяц 28 сентября 1708 г. М.М. Голицын отличился в сражении у деревни Лесной, где были разгромлены войска генерала Левенгаупта (см. очерк о А.И. Репнине). Значение этого события трудно переоценить, прежде всего в моральном плане. Впервые победа была одержана над противником, превосходящим по численности (16 тысяч человек у шведов и 12 — у русских). Недаром Петр позднее назвал Лесную «матерью Полтавской победы». Государь возвел Голицына в чин генерал-поручика и наградил своим портретом, отделанным бриллиантами.

В Полтавском сражении 27 июня 1709 г. Михаил Михайлович командовал гвардией… Отвлечемся на минуту, чтобы, сославшись на историка русской армии А.А. Керсновского, сказать о ней похвальное слово. Гвардейские полки — Семеновский и Преображенский были уникальной кадровой школой для всей армии, так как все кандидаты в офицеры поступали рядовыми именно сюда, а в армейские полки распределялись, отслужив в гвардии не менее пяти-шести лет. На протяжении ста лет через строй этих полков прошли все те, кто создал великую Россию XVIII в. «Роль офицеров гвардии, этих первородных „птенцов гнезда Петрова“ и значение их в стране были весьма велики, — писал историк. — Они исполняли не только военную (а подчас и морскую службу), но получали часто ответственные поручения по другим ведомствам, например, дипломатического характера, царских курьеров, ревизоров.… Вообще петровский офицер, гвардейский в особенности, был мастером на все руки, подобно своему великому государю…»[53].

Высокую боевую репутацию гвардия подтвердила и в главном сражении Северной войны. Преследуя шведов, бежавших с поля Полтавского сражения, Голицын настиг их 30 июня 1709 г. у Днепра в районе села Переволочна (см. очерк о А.Д. Меншикове). Гвардейцев было значительно меньше, но их предводителю удалось ввести генерала Левенгаупта в заблуждение относительно численности русских и втянуть шведов в переговоры. Через несколько часов к Переволочне подошел корпус А.Д. Меншикова, и исход дела был предрешен: противник сложил оружие. Плена избежал лишь Карл ХII, с немногими спутниками бежавший в Турцию.

С 1714 г. М.М. Голицын — главнокомандующий русскими войсками в Южной Финляндии. В период становления русского национального военного искусства нередко бывало, когда полководец брал на себя командование сражениями и на море. Первый пример здесь — сам Петр. Что касается Голицына, то он участвовал еще в знаменитом Гангутском сражении в 1714 г. Флотоводцем же ему довелось быть в 1720 г. при острове Гренгам. Во главе эскадры галер он заманил шведов в Ламеландский залив, изобиловавший подводными камнями и мелями, и 27 июля атаковал их. Два фрегата противника сели на мель и были захвачены, еще два отстали от своей эскадры, поспешно ретировавшейся, и после отчаянной погони были взяты русскими на абордаж.

«Правда не малая виктория может почесться, — писал Петр Меншикову, — потому что при очах господ англичан, которые, — добавлял он с иронией, — равно шведов оборонили, как их земли, так и флот»[54]. Обрадованный царь повелел выбить в честь победы при Гренгаме особую медаль с видом сражения и надписью «Прилежание и храбрость превосходят силу», а самого полководца, временно переквалифицировавшегося во флотоводцы, щедро наградил.

В 1721–1728 гг. Голицын командовал войсками в Санкт-Петербурге и на Украине. Рассказывали, что из уважения к нему Петр I даже не принуждал его, как других приближенных, пить в больших количествах на многочисленных пирах, которыми увлекались в окружении царя. Петр многократно отмечал его за талант, доблесть, воинский труд, личную храбрость. Но чин генерал-фельдмаршала Михаил Михайлович получил уже после кончины первого русского императора в соответствии с указом Екатерины I 21 мая 1725 г.

Невиданный политический взлет ждал его при Петре II. Пользуясь малолетством императора и своим безраздельным влиянием на него, группа старой боярской аристократии во главе со старшим братом Голицына — Дмитрием Михайловичем и князем А.Г. Долгоруким решила упрочить свое влияние в армии (см. очерк о В.В. Долгоруком). С этой целью в 1728 г. Михаил Михайлович был вызван в Санкт-Петербург и назначен президентом Военной коллегии, стал сенатором и членом Верховного тайного совета — своего рода правительства той эпохи. Ему едва перевалило за пятьдесят, и, казалось, впереди будет еще немало дел и свершений.