Алексей Ерофеев - Откуда приходят названия. Петербургские улицы, набережные, площади от аннинских указов до постановлений губернатора Полтавченко Страница 6

Странная история произошла с Кленовой улицей, которая идет от Манежной площади к Михайловскому замку. Когда она появилась – а название Кленовая аллея известно с 1868 года, – на ней на самом деле росли клены. Но когда ее восстанавливали после Великой Отечественной войны, то почему-то посадили каштаны. Так они с тех пор там и растут.

Все то же самое можно сказать и про Лиственную улицу в Сосновке, и про Васильковую в Мартыновке (севернее Коломяг). Последнее название хотя бы оригинально, особенно если знать, что раньше она была Полевой. Апофеоз такого подхода – это, конечно, Травяная улица на Ржевке. Трава у нас точно растет везде. Или сочинители этого имени хотели сказать, что покрытия на улице нет и делать его никто не собирается?!

Любопытно имя Заповедной улицы в Шувалове. Ново-Орловскому лесопарку, через который она идет, до заповедника, конечно, далеко, но идея хорошая.

В заключение скажем, что при обилии «растительных» названий – а здесь перечислено далеко не все, много их и в пригородах – у нас почти нет «животных», а половина тех, что есть, достались нам от финнов. Бычий остров (от финского имени Хяркясаари, откуда оно взялось – неизвестно), речка Утка с Уткиной заводью (вольный перевод финского Сорсийоки – «утиная речка»), Заячий остров, Волкова деревня с ее производными (оба названия – тоже с финского). Из оригинальных названий, возникших уже после основания города, можно вспомнить разве что Лебяжью канавку, две Утиных улицы в Озерках и недавно появившиеся в Лахте Журавлиную, Лебединую и Соловьиную улицы. Еще несколько подобных имен (Карповка, Заячий переулок, Канареечная улица, Турухтанные острова) – это результат либо ошибки, либо чьей-то шутки. О них мы еще расскажем.

Угловые, Косые, Ломаные…

Есть улицы, названия которых указывают не на окружающие объекты, а на них самих. Вот, например, Косая линия. Она действительно косая, особенно это заметно на фоне абсолютно прямоугольной планировки Васильевского острова. Или Ломаная улица. В Указе 1871 года прямо говорится: «улица имеет несколько заворотов». Совершенно понятно и имя Углового переулка. Диагональная улица на Выборгской стороне – это, конечно, более «интеллигентный» вариант Косой.

Таков же и Прямой проспект у Володарского моста. Надо сказать, что, выйдя на этот проспект, его вообще можно не воспринять как городской проезд, тем более проспект! Но не надо над ним иронизировать. По меркам деревни Щемиловки это был проспект, кроме того, тогда он был вдвое длиннее – вторую половину поглотил парк Куракина Дача. К тому же совершенно прямой, в отличие от параллельных ему Шлиссельбургского проспекта (ныне – проспект Обуховской Обороны), повторявшего изгибы Невы, и Кладбищенской дороги (ныне – улица Бабушкина), повторявшей изгибы Шлиссельбургского проспекта.

Сюда же, конечно, относятся и Большой, Средний и Малый проспекты Васильевского острова, и Большой и Малый проспекты Петроградской стороны, и Средняя улица в Волковой деревне (она, конечно, очень средняя не только по положению, но и сама по себе). Вообще (если взять статистику по пригородам) Средняя улица без Малой и Большой – явление не такое уж редкое. Из этой же серии и Северный проспект, и Южное шоссе. Что интересно, Северных улиц у нас намного больше, чем Южных, а Восточных – больше, чем Западных. С чего бы это?

По соседству со Средней проходит Задворная улица. Право, трудно придумать название, которое лучше бы ей подходило! Более благородный вариант этого имени – Заусадебная улица в Новой деревне. Недалеко от них ушла и Окраинная улица на Ржевке; поблизости от нее есть еще Окраинный мост.

Любопытно название Тихой улицы. До 1939 года она была Николаевской, но когда все Николаевские улицы было предписано переименовать (об этой истории расскажем в свой черед) и когда у работников Ленгорисполкома стало плохо с фантазией, эту улицу сделали Тихой – на том основании, что ведет она к Преображенскому кладбищу. Тогда это была основная дорога к железнодорожному переезду, и имя ей не очень подходило. Но прошло время, выезд к железной дороге перекрыли, транспорт пошел по проспекту Александровской Фермы, и улица стала удивительно соответствовать своему названию. Сейчас на ней нет ничего, кроме нескольких небольших фирм и задней калитки кладбища.

А вот как объяснить происхождение Верхней улицы и Верхних переулков на Парнасе? Петербург, повторимся, город плоский, и не скажешь, что этот район как-то выше окружающей местности. Единственное разумное объяснение – то, что это северная окраина города, самый верх географической карты. Для чиновников, дававших в 1977 году названия, этого оказалось вполне достаточно. Для промзоны, где находятся Верхняя улица и восемь Верхних переулков, эти названия вполне подходят. А вот жить на Верхних переулках жителям оказалось неуютно. Когда 3-й Верхний переулок выскочил из границ промышленной зоны и на нем построили жилые дома, люди стали просить переименовать переулок. Поскольку никаких официальных продлений переулка не было, новой части проезда, который строители автоматически присоединили к 3-му Верхнему переулку, присвоили имя поэта Михаила Дудина.

Наличная улица с деньгами никак не связана, раньше это слово значило «лицевая», то есть первая в Галерном селении, если смотреть с залива (и последняя от центра города). Обводный канал «обводил» город с юга, служа его границей. Лишь в 1833 году городская черта отодвинулась дальше.

Вспомним и Загородный проспект. Когда граница города шла по Фонтанке, он и в самом деле был за городом. Теперь это самый центр Петербурга.

Нельзя, конечно, пропустить Зеленый, Красный и Синий мосты через Мойку. Традиция красить мосты в разные цвета восходит к первым десятилетиям от основания города, и даже в советское время, когда Зеленый мост именовался Народным, его все равно красили в зеленый цвет.

Сами о себе говорят и линии Васильевского острова. Все знают про необычную особенность этих улиц – то, что четная и нечетная их стороны носят разные названия: 2-я и 3-я, 14-я и 15-я, наконец, 1-я и Кадетская, но не каждому известно, почему так получилось. Дело в том, что в XVIII веке линиями называли проезды, застроенные лишь с одной стороны. Петр I мечтал о создании «Северной Венеции» или «другого Амстердама» – города, где вместо улиц пролягут каналы, а жители будут передвигаться на лодках. А поскольку по первоначальному плану именно Васильевский остров должен был стать центром города, Петр и приказал прорыть на нем сеть таких каналов, а проезды вдоль них поименовать линиями.

Но что хорошо для Италии и Голландии, не очень хорошо для России. У нас и сейчас реки по пять-шесть месяцев скованы льдом, а в те времена климат был холоднее. Отвечавший за застройку острова Александр Меншиков откровенно саботировал царский указ – каналы были сделаны только до 13-й линии, и то не везде, к прокладке продольных каналов – вдоль будущих Большого, Среднего и Малого проспектов – даже не приступали. К тому же каналы оказались уже, чем предполагал Петр, и две лодки на них разойтись не могли. Дальше каналы стали зарастать, жители сбрасывали в них мусор и нечистоты, и в конце концов по екатерининскому указу 1767 года их засыпали. А линии остались.

Позже первоначальное значение слова «линия» было забыто. Если в Москве торговый проезд называется Петровские линии, то есть предполагается, что линий там все-таки две, то в Петербурге это стало просто синонимом слова «улица». Даже не обязательно прямая – достаточно посмотреть на Кожевенную линию!

С линиями Васильевского острова связана одна почти мистическая история.

В октябре 1918 года, к первой годовщине Октябрьской революции, Кадетскую линию переименовали в Съездовскую. Это было сделано в память о том, что именно здесь в июне 1917-го прошел Первый съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, на котором недавно вернувшийся из-за границы Ленин произнес слова: «Есть такая партия!», ставшие впоследствии знаменитыми.

Как это часто бывает, произнесены они были сгоряча, просто вырвались из груди недавно вернувшегося из Финляндии Ленина в ответ на слова представителя другой партии. Выступая на стороне Временного правительства, министр почт и телеграфов меньшевик Ираклий Церетели заявил: «В настоящий момент в России нет политической партии, которая говорила бы „дайте в наши руки власть, уйдите, мы займем ваше место“».