Уверенность в вещах невидимых. Последние беседы - Митрополит Антоний (Блум) Страница 22

поддавались страху, проявляли неверность, но у всех оставалась возможность вернуться к своему Наставнику, открыть Ему свое сердце, молить о прощении, признать свои ошибки. У Иуды такой возможности не было. Но так ли это?.. Этот вопрос я задал несколько лет назад епископу, которого ценю и уважаю. Он посмотрел на меня и сказал: «Все ученики встретили Христа и обрели мир в этой встрече. Почему вы думаете, что этого не произошло с Иудой?» – «Но когда?» – «После Своей смерти Христос сошел в ад, в то самое место, где был Иуда, и они встретились». Разве мы не можем надеяться, надеяться со всей болью и ликованием сердца, что в этот момент Христос обратился к Иуде и сказал: «Ты намеревался приблизить Мою победу, и ты приблизил ее, но ты не знал как. Приди, мир тебе!»

Я хочу, чтобы вы об этом задумались, потому что слишком легко назвать Фому неверующим, а Иуду предателем. Но затем мы обращаемся к Евангелию и видим, что в момент кризиса Фома оказывается самым мужественным из учеников, а Иуда – самым трагическим персонажем Евангелия. И мне хотелось бы, чтобы вы это продумали. Я делюсь с вами, как сказал в самом начале, своими мыслями и нащупываемыми ответами. Я – в состоянии поиска, так же как и вы, и делюсь с вами этим поиском и выводами, к которым пришел на сегодняшний день, и тем, какую это вселяет надежду.

На этом я закончу свою беседу, и мне хотелось бы, чтобы вы продумали то, о чем в ней говорилось. Многое вам уже приходилось слышать от меня. Но вы, должно быть, уже привыкли к тому, что я очень часто повторяю одно и то же в разных контекстах, которые придают новый смысл, новое значение сказанному, по крайней мере, помогают мне размышлять – размышлять о дереве познания и о том, каким образом вся история человечества, вся культура, вся слава и трагедия человеческого рода является одновременно путем познания Бога и Христа.

И будем также помнить: когда мы говорим о двух деревьях, дело не в том, чтобы выбрать одно и отвергнуть другое. Они взаимосвязаны. И когда мы ведем поиск истины в истории, наш поиск происходит внутри той самой истории, которая вместила присутствие Господа Иисуса Христа. Он пребывает в истории. К этому я буду возвращаться снова и снова, потому что ощупью пытаюсь найти способ это выразить. Но, мне кажется, нам чрезвычайно важно верить в историю человеческого рода, верить в предназначение мира, в то, что все, происходящее в мире, – часть его постепенного восхождения через взлеты и падения, трагедию и славу к откровению грядущего Бога.

9. Образ и подобие[47]

Продолжая тему размышлений и вопрошания, я первоначально полагал вернуться к последней беседе и зачитать несколько писем, которые получил в ответ на нее. В этих письмах то, о чем я говорил, представлено немного иначе, а в некоторых случаях – совершенно с другой точки зрения. И это меня обрадовало, потому что цель моих бесед – постараться привлечь всех нас, каждого из нас к размышлению над вещами, которые кажутся настолько очевидными, настолько привычными, что не вызывают вопросов, но тем не менее полны тайны и требуют от нас не только умственного усилия, но и постоянного духовного роста, который позволяет на новой глубине понимать то, что открывается нам в Священном Писании в свете и силой действующего в нас Святого Духа. И это не вопрос образованности или простой начитанности в Священном Писании. Священное Писание пронизано благодатью Божьей, и, только приобщаясь к этой благодати, открываясь Святому Духу, к Которому мы ежедневно обращаемся: приди и вселись в нас, очисти нас от всякой скверны, Дух истины, Дух жизни, – мы можем понять Писание, которое порой представляется нашему поверхностному взгляду таким простым и ясным, а нашему помраченному уму – таким странным, подобно тому как человек временами нам представляется предельно понятным из-за того, что мы не прозреваем в его кристальной прозрачности тайну и глубину личности, а временами – странным и непостижимым, потому что наше внимание отвлекается на внешнюю оболочку.

Но письма я оставлю на следующий раз, потому что прежде, чем мы к этому подойдем, мне хотелось бы сказать нечто о судьбе человека – человека, понимаемого как антропос, человеческое существо, посмотреть, что об этом говорит Писание.

Для начала мне хотелось бы напомнить, что там рассказывается, как Бог Своим словом вызвал к бытию все существующее и, разумеется, все когда-либо существовавшее, и в начале Он сотворил то, что на языке Священного Писания называется хаосом. Когда мы слышим о хаосе, мы обычно представляем себе разруху, развалины города, разбитого бомбами или землетрясением. Мы никогда не думаем о хаосе как о первобытном состоянии, но мне кажется, нам чрезвычайно важно отдавать себе отчет в том, что хаос, о котором говорит Ветхий Завет, – это состояние первозданного мира, в котором все было возможно, мира таящихся возможностей, еще не обретших форму, не ставших формой. И нам говорится, что над этими громадными, неисчерпаемыми возможностями веял Дух Божий, вызывая их к бытию. И, постепенно созревая, одна за другой все эти потенциальные формы бытия, сотворенные Богом, начинали проявляться. Я не собираюсь пересказывать всем известные отрывки из Библии, но из этого нам важно для себя отметить, что Дух Божий вызывал к бытию все, что возможно было вызвать, и все, способное к существованию, постепенно начало появляться в первоначальной гармонии.

Потом настал момент, когда все скрытые возможности, которые естественным образом могли зародиться велением Божиим, велением Духа Святого, практически развились до своей полноты, и оставался еще один шаг, который не просто представлял собой еще одну ступень в развитии сотворенного мира. Это был как бы скачок, движение вперед, ввысь, вглубь, не просто шаг в ряду событий, а изменение: был сотворен человек. Разница между сотворением человека и всех других существ в том, что Бог вдохнул в человека Свою жизнь. Благодаря этому действию Божьему, человек отличается от всех других тварей. Человек, человеческое существо, как это представляется, как понимает часть или большинство церковных писателей, совмещал в себе все возможности мужского и женского бытия. Это было не два существа, а одно, все еще бесконечно сложное, в котором две заложенные возможности не разделились, не развились до своей полноты, не существовали раздельно. И все же оно было сотворено по образу Божьему: Бог Един в Троице, человек един в двоице. Как происходили рост и развитие человека –