Абхаядатта - Буддийские мастера-маги. Легенды о махасиддхах Страница 8

Действия сиддхов – прямая тому противоположность. Все, что бы они ни делали, находится в полной гармонии с вселенским покоем, и может показаться, что через них передается воля вселенной. Сиддхи могут проявлять себя как фокусники, игриво достающие из своих шляп планеты и звезды, или как дирижеры природной симфонии. Именно поэтому непременное, неизбежное и очень характерное недеяние сиддхов называют «самоотверженной деятельностью на благо всех существ».

Святой безумец

Что же можно сказать о безумии сиддхов, о полном отсутствии у них внутренних запретов и презрении к общественным устоям? Для самих сиддхов все действия обладают равной ценностью. Только предрассудки и ограниченность двойственного ума заставляют воспринимать одни поступки как гармоничные, бескорыстные и «высокие», а другие – как антисоциальные, возмутительные или безумные.

Несмотря на то что недеяние не ограничено рамками социальных устоев, оно обусловлено подготовительной практикой сиддхов. Именно здесь становится ясна ценность физической, моральной и умственной подготовки до получения посвящения. По достижении Просветления изменить качество того, как проявляется эта реальность, уже невозможно. Нетерпимость общества по отношению к святому безумцу и просветленному клоуну может сковать сиддха, забывшего выполнить свое домашнее задание.

Задача Гуру – убедиться, что ученик не станет темным пятном для линии передачи, прежде чем дать ему посвящение. Гуру должен быть уверен, что сочувствие, которое впитал его подопечный, при достижении Просветления предотвратит демонические проявления со стороны ученика. Гуру должен быть очень внимательным, принимая тех, чье поведение после растворения эго может оказаться опасным для них самих. Не существует даже тонкой грани между блаженным безумием и полным сумасшествием – вопрос только в степени их проявления.

Чистая страна дакинь

Все герои легенд, кто обрел сиддхи Махамудры, в конце достигли абсолютного Освобождения в Чистой стране дакинь. Однако заключительные строки некоторых историй, гласящие о том, что тот или иной сиддх вознесся в Чистую страну, можно толковать по-разному. К примеру, это может означать, что тело сиддха растворилось в свете. Таким образом, его кончина была волшебным восхождением на небеса. С другой стороны, это может служить метафорой, отражающей жизнь сиддхов после достижения Просветления. В этом случае в высшем, абсолютном опыте они достигли Чистой страны, где существование было непрекращающимся танцем с дакинями – воплощением пустого осознавания и непрерывным блаженством.

Те сиддхи, которые не достигли Чистой страны дакинь, обрели обычные силы, подарившие им невероятно долгую жизнь или даже бессмертие. Они смогли остаться на земле и служить человечеству. Это так называемые натхи – основатели великой традиции хатха-йоги в Шайвите-тантре. Миллионы современных индуистов верят, что натхи живы и по сей день. Любопытствующих они, скорее всего, направят в гималайские районы Кумаон или Гархвал – согласно их убеждениям, Горакшанатх, Чауранги и другие бессмертные до сих пор медитируют там в потаенных горных пещерах.

Наследие Тантры

Легенды о сиддхах передают колорит Индии VIII–XII веков, а также открывают вневременные идеалы индуистской духовности. Тем не менее психологическое ядро каждой истории понятно любому человеку, поскольку выходит за рамки одной культуры, религии или расы. Аспекты Тантры можно обнаружить в мистических традициях любой культуры, а систематизированная трактовка мистицизма (насколько он вообще поддается рациональному толкованию), которая и является Тантрой, задевает души многих людей в современных западных обществах.

Наиболее восприимчивыми к тантрическим посылам являются те люди Запада, которые ощущают сильное отвращение к материалистическому настрою, карьерной гонке и социальному соперничеству, а также к однообразию ежедневной рутины. Ими могут оказаться страдающие от приступов тревоги, люди на пороге психологического срыва или те, кто планирует пройти курсы психоанализа. Их умы должны быть свободны от эмоциональных и концептуальных ограничений, препятствующих вере в иррациональное и доверию к Гуру. Эти люди должны быть достаточно умны, чтобы понять простые метафизические концепции, а также дисциплинированны для погружения в медитацию. Если они не обладают пониманием священности секса, то, по крайней мере, должны быть свободны от пуританства и сексуальной одержимости. Если эти люди презирают схоластику и педантизм и обладают здоровым неуважением к интеллектуальному анализу, если они могут пренебречь светской властью, общепринятой дисциплиной, социальными устоями и священными коровами – тогда они готовы к посвящению в путь сиддхов.

Ум западного человека обусловлен рациональным, научным образованием, и поэтому главным препятствием на пути сиддхов является привязанность к «закону исключенного третьего». Принимающий только одно из противоположных утверждений в качестве истины, этот закон может иметь чрезвычайное практическое значение в мире технологий, однако для агностического осознавания является радикальным барьером. Сиддхи Махамудры можно обрести только тогда, когда над рациональным мышлением превалирует осознавание, не воспринимающее реальность как то или иное и не определяющее реальность как синтез того или иного или отсутствие того или иного. Реальность на самом деле и есть «исключенное третье».

Даже если западный человек обладает необходимой восприимчивостью, настроем и опытом, он все равно должен найти Гуру. Из милости своей перед ним может возникнуть Бодхисаттва или дакиня. Тем не менее вначале должна быть проделана огромная предварительная работа с умом и установлена сильная связь с подобным высшим посредником – иначе из такого источника можно получить только очень простые поучения.

Главными хранителями традиции сиддхов в наши дни являются тибетские ламы. К счастью, в наше время из-за вторжения красного Китая в Тибет многие из них ищут убежища в гостеприимных странах по всему миру. Идеалы сиддхов, а также передача чистых, хотя и несколько видоизмененных поучений, сохранились в тибетской школе Кагью. К этому направлению относится классический тибетский текст «Песни Миларепы» – в нем воплощены наставления сиддхов, пересказанные Миларепой и его Гуру Марпой, получившим их в XI в. от Наропы.

В наше время на Западе можно встретить лам, которые получили передачу традиции Миларепы от предыдущего Гьялвы Кармапы. Школа Сакья хранит поучения о Махамудре, данные Сиддхой Вирупой. Доктрины школы Ньингма основываются на поучениях махасиддха Падмасамбхавы. Едва ли можно назвать хотя бы одну школу тибетского буддизма, уходящую корнями к индийским истокам, в которой не встретилось бы имени одного из восьмидесяти четырех махасиддхов.

Для тибетской традиции характерно крайнее нежелание подвергать сомнениям индийские доктрины и устоявшиеся ценности, поэтому отклонения от Тантры сиддхов, возникшие на протяжении веков, были чрезвычайно незначительными. Сущностные поучения и практики остались неизменными. Главная сложность для западного практикующего заключается в том, что тибетские ламы, обучая садхане, редко спонтанно дадут посвящение и наставления в медитации неподготовленным ученикам. Большинство лам настаивают на длительной подготовке и дисциплине в буддизме Хинаяны и Махаяны, а также на подготовительной практике тантрической медитации.

Тем не менее традиция сиддхов на Западе живет, и следующее поколение, без сомнения, получит плоды работы лам. Поскольку способности учеников, их необходимости и устремления сочетаются с благоприятными условиям, можно со всей уверенностью полагать, что бесчисленные сиддхи из Америки и Европы вскоре проявят себя в полной мере благодаря расцвету тантрической традиции на Западе.

Буддийские мастера-маги

Минапа

Иона из Бенгалии

Я Минапа, упрямый рыбак.Попав в пучину судьбы,Практиковал я тайную йогу УмадэвиИ выжил в брюхе чудища морского.И теперь даже скале не выдержатьТяжести моего совершенства.

Всю жизнь Минапа удил рыбу в Бенгальском заливе. День за днем насаживал он приманку на крючки, забрасывал в море удочки и ждал, когда же в пучине морской дернет за другой конец лески его добыча.

В один прекрасный день Минапа занимался своим привычным промыслом, терпеливо ожидая клева. Вдруг леску потянуло с такой чудовищной силой, что бедный рыбак не удержался в лодке и рухнул в воду. Когда же он увидел, какое чудище попалось ему на крючок, Минапа сразу сообразил, что на этот раз сам оказался наживкой. В тот же миг, разинув огромную пасть, морское чудовище целиком проглотило беднягу. Однако Минапе невероятно повезло, да и карма рыбака оказалось настолько благоприятной, что ему удалось выжить в брюхе морского монстра и даже обустроить там себе некое подобие жилища.