Бхагаван Раджниш (Ошо) - Веря в невозможное перед завтраком. Звук тишины, алмаз в лотосе Страница 10

Это напомнило мне о великом дзенском мастере, который сидел на берегу моря, когда мимо проезжал император. Император всегда хотел увидеть этого мастера, но у него не было времени – государственные дела, заботы, войны… а сейчас представился прекрасный случай. Император вышел из колесницы, приблизился к мастеру и сказал:

– У меня немного времени, но я бы хотел узнать, в чем суть твоего учения. Я не хочу умереть, не узнав этого.

Мастер молчал.

– Я понимаю, ты очень стар и, возможно, плохо слышишь…

Мастер улыбнулся.

– Я хочу узнать суть твоего учения! – прокричал император прямо в ухо мастеру.

Тогда тот написал пальцем на песке: «Дхьяна». Он ничего не сказал.

– Но это для меня мало что значит! Я слышал это слово много раз. Объясни чуть подробнее, – попросил император.

– Я уже опустился до объяснений ради тебя. Правильным был первый ответ, когда я оставался безмолвным. Но, возможно, ты не знаешь того способа общения, который существует в молчании. Из сострадания я написал слово дхьяна, теперь ты хочешь разъяснений. Я попытаюсь, – сказал мастер и опять написал большими буквами: ДХЬЯНА.

– Что же это за разъяснение? Это то же самое слово! – воскликнул рассерженный император.

– Тебе придется простить меня, потому что я не могу больше ничего сказать, – ответил мастер. – Ради одного тебя я не допущу, чтобы спустя столетия надо мной смеялись. Никто не смог сказать что-либо о дхьяне, и никто не сможет сказать что-либо о ней…

Что же тогда делали мастера в течение столетий? Они создавали методы, ситуации, в которых, как они надеялись, может быть, один человек из тысячи достигнет озарения. Эти методы – не медитации. Эти методы предназначались только для того, чтобы подвести вас к той точке в вашем внутреннем пространстве, в которой вы неожиданно поймете и воскликнете: «Ага!» В тот момент, когда вы постигнете состояние медитации, все методы потеряют всякий смысл. Эти методы – просто приемы, созданные из сострадания для тех, кто не обладает другим способом взаимодействовать с более высокой, чем ум, реальностью.

Если то, о чем ты говоришь, было твоим настоящим опытом, тогда не было бы последней части вопроса. Ты спрашиваешь: «Но что ты имеешь в виду, когда говоришь: „Медитируйте над этим“?» Я говорю: «Медитируйте над этим», одновременно объясняя, что нет никакого «это» и нет того, кто медитирует. Когда я говорю: «Медитируйте над этим», я подразумеваю в точности противоположное: нет «этого», нет медитирующего. Есть просто присутствие.

Но язык очень беден. Даже очень развитые языки бессильны в сфере, которая касается внутреннего пространства человека. Подходящих слов просто не существует, потому что миллионы людей жили, и никто не смотрел внутрь. А если иногда кто-то и заглядывает внутрь, он находит пространство, которое невозможно описать словами. Попробуйте понять не только свои затруднения – ваши затруднения незначительны – попробуйте понять затруднения человека, достигшего состояния, которое он не может описать…

Одному из самых прекрасных мистиков Индии, Кабиру, задали такой же вопрос. Он засмеялся и сказал: «Я не могу дать вам точное объяснение, но я могу дать вам некое указание. Это словно вкус сладкого для немого человека. Он знает, что это такое, но не может объяснить. Немой человек не лишен способности чувствовать сладкое, но если вы спросите, что он ощущает, он не сможет выразить это словами». Эта невыразимость ввела в заблуждение многих людей. Они думают, если что-то нельзя выразить словами, то это «что-то» не может существовать. Они думают, что возможность выразить и реальное существование какого-либо объекта являются синонимами. Это не так.

Что вы можете сказать о любви? Что бы вы ни сказали, все будет неверным. На самом деле, когда вы влюблены, вы не говорите даже: «Я тебя люблю», потому что эти слова кажутся такими незначительными по сравнению с самим переживанием! В моем понимании, люди начинают говорить друг другу: «Я тебя люблю», когда любовь исчезла.

Американский философ Дейл Карнеги – а такой человек, как Дейл Карнеги, может считаться философом только в Америке – в своей книге, находящейся на втором месте по количеству продаж после Библии, предлагает следующее: «Каждый раз, придя домой, поцелуйте свою жену и скажите: „Я тебя люблю“. Каждый раз, выходя из дома, поцелуйте свою жену и скажите: „Я тебя люблю“». И миллионы идиотов повторяют это! Жена знает, что это всего лишь блеф; муж знает, что это блеф…

Когда вы любите, это настолько огромное и безбрежное переживание, что вы просто сидите рука об руку, не произнося ни единого слова.

Ни одному поэту ни разу еще не удалось выразить реальное переживание любви и никогда не удастся. А ведь любовь – это часть нашей обычной жизни, так же как вкус сладкого или горького. Но внутреннее пространство медитации не является обычным переживанием, поэтому, когда кто-то обнаруживает его, он не может подобрать слов, чтобы описать то, с чем он столкнулся.

В Японии жил человек, имя которого было забыто, – люди запомнили лишь его прозвище – Смеющийся Будда, потому что он никогда ничего не говорил. Когда его спрашивали о чем-нибудь, ответ всегда был одинаковым: он смеялся. Я думаю, он был очень искренним человеком, очень настоящим. Ему не нужны были язык, речь, умствование. Он просто смеялся. И если вам удавалось уловить что-то в его смехе, в его улыбке, что ж, вам повезло… Большинство людей думали, что он был сумасшедшим.

Когда Бодхидхарма достиг состояния медитации, первое, что он сделал, это громко рассмеялся. Но Бодхидхарма был опытным практиком, не таким простым, как японский Смеющийся Будда. И он прекратил смеяться. Ученики спрашивали его: «Пожалуйста, утоли наше любопытство: когда ты стал просветленным, что тебе захотелось сделать прежде всего?»

Бодхидхарма отвечал: «Прежде всего? Меня не осталось – был только невероятный смех, но мне пришлось его остановить. Иначе люди подумали бы, что я сошел с ума. А мой учитель советовал: „Даже самый мудрый мастер редко находит настоящих учеников. Если люди решат, что ты сумасшедший, тогда твои шансы изменить хоть кого-то будут ничтожны“. Поэтому я сказал себе: про себя смейся сколько угодно, но не показывай этого!»

Вы видели изображения Бодхидхармы? Ими можно пугать детей! Никто не задавался вопросом, что произошло… он был принцем, но лицо на портретах – это не лицо прекрасного принца. И я знаю, почему. Дело в том, что Бодхидхарма сдерживал свой смех! Из-за этого лицо у него перекошенное, глаза выпученные… Он решил сохранять серьезность… Но я не думаю, что кто-то задумывался, почему у Бодхидхармы, одного из прекраснейших людей, было такое ужасное выражение лица. Я же могу сказать с абсолютной уверенностью, что он чрезвычайно страдал. Если бы он засмеялся, вы увидели бы его красоту, но мастер сказал не смеяться, иначе никто не воспринял бы его всерьез. Поэтому бедняга стал слишком серьезным – а когда вы сдерживаете смех, как тут не скривиться?

Сначала вам нужно выяснить, что есть ваш опыт и что есть ваши знания. Знания – это просто дерьмо. Если вам не нравится это слово, можно сказать «навоз», потому что это действительно так. А когда вы его соскребете, то обнаружите нечто невероятно ценное, то, что будет вашим собственным опытом. Этот опыт даст вам понимание медитации.

Я не могу дать вам этого понимания. Я могу лишь указать путь… Но, объясняя, что это такое, я буду еще более беспомощен, чем немой.

Купив новый парик, Руфь Финкельштейн решила удивить своего мужа и заявилась без предупреждения прямо к нему в офис.

«Ты смог бы найти в своей жизни место для такой женщины, как я?» – соблазняющее поинтересовалась она.

«Ни за что! – воскликнул Мойша. – Ты слишком похожа на мою жену».

Поэтому остерегайтесь париков! И запомните: если внутри вас есть что-то, что не искажено, не загрязнено, не отравлено миллионами окружающих вас людей, – верьте этому. Это ваш потенциал. И запомните: в своем потенциале вы не найдете «Я». А когда вы перестанете находить свое «Я» – возникнет радость, блаженство, возникнет экстаз, но вы не сможете ничего об этом сказать. Того, кто произносит слова, больше не будет…

У суфиев есть одна из самых священных книг; возможно, единственная в мире священная книга. Она существовала четырнадцать столетий. Ни одно издательство не напечатало ее, потому что печатать было нечего. Книга абсолютно пуста.

Первый мастер, обладавший этой книгой, прятал ее под подушкой. И это вызывало большое любопытство… «Он говорит обо всем, но если его спросить об этой книге, то он просто улыбается». Ученики пытались узнать о содержании книги разными способами: оставляли окна открытыми, чтобы подсматривать ночью, когда никого не было и мастер доставал книгу, чтобы почитать… Они даже забирались на крышу и снимали несколько плиток черепицы, чтобы увидеть то, что написано в книге. Но мастер всегда читал возле маленькой свечки, и было трудно разглядеть, что же там было. А как только он замечал чье-то присутствие, то сразу закрывал книгу и прятал ее под подушку.