Дэн Миллмэн - Путь мирного воина. Книга, которая меняет жизнь Страница 11

«Но я действительно вижу ценность того, что ты мне показываешь».

«Может и так, хотя, у тебя, по-прежнему, остается громадная способность дурачить самого себя. Вот почему, тебе нужно было увидеть сон своей жизни. Вспоминай о нем, когда у тебя возникнут соблазны свернуть с пути в погоне за своими иллюзиями».

«Не беспокойся обо мне, Сократ. Я справлюсь».

Если бы я мог знать, что меня ожидало впереди, я бы помалкивал.

2. Паутина Иллюзий

Мартовские ветры утихали. Весеннее цветение повсюду распространяло свое благоухание, проникающее даже в душевую, где я смывал пот и усталость после хорошей тренировки.

Я быстро оделся и сбежал вниз по задней лестнице комплекса «Хармон Джим», и увидел, как последние лучи Солнца окрашивали небо над Полем Эдвардса в оранжевый цвет. Прохладный воздух бодрил меня. Расслабленный и умиротворенный, я не торопясь, шел к центру города, чтобы подкрепиться чизбургером по пути в кинотеатр. Сегодня там демонстрировался замечательный фильм, Великий Побег, об Английских и Американских военнопленных, осмелившихся на побег.

Когда фильм закончился, я трусцой пробежался вверх по Университет Авеню, направляясь к кампусу и, миновав Шаттак, свернул влево и оказался на заправке почти сразу после прихода Сократа. Вечер выдался напряженным, и я помогал ему до полуночи. Мы вошли в офис, вымыли руки, после чего он удивил меня китайским ужином и новой фазой обучения.

Все началась, когда я принялся рассказывать о Великом Побеге.

«Похоже, это замечательный фильм, — сказал он, распаковывая, принесенный им с собой, пакет с овощами, — а также очень подходящий».

«Как так?»

«Вот так. Дэн, тебе также нужно совершить побег. Ты заложник своих иллюзий — относительно себя и окружающего мира. Чтобы освободиться, тебе потребуется больше мужества и силы, чем любому киногерою».

Я настолько хорошо чувствовал себя той ночью, что не воспринимал слова Сока всерьез.

«Я не ощущал себя заключенным, кроме того эпизода, когда ты привязал меня к стулу».

Он начал мыть овощи. Сквозь шум воды, он продолжал говорить: «Ты не видишь своей тюрьмы потому, что ее решетки невидимы. Часть моей задачи состоит в том, чтобы указать тебе на твои затруднения и, я надеюсь, это станет самым большим разочарованием в твоей жизни (disillusioning experience).

«Что ж, спасибо, друг», — сказал я, шокированный его злым умыслом.

«Ты не понял, — он ткнул в меня репой, затем стал нарезать ее в миску, — „Разочарование (крушение иллюзий) — это величайший дар, который я могу дать тебе. Однако, учитывая твою привязанность к иллюзиям, ты считаешь этот термин негативным. Ты выражаешь соболезнование другу фразой: „Каким же разочарованием это стало для тебя!“, вместо того, чтобы поздравить его. Слово „разочарование“ (disillusion) буквально означает «освобождение от чар (иллюзий)“. Но ты хватаешься за свои иллюзии.

«Докажи», — я бросил ему вызов.

«Доказательство в том, Дэн», — сказал он, отбрасывая в сторону тофу, которую он нарезал дольками, — «что ты страдаешь; ты не получаешь фундаментального удовольствия от своей жизни. Твои развлечения, твои любовные интрижки и, даже, твои занятия гимнастикой есть лишь временные средства, отвлекающие тебя от чувства подспудного страха».

«Минуточку, Сок, — раздосадовался я, — ты, что же хочешь сказать, что гимнастика и секс это плохо?»

«Не обязательно. Однако для тебя они являются пагубными пристрастиями, а не истинными радостями. Ты используешь их для того, чтобы отвлечься от того, что тебе действительно нужно сделать: освободиться».

«Извини, Сократ, это не доказательство».

«Да, это — доказательство, и в нем легко убедиться, хотя ты этого еще не понимаешь. Ты, Дэн, в процессе своей стандартной охоты за достижениями и развлечениями, уклоняешься от основного источника своих страданий».

«Это ты так думаешь!» — резко запротестовал я, не в силах скрыть агрессию в голосе.

«Это не то, что тебе хотелось услышать, правда?»

«Да уж. Это интересная теория, но я не думаю, что она применима ко мне, и все. Как насчет того, чтобы сказать мне что-нибудь более ободряющее».

«Пожалуйста, — сказал он, снова принимаясь за свои овощи, — Истина заключается в том, Дэн, что твоя жизнь движется чудесно, и у тебя нет настоящей причины для страданий. Я тебе не нужен. Ты уже воин. Как тебе это?»

«Лучше!» — мое настроение немедленно улучшилось. Но я знал, что это не надолго. «Возможно, истина лежит где-то посередине, как ты думаешь?»

Не отрывая взгляда от овощей, Сократ произнес: «С моей точки зрения, это твое „посередине“ просто — ад».

Защищаясь, я спросил: «Скажи, дело в том, что это я такой слабоумный или ты, вообще, специализируешься на духовно неполноценных?».

«Можно и так сказать, — улыбнулся он, налив кунжутного масла в котелок и поставив его на электроплиту, — почти у всего человечества одно и тоже препятствие, что и у тебя».

«Что это за препятствие?»

«Я думал, что уже объяснил это, — сказал он терпеливо, — Если вы не получаете того, что хотите, вы страдаете. Если вы получаете то, чего не хотите, вы страдаете. И даже если вы получаете в точности то, чего вы хотите, вы, все равно, страдаете, потому что вы не можете удержать это навечно. Ваш „УМ“ — ваша препятствие. Он хочет быть свободным от перемен, свободным от боли, свободным от обязательств жизни и смерти. Но перемены — это закон, и никакое количество притворства не изменит эту реалию».

«Сократ, ты умеешь наводить тоску, ты знаешь это? У меня уже и аппетита-то нет. Если жизнь это только страдания, тогда зачем она вообще?»

«Жизнь — это не страдание. Это просто ты страдаешь ее, вместо того, чтобы жить и радоваться ей. Это будет продолжаться до тех пор, пока ты не избавишься от привязок своего ума и не отправишься в путешествие свободно, независимо оттого, что случается»

Сократ бросил овощи в шипящий котелок и стал помешивать. Восхитительный аромат наполнил комнату. Я оставил все свое возмущение. «Думаю, ко мне вернулся аппетит». Сократ только засмеялся, разложив золотистые овощи на две тарелки и поставив их на свой письменный стол, служивший нам и обеденным.

Он ел в молчании, беря своими палочками маленькие кусочки. Я с жадностью проглотил свои овощи где-то секунд за тридцать. Думаю, я изрядно проголодался. Пока Сократ трапезничал, я спросил его: «Так какие же есть положительные аспекты ума?»

Он отвел взгляд от тарелки: «Таких не имеется». Сказав это, он спокойно вернулся к своей трапезе.

«Никаких?! Сократ, это безумие. А как же творения человеческого ума? Книги, библиотеки, искусство? Как насчет достижений нашего общества, ставших возможными благодаря светлым умам?»

Он усмехнулся, положил свои палочки и сказал: «Нет никаких светлых умов». После чего он отнес тарелки в раковину.

«Сократ, прекрати делать свои безответственные заявления и объяснись!»

Он вышел из туалетной комнаты, неся над головой вымытые до блеска тарелки.

«Мне придется дать тебе новое определение некоторых терминов. „Ум“ — это один из этих скользких терминов, как „любовь“. Надлежащее определение зависит от состояния сознания. Посмотри на это следующим образом: у тебя есть мозг, который направляет тело, накапливает информацию, а также играет с этой информацией. Мы ссылаемся на абстрактные процессы, протекающие в мозге, как на „интеллект“. Нигде ранее я не упомянул слова „ум“. Мозг и ум — это разные вещи. Мозг — реален, ум — нет.

«Ум — это иллюзорное отпочкование от базовых церебральных процессов. Он подобен опухоли. Он суммирует в себе все случайные, неконтролируемые мысли, которые пузырями всплывают из подсознания на поверхность сознания. Сознание не является умом; осознанность — это не ум; внимание — тоже не ум. Ум — это помеха, усугубление. Это, своего рода, эволюционная ошибка в человеческом существе, главная слабость в человеческом эксперименте. Я не могу дать уму иное определение».

Я сидел молча и медленно дышал. Я не знал точно, что ему сказать в ответ. Вскоре, однако, слова нашлись.

«Ты высказал уникальный взгляд, Сок. Я не совсем понимаю то, что ты хочешь сказать, но голос у тебя искренний».

Он улыбнулся и пожал плечами.

«Сок», — продолжил я, -«Мне, что же, придется отрезать себе голову, чтобы избавиться от ума?»

Он сказал с улыбкой: «Это, конечно, способ, но у него есть нежелательные побочные эффекты. Мозг может быть инструментом. Он может вспоминать телефонные номера, решать математические задачи или сочинять стихи. В этом смысле он работает на остальное тело, как трактор. Однако, когда ты не можешь перестать думать о математической задаче или телефонном номере или, когда беспокойные мысли или воспоминания появляются без твоего желания, то это не работа твоего мозга, а блуждание твоего ума. Тогда ум управляет тобой. Трактор сходит с ума».

«Понимаю».

«Чтобы, вправду, понять это, ты должен понаблюдать за собой. У тебя всплывает сердитая мысль, и ты становишься сердитым. То же самое касается и всех остальных эмоций. Они — марионеточные, безусловно-рефлекторные, реакции на мысли, которыми ты не можешь управлять. Твои мысли, как дикие обезьяны, которых ужалил скорпион.