Сергей Лазарев - Диагностика кармы. Книга 7. Преодоление чувственного счастья Страница 11

Дело было так. Я познакомился с группой ребят, занимавшихся экстремальными видами спорта, с ними в походы ходил, на снегу ночевал. Раз в неделю у них был праздник – баня. Парились в среднем 6 часов. Первые два часа – кто как хочет, совершенно свободный режим. Потом перерыв. Легкая еда, соки, общались, расслаблялись, готовились к следующему этапу. Один ложился в парилке, и несколько человек, сменяясь по очереди, парили его. Одному человеку мягко парить трудно, он начинает слабеть, и движения становятся жесткими. В этот момент нужно уступить место другому. Парили достаточно долго. Затем начинался массаж. Четверо-пятеро массажировали одного. Двадцать-тридцать минут разминали умело и мощно. После парилки обрабатывали горячими вениками и потом переходили к водным процедурам, поливали водой теплой, погорячей, потом чуть похолоднее, чуть потеплее. В конце такой горячей, что едва выдерживала кожа, и тут же – ледяной. Затем накрывали простыней, и человек еще час лежал, забыв обо всем. За эти 6 часов удавалось пропустить не всех. Но такого состояния хватало на месяц. Чем выше профессионализм, тем меньше значит форма, больше содержание. Из простой помывки баня превращается в священнодействие, возможность привести в порядок не столько тело, сколько душу.

Основатель понятия «стресс» сначала пришел к убеждению, что стресс – это смерть, а через какое-то время стал убеждать, что стресс – это жизнь. Медицина настоящего пытается убрать факторы, раскачивающие стабильность организма. Болезнь является такой раскачкой. Чтобы не было болезней, нужно найти более масштабные формы перетряски жизни, тогда болезнь просто не будет нужна. Дозированное разрушение будет помогать развитию. Но насколько мы в этом пути преуспеем, зависит от нашего правильного взгляда на жизнь.

Сейчас середина декабря 2000 года. Прощание с веком и расставание с тысячелетием. Я лежу на верхней полке поезда, который уносит меня в Москву, и под равномерный стук колес пытаюсь уснуть. Ноющая боль в почках не дает мне покоя. Молитвы не помогают. Пытаюсь нащупать в который раз причину моего состояния. Первая программа, которая выходит, – презрение к женщинам из-за унижения желаний и жизни. Меня уже замучили претензии к женщинам, которые я не могу снять. Они связаны с обожествлением женщин, с обожествлением жизни и ее продолжения. Все это идет из самых глубин, и почему-то дотянуться до них не могу. Под убаюкивающий стук колес, в полусне, нахожу новые и новые версии. Рано или поздно результат будет.

Я лежу, глядя в потолок, и не могу понять, откуда приходит чувство безысходности. Внешне вроде бы понятно, написал столько книг о том, как преодолевать болезнь, и сам заболел. Я пытаюсь успокаивать себя. Это все равно что упрекать опытного гонщика в том, что он не смог справиться со своей машиной, у него просто другие скорости и больший риск. Как я ни пытаюсь успокоить себя, безысходность не проходит, эта эмоция душит и парализует меня, перекрывая дальнейшие поиски. Почему я не могу справиться с ней, ответа нет.

Только через несколько дней я вспомню свои собственные советы и пойму, в чем дело. Если эмоция неуправляема, это означает, что она идет с потомков. В таких случаях надо за них молиться. И когда негатив идет с потомков, безысходность объясняется просто. Как бы ни болел и ни мучился человек, если ему скажут, что завтра боль, пытки и болезни пройдут, он выдержит любые испытания. У него будет точка опоры на будущем. Наши дети – это наше будущее. Если негатив идет от них, то будущее закрывается. Чтобы управлять будущим, надо выйти за его пределы, а это можно только через любовь. И если любви недостаточно, темные волны, идущие из будущего, разрушают не только тело, но и душу, и эти мучения подчас становятся невыносимыми. В таких случаях человек может совершить самоубийство или убить кого-то другого. А сейчас, в данный момент, я лежу и пытаюсь справиться с приступом отчаяния, вернее не так, отчаяние было раньше, сейчас мы назовем это некоторым унынием. Я знаю, что я справлюсь с ним рано или поздно. Через любовь все можно преодолеть. И я продолжаю повторять, что сохраняю любовь, как бы ни разрушались моя жизнь и мои желания, как бы ни рушились мои планы и надежды. Который раз представляю свое старение и смерть, концентрируясь в этот момент на любви. У меня не так много сил, чтобы расходовать их на уныние и сожаление, они должны быть использованы для дальнейшего роста и познания. Кстати, о сожалении.

Конец ознакомительного фрагмента.