Питер Вашингтон - Бабуин мадам Блаватской Страница 11

Бульвер читал труды алхимиков и неоплатоников, был знаком с работами Беме, Сведенборга и Месмера. В его оккультных историях современное научное знание сочетается с древней магией, яркое воображение с удивительным талантом писателя. Из этих составляющих складывается байроническая формула героя, владеющего некоей темной тайной. В магии Бульвер-Литтона в первую очередь привлекали аналогии с современной наукой. И магия, и наука способы достижения власти, но наука доказуема, а магия — нет. Будучи осторожным и скептичным человеком, не верившим в большинство феноменов, столь блестяще описанных в его собственных романах (впрочем, он с поразительной точностью предсказал открытие атомной энергии), Бульвер-Литтон при этом ничуть не исключал, что рано или поздно наука подтвердит притязания оккультистов на такие силы, как экстрасенсорное восприятие и пророчество.

Разрабатывая эту идею, Бульвер-Литтон принял участие в магических опытах вместе со своим другом, Элифасом Леви (1810–1875)[30]. Элифас Леви (псевдоним Альфонса-Луи Констана), лишенный сана французский аббат, был основоположником оккультного ренессанса во Франции. Он проповедовал существование некой "тайной доктрины", объединяющей все магические и религиозные системы. [Элифас Леви был теоретиком и практиком высшей магии, знатоком каббалы. Автор "Dogme et Rituel de la Haute Magie" (1856); "Yistoire de la Magie" (1860); "La Clef des Grands Misteres" (1861); "Legendes et Simboles" (1862); "La Science des Esprits" (1865) и др. — Прим. пер.] В своих сочинениях он во многом опирается на восточные источники, в особенности — священные писания индуизма. Результатом его трудов стала смесь ориентализма и оккультизма, чрезвычайно повлиявшая на Бульвера-Литтона, а впоследствии и на Блаватскую; особенно поразила обоих теория Элифаса Леви о том, что носителями тайного учения являются бессмертные Адепты, наделенные магическими силами. Роман Бульвер-Литтона "Занони" повествует о художнике и о его встрече с двумя таинственными персонажами — бессмертными. Герой "Странной истории" — молодой врач, за отказ верить в существование души наказанный ужасным столкновением с безжалостным убийцей, ищущим эликсир жизни. В обоих романах описываются необычные ментальные способности, позволяющие управлять другими людьми на расстоянии при помощи силы воли. Земное бессмертие и эликсир жизни были общим местом в тогдашней романтичной беллетристике. Они фигурируют у Бальзака и Чарльза Мэтьюрина, у Эжена Сю и Э.Т.А.Гофмана. Однако различие состоит в том, что Бульвер-Литтон вплетает эти темы в плотную ткань сложных аллюзий на оккультные и философские традиции, заставляя читателя почувствовать, что в них есть некое зерно истины. "Занони" начинается ссылкой на розенкрейцеров — едва ли не главный западный источник мифа о Тайном Учителе. Ирония судьбы, связанная с влиянием романов Бульвер-Литтона на Блаватскую, усугубляется тем, что розенкрейцеры — тоже выдумка, мистификация, созданная в Германии начала XVII века при помощи серии памфлетов, сообщающих о существовании таинственного братства (fraternitatis) Креста и Розы, названного в честь рыцаря XIV века Христиана Розенкрейца[31]. Розенкрейц, согласно этим памфлетам, изучал труды Парацельса и работал с мудрецами Дамаска. Целью братства являлось объединение знаний всех мудрецов для подготовки к Страшному суду.

Авторами этих памфлетов была группа лютеранских мистиков во главе с Иоганном Валентином Андреа, самостоятельно написавшим четвертый памфлет "Химическая Свадьба" (это алхимическая аллегория мистического союза между Христом и душой). Памфлеты оказали огромное впечатление на всю Европу, несмотря на позднейшее признание Андреа в том, что Розенкрейц — всего лишь выдумка, своего рода шутка. Но публика уже восприняла буквально то, что предполагалось как аллегория духовной жизни. Мифология розенкрейцеров уже успела овладеть умами оккультистов и сохраняет свое влияние до сих пор, несмотря на заключение ученых-исследователей, что такой личности, как Розенкрейц, никогда не существовало. Определенный интерес к розенкрейцерам проявили даже Декарт и Лейбниц, объединившие усилия для поиска таинственного братства. Сведенборг также увлекся мистификацией Андреа, но и он не смог обнаружить никаких следов розенкрейцеров. Считалось, что розенкрейцеры хранили свои знания в строгой тайне, подобно тем древним орденам, от которых они происходили, — гимнософистам, жрецам Изиды, пифагорейцам, халдейскому братству, вавилонским магам и хранителеям орфических мистерий. Когда один из создателей памфлетов, Генрих Нейхауз, лукаво предположил, что братьев невозможно разыскать, поскольку все они якобы перебрались в Индию и на Тибет, он сделал вопрос об их существовании неразрешимым и недоказуемым, еще сильнее поощрив популярную веру в братство. Вот эта-то вымышленная смена места обитания розенкрейцеров и стала впоследствии одним из краеугольных камней учения Блаватской.

Другим был масонский орден. В XVIII веке масонские ложи (термин "ложа" Блаватская иногда использовала, говоря о Теософском обществе) превратились из торговой гильдии в нечто среднее между оккультным братством и движением за политические преобразования, чем и привлекли внимание интеллектуалов и аристократов. Хотя родиной масонства считается Шотландия, первая известная масонская ложа была основана в Лондоне в 1717 г. Первоначально ориентированный на просвещение, этот тайный орден быстро распространился по Европе и вскоре стал считаться опасной революционной силой.

В основе учения и организации как реальных масонов, так и мифических розенкрейцеров лежала мифология Рыцарей Храма — тамплиеров, военно-религиозного ордена, сыгравшего важную роль в крестовых походах и уничтоженного затем французской монархией в 1312 г. Король Филипп Красивый и его приближенные подвергли тамплиеров жестоким гонениям (причиной этого почти наверняка была зависть к власти и богатству Рыцарей Храма); их поддержал Папа Римский, заявивший, что орден выродился в тайное общество, предающееся оккультной практике, сексуальным извращениям, политическим интригам и еретическим сношениям с исламом. Тамплиеров обвинили в том, что они хотят создать государство внутри государства и свергнуть законную монархию.

Тамплиеры с давних пор волновали воображение оккультистов, предположивших, что Рыцари Храма также имели доступ к "тайной доктрине". Считалось, что каждый рыцарь перед смертью передает тайну (или скорее, часть великой Тайны) своему товарищу-посвященному. В совокупности все посвященные обладают полным знанием эзотерической мудрости, способной открыть все тайны Вселенной, но это случится лишь тогда, когда все наследники тамплиеров получат возможность обменяться своими знаниями. Сохраняя тайну, посвященные тем самым оберегают свою власть от посягательств завистников и прокладывают дорогу к грядущей власти над миром, а возможно, и над всей Вселенной.

Итак, воспользовавшись синтезом восточных религий и западной магии Элифаса Леви в изложении Бульвер-Литтона, подкрепив его собственными обширными познаниями в азиатских священных текстах и опираясь на мифологию розенкрейцеров, масонов и тамплиеров, Блаватская создала гималайское Братство Учителей, которые, по ее словам, избрали ее, чтобы передать миру их учение. Почему была избрана именно она, Блаватская так и не узнала. Но, рассматривая свою жизнь в ретроспективе, она пришла к выводу, что всеми ее с виду бесцельными странствиями в действительности постоянно руководило Братство: Учителя сделали ее и концертирующей пианисткой в Сербии, и амазонкой в Италии, и медиумом в Каире.

Учителя же предписали Блаватской переехать из Парижа в Нью-Йорк летом 1873 г., через двадцать два года после первой реальной встречи с нею. С этого момента вновь начинаются подробные хроники ее жизни. Сев на пароход с деньгами, достаточными лишь для оплаты проезда, она оказалась в Нью-Йорке без гроша в кармане и была вынуждена поселиться в женском рабочем общежитии. Там она с трудом сводила концы с концами, зарабатывая шитьем кошельков и салфеток для вытирания чернильных перьев, до тех пор пока не получила наследство от отца (впрочем, не особенно значительное). К моменту встречи с Олькоттом это наследство уже было истрачено на совершенно бесполезную птицеферму, с помощью которой Блаватская надеялась разбогатеть, хотя не имела ни малейшего представления ни о разведении кур, ни о сельском хозяйстве, ни о том, как правильно вкладывать деньги.

Годы спустя люди, знавшие Блаватскую прежде, чем она добилась известности (в том числе мимолетные знакомые в общежитиях и меблированных комнатах), записали свои впечатления о ней. Неудивительно, что они так хорошо ее запомнили! Один мемуарист сравнивает Блаватскую со Сталиным такое ощущение мощи и уверенности в себе исходило от нее; другой описывает, как она курила гашиш; третий называет ее крайне отталкивающей личностью; четвертый рассказывает о "дьяки" (что-то вроде элементалов), постоянно подшучивавших над своей хозяйкой, например, привязывая ее ночью к кровати во время сна[32].