Брайан Вайсс - Мы не умираем, а рождаемся вновь! Доказательство реинкарнации, сделанное известным психиатром и подтвержденное документально Страница 15

«Ты знаешь, какой это год?»

„ Мы потеряли счет времени. Мы больны; мы просто ждем смерти.

«Неужели нет никакой надежды?» — я почувствовал, как мной овладевает отчаяние.

„ Надежды нет. Мы все умрем. Мои руки сильно болят. Мое тело очень слабое. Я стара. Мне трудно двигаться.

«Что случится, когда ты не сможешь больше двигаться?»

„ Меня перенесут в другую пещеру и оставят умирать.

«Что делают с мертвыми?»

„ Замуровывают вход в пещеру.

«Вход замуровывают до того, как человек умирает?» — я пытался найти здесь разгадку ее боязни замкнутых пространств.

„ Я не знаю. Я там никогда не была. Я в другом помещении с остальными людьми. Здесь очень жарко. Я лежу около стены, просто лежу.

«Для чего существует эта комната?»

„ Она для поклонения… множеству богов. Здесь очень жарко.

Я повел ее дальше во времени.

„ Я вижу что-то белое, я вижу что-то белое, что-то вроде балдахина. Кого-то несут.

«Это ты?»

„ Я не знаю. Я очень жду смерти. У меня все тело болит.

Губы Кэтрин сжались от боли, и она вся вспотела от жары в пещере. Я перенес ее в день ее смерти. Она все так же потела.

«Тебе тяжело дышать?» — спросил я.

„ Да, тут так жарко… ужасно жарко… и темно. Я ничего не вижу и не могу двигаться.

Она умирала, парализованная и в полном одиночестве, в жаркой темной пещере. Вход в пещеру уже замуровали. Она была напугана и очень несчастна. Ее дыхание участилось и стало прерывистым, и наконец, смерть милостиво забрала ее, заканчивая ее мучения.

„ Я чувствую свет. И я парю… Здесь очень светло. Это прекрасно!

«Тебе все еще больно?»

„ Нет!

Она замолчала.

Я ждал появления Учителей. Вместо этого ее выбросило обратно:

„ Я падаю, очень быстро. Я возвращаюсь в тело!

Казалось, она так же удивлена, как и я.

„ Я вижу здания, здания с круглыми колоннами. Здесь очень много этих зданий. Мы на улице. Вокруг растут деревья — оливковые деревья. Очень красиво. Мы за чем-то наблюдаем… Все носят забавные маски; маски скрывают их лица. Наверное, это какой-то праздник. Все носят длинные платья и маски… Все притворяются кем-то. Они стоят на платформе… над которой сидим мы.

«Вы смотрите спектакль?»

„ Да.

«Как ты выглядишь? Посмотри на себя».

„ У меня каштановые волосы, убранные в косу.

Она замолчала. Это описание ее внешности, а также оливковые деревья на улице, напомнили мне жизнь Кэтрин в Греции за полторы тысячи лет до Рождества Христова, когда я был ее учителем Диогеном.

Я решил узнать подробнее.

«Ты можешь назвать дату?»

„ Нет.

«Есть ли там люди, известные тебе?»

„ Да, мой муж сидит рядом с обезьяной. Я не знаю его[17].

«У вас есть дети?»

„ Я сейчас ношу ребенка.

Очень интересным было то, как она подбирала слова — в несколько устаревшей манере, совсем не в том стиле, который был ей свойствен в настоящем.

«Твой отец там?»

„ Я не вижу его. Вы тоже есть где-то там… но не со мной.

Итак, я был прав. Мы снова вернулись на тридцать пять веков назад.

«Что я там делаю?»

„ Вы просто смотрите, но в то же время учите. Вы учите… Мы все учимся у вас… Квадраты, круги и прочие забавные штуки. Вы там Диоген.

«Что еще ты знаешь обо мне?»

„ Вы старый… Мы каким-то образом связаны… Вы брат моей матери.

«Ты знаешь других членов моей семьи?»

„ Я знаю вашу жену… и ваших детей. У вас есть сыновья. Двое из них старше меня. Моя мать умерла; она умерла очень молодой.

«Ты росла с отцом?»

„ Да, но теперь я замужем.

«Ты ждешь ребенка?»

„ Да. И я боюсь. Я не хочу умереть во время родов.

«Так произошло с твоей матерью?»

„ Да.

«И ты боишься, что то же самое случится и с тобой?»

„ Это так часто случается.

«Это твой первый ребенок?»

„ Да. И я боюсь. Он скоро родится. Я очень большая. Мне трудно двигаться… Холодно.

Она сама перескочила в другое время. Ребенок должен был бы вот-вот родиться. У Кэтрин никогда не было детей, а я никогда не принимал роды за все четырнадцать лет моей медицинской практики.

«Где ты сейчас?»

„ Я лежу на чем-то каменном. Мне холодно. Мне больно… Кто-то должен помочь мне. Кто-нибудь, помогите мне!

Я велел ей дышать глубже; тогда ребенок родится без боли. Она пыхтела и рычала одновременно. Еще несколько минут тяжкого труда — и ребенок появился на свет. Родилась дочка.

«Теперь тебе лучше?»

„ Я очень слаба… столько крови вокруг!

«Ты уже знаешь, как назовешь дочку?»

„ — Нет, я слишком устала… дайте мне ребенка!

«Вот она, — я импровизировал, — твоя маленькая девочка».

„ Да, мой муж очень рад.

Она была без сил. Я предложил ей немного вздремнуть, чтобы проснуться с новыми силами.

Через одну-две минуты я пробудил ее ото сна:

«Теперь тебе лучше?»

„ Да… я вижу животных. Они что-то несут на своих спинах. Корзины. Все корзины заполнены доверху … едой… какими-то красными фруктами.

«Тебе нравится этот край?»

„ Да, здесь много еды!

«Ты знаешь, как он называется? Что ты отвечаешь, когда путник спрашивает у тебя название местности?»

„ Катения… Катения!

«Похоже на название греческого города», — предположил я.

„ Не знаю… а вы знаете? Вы уезжали отсюда и возвращались. А я никогда.

Вот это поворот. Так как в той жизни я был ее дядей — а значит, старше и мудрее ее, — то она спрашивала меня, знаю ли я ответ на собственный вопрос. Но, увы, у меня не было доступа к этой информации.

«Ты всю жизнь прожила в этой деревне?»

„ Да. Но вы путешествовали, поэтому вы знаете, чему учите. Вы путешествовали. Путешествовали, чтобы изучать землю… изучать разные торговые пути и наносить их на карту… Вы старый. Вы странствуете с молодыми людьми, так как понимаете чертежи и карты. Вы очень мудрый.

«О каких картах ты говоришь? О картах звездного неба?»

„ Вы… вы понимаете символы. Вы помогаете им делать… делать карты.

«Узнаешь ли ты других людей из этой деревни?»

„ Нет, я их не знаю… я знаю только вас.

«Хорошо. И какие у нас отношения?»

„ Очень хорошие. Вы очень добрый. Мне нравится даже просто сидеть рядом с вами; мне так хорошо… Вы очень помогли нам… Вы помогли моим сестрам.

«Однако приближается время, когда я вас покину… ведь я очень стар».

„ Нет.

Она не была готова столкнуться с моей смертью.

„ Я вижу хлеб, ровный, очень ровный и тонкий.

«Люди едят хлеб?»

„ Да, мой отец ест хлеб, и мой муж, и я. И все остальные люди тоже.

«И что за повод?»

„ Какой-то… какой-то праздник.

«Твой отец там?»

„ Да.

«А твой ребенок?»

„ Тоже здесь, но не со мной. Она с моей сестрой.

«Посмотри попристальнее на свою сестру», — предложил я, думая, что она может узнать кого-то из близких или значимых людей в нынешней жизни.

„ Смотрю. Я не знаю ее.

«Ты узнаешь своего отца?»

„ Да… да… Эдвард. Вокруг растут фиги и оливки… И красные фрукты. На столах тонкий хлеб. Люди зарезали овцу. И теперь они жарят ее мясо.

Повисла длинная пауза.