Владимир Лермонтов - Азбука жизни. Как изменить судьбу Страница 15

Никогда не думал, что я так крепко врос в эти путы. Я попросту не замечал их ранее, ибо не пытался никуда двигаться. Честно говоря, я даже дорожил ими, ведь в общении с людьми, к которым я привязан, я находил как бы успокоение, как бы поддержку, как бы сочувствие. Это было как бы моей жизнью, моим обществом, в которое я нес свои радости и тревоги, планы на будущее и просил совета. Однако я старался не замечать некоторых последствий такого общения и гнал от себя всякие сомнительные мысли. Теперь я могу себе прямо признаться (ведь я не желаю возвращаться назад!), что всегда после таких встреч и разговоров чувствовал себя усталым, истощенным и разбитым. Я становился кладбищем дурной пустоты, которая безраздельно и мучительно воцарялась в моем существе. Происходило своего рода заболевание, и потом нужно было время, чтобы восстановить свои силы и вернуть прежнее настроение. Затем все повторялось сызнова: я бежал к близким людям, чтобы найти там поддержку, а оказывалось, что я был своеобразной губкой, впитывавшей людские проблемы. Им после меня становилось хорошо, они очищались, мне же нужно было перемалывать то, что загрузили в меня, как в контейнер для мусора.

Сейчас стало модным утверждение, что все проблемы в нас самих, дескать, сам человек прежде всего виноват в своих бедах. Поэтому он должен сидеть и копаться в своем «чулане», чтобы найти там свое счастье. В этом есть правда, но только ее половина, а, как известно, половина правды хуже, чем явная ложь. Так вот полная истина состоит в том, что причины наших трудностей действительно в нас самих, но проблема не в том, что мы плохи, а в том, что мы слишком доверяем тому, что нам говорят. Мы слишком полагаемся на мнение окружающих, слишком загипнотизированы этими суждениями и в итоге никогда не можем найти подлинного себя и, как следствие, не способны обрести свою подлинную светлую, радостную и творческую жизнь, которая, кстати, нам уготована небом. Христос говорил, что враги человеку – домашние его, ибо они не дают человеку последовать за истиной и держат его в своих цепких лапах мрачного невежества. Действительно так и со мной!

Меня это открытие совершенно потрясло и обескуражило. Оказалось, что мое окружение не выпускает меня на следующую ступень развития, оно не дает мне сделать даже одного шага! Это было откровением, которое нужно было пережить и из которого нужно было найти выход. Ведь обнаружилось, что на самом деле близкие люди эксплуатируют меня, я полностью завязан на них, меня используют (давая себе отчет или нет) каждый по своему усмотрению, а я все принимаю за чистую монету. Более того, для меня уготовлено только то место, какое мне выделили, и не дай Бог сунуться куда-либо – мигом начинают меня возвращать в ту яму, которую они мне предопределили. Причем происходит это совершенно безобидно и как бы невзначай. Я будто поезд, собравшийся отправиться в дальнее путешествие, трогаюсь по рельсам, а мои близкие привычной рукой стрелочника переводят пути в свою сторону, и я возвращаюсь назад. Я кружусь вокруг них. О-о-о нет, только не это, только бы мне вырваться из этих пут дружбы, заботы обо мне и желания добра, которые «съели» уже добрую половину моей жизни. Поэтому я говорю себе: «Не бойся дальних, бойся ближних, ибо они никогда не позволят тебе вступить на путь и жить по-новому. Они всегда сумеют вновь и вновь возвратить тебя на прежнее место!»

Я не буду рвать этих отношений, я буду их просто прекращать и избегать, иначе я так и не построю новую жизнь. Мое окружение опутало меня своим мнением, оно наложило на меня свои рамки и границы. С моими ближними существует односторонняя связь: я их слышу, а они меня нет! Да им это и не нужно, ибо я им необходим только лишь для их личного самоутверждения, для того чтобы был тот, в кого можно было бы сбрасывать мусор, накапливающийся в их умах и душах.

Например, мне звонит приятель и всего лишь за три минуты спускает в меня столько своего негатива, что я вмиг превращаюсь в переполненную компостную яму. Теперь мне нужны дни, недели, чтобы переработать его «отходы». И тогда я сделал эксперимент: перестал общаться, звонить, встречаться. И – о чудо! – всего лишь за месяц во мне возросла такая энергия, о какой я не смел и мечтать. Силы буквально хлынули в меня нескончаемым потоком. И я понял, что путь моего совершенствования заключается не столько в приобретении новых энергий, сколько в изоляции от того, чтобы меня загружали чужими плохими энергиями. Отныне, как только со мной выходят на контакт, я немедленно закрываю канал, по которому меня собираются загрязнить, т. е. сокращаю разговор до минимума. Уверяю вас, что после того как ментальный мусор не пошел по обычному руслу, а вернулся к своему хозяину, он не скоро пожелает с вами снова общаться, наученный горьким опытом, получив урок того, что свою гадость нужно переваривать самому, а не раздавать ее ближним. Человек, который тебя слушает, – это не помойка, в которую следует сбрасывать свои «отходы», а цветок, который надлежит поливать свежей родниковой водой. Впрочем, вряд ли люди поймут это, да мне это и не нужно, главное – я должен сам не позволять превращать себя в «жилетку».

Поэтому реально переродить себя, не изменив, не перекроив отношений с близкими, невозможно. К тому же мое «оцепление» никогда не простит, если я нарушу его границы, а тем более в чем-то превзойду его, поднявшись на более высокий уровень радости, гармонии, профессионализма. Оно будет надеяться, ждать и верить, что рано или поздно я все равно вернусь, скачусь обратно.

Так называемые друзья – это те, которых я везу на самом себе, добровольно запрягшись в узду. Я всегда считал это своим долгом, ошибочно полагал, что я должен всегда кого-то и куда-то на себе тащить. Однако, по сути, это – преступление по отношению не только к самому себе, но и к тому, кого я вознамерился по своей наивности и недальновидности облагодетельствовать. Преступление к самому себе – потому что я не должен отвечать ни за кого кроме как за самого себя. А преступление по отношению к тому, кого я пытаюсь втащить в новую жизнь, состоит в том, что у каждого свой путь, свои подъемы и спады, свои ошибки и завалы, через которые он должен пройти сам, осознав, что ему нужно в себе изменить и соответственно приложив к этому усилия. Когда же я стараюсь сократить путь своему ближнему, я нарушаю его эволюцию, ибо удерживаю его от падений, которые ему необходимы как воздух, ибо без них он не постигнет того, что ему нужно для собственной эволюции. Своей помощью я расслабляю, растлеваю людей. Я сердобольно пытаюсь сделать их путь мягче, сглаживаю острые углы, сооружаю мосты, организую переправы, а это расстраивает естественный ход их развития, ибо каждый должен пройти свои этажи роста последовательно, не перескакивая с первого на третий, когда второй не отработан. В этом – таинство высшего Промысла, который ведет ученика по жизни от опыта к опыту, от уровня к уровню, от меньшего к большему. Если даже и удается перескочить через какой-то порог, то рано или поздно жизнь вернет к тому, что не было пережито, к тому, что не было пройдено, к чему не были приложены усилия самосовершенствования. Вперед уходит не тот, кто идет быстро, т. е. перескакивает через ступени, а тот, кому не нужно возвращаться назад, чтобы проработать пропущенные уроки.

Никому и никогда больше не буду сокращать его путь. Единственное, в чем я способен действительно помочь человеку, – так это в том, что могу подсказать, для чего ему даны эти колдобины и что ему нужно в себе изменить для того, чтобы преодолеть очередное препятствие.

Я слишком люблю представлять себя спасителем человечества и потому сознательно или нет ряжусь в одежды учителя, на которого свыше возложена обязанность, миссия помогать другим. Это – крайнее заблуждение, которое никогда не приведет меня, мою жизнь к гармонии и реализации тех планов, которые я наметил. Меня постоянно съедали «с потрохами» те, которых я по своему разумению был призван спасать. Вся моя энергия уходила не на собственное позитивное продвижение вперед, не на созидание, творчество и реальное делание, а на то, чтобы выслушивать, переваривать, перетаскивать в светлое будущее тех, кого считал своими друзьями, людьми, которым я призван помогать. Укоренившееся мнение, что мы несем ответственность за тех, кого «приручаем», в подлинном смысле ложно и опасно. На самом деле мы губим тех, кому помогаем, ибо подстилаем сено там, где они должны упасть и испытать боль, чтобы получить от этого соответствующее переживание и извлечь опыт. Мы поддерживаем людей в силу своей жалости, а люди «приручаются», думая, что так оно и должно быть. Мы добровольно возлагаем на себя ответственность за судьбы людей, а они воспринимают это как должное, как естественное, как то, что наша обязанность, наш крест – им помогать. А никто на нас этого креста не возлагал, следовательно, я должен прежде всего позаботиться о собственном совершенствовании – это и есть моя главная задача. Взваливая на себя очередного «бедного», я гублю его жизнь, размываю его путь, и он не только лишается своего подлинного места на земле, но и начинает думать, что у него вовсе нет такового. Он утрачивает волю, силы, устремленность, думая, что единственное, на что он способен, – так это ехать на чьей-то «телеге», неважно куда, лишь бы его везли.