Алексей Ксендзюк - Пороги сновидения Страница 17

Это очень важно правильно осознать. Второе внимание — необозримый океан возможностей. Мы находим в нем бесчисленные миры, и каждый из этих миров — стабильная организация сил. В конце концов, не так уж важна конкретная репрезентация энергетических структур в нашем тонале. Столкнувшись с пространством второго внимания, мы привлекаем весь творческий потенциал имеющегося у нас описания, чтобы получить комплект узнаваемых образов, с которыми можно взаимодействовать. Пока мы работаем над этой уникальной задачей в одиночку, полученное в итоге восприятие принадлежит только нам и для остальных не имеет никакого значения. Но если второе внимание становится достоянием группы исследователей, личные репрезентации начинают согласовываться. Так появляется еще один мир «разделяемой реальности», или реальности соглашения.

Это совершенно естественная ситуация. Ибо мир первого внимания в эпоху возникновения человеческого осознания образовался точно таким же образом. Мы просто забыли, как это было. Да и не могли не забыть, ведь стихийные опыты эпохи древней Трансформации оказались вне человеческого тоналя. Отголоски тех странных событий призрачным эхом отдавались в сознании древних шаманов и дошли до нас в виде таинственных сказаний о «времени сновидения».

Сегодня исследователь второго внимания как бы попадает в новое «время сновидений». Его рассказы об опыте проникновения туда — это личные «сказки о Силе». Опыт каждого из них неповторим, он не может и не должен совпадать во всех деталях со «сказками» других путешественников. Но это не значит, что их переживания — фантазии или галлюцинации.

А ведь мы по умолчанию считаем достоверным только разделяемый опыт. Субъективность видений и образов дает, наверное, самый сильный повод для недоверия у человека, погруженного в стандартный тональ. Сколько споров вызывают эти бесчисленные расхождения! Сомнения усиливаются и по той причине, что сходные элементы перцепции «архетипичны» и сразу же напоминают о юнговском «коллективном бессознательном» — то есть о чем-то исключительно психическом, основанном только на воображении. Но какими же они еще могут быть, эти сходства, если коллекция архетипов и есть тот набор репрезентативных инструментов, которыми тональ вооружается, пытаясь хоть как-то понять Неведомое, оказавшееся в поле его опыта! Таким образом, мы попадаем в крайне сложную ситуацию — схожий опыт сновидцев строится из архетипов — «коллективных фантазий» человечества, а индивидуальный опыт отвергается, так как никому, кроме самого сновидца, больше не дан.

Положение меняется только в том случае, когда опыт второго внимания становится коллективным и регулярным. Исследователи быстро открывают великую силу перцептивного «соглашения». Думаю, в этом заключен психоэнергетический смысл магического отряда Нагваля. Каждый новый мир второго внимания обретает стабильность, подобную стабильности привычной реальности. В этом есть и энергетическая целесообразность, и о ней еще будет сказано, но более всего — это удовлетворение психологической потребности. Человек далеко не всегда способен смириться с тем, что мир, данный ему в опыте, существует для него одного. Это внушает неуверенность. Если же безупречность в конце концов избавляет нас от неуверенности, то все равно остается «печаль одинокого путника». Когда-нибудь пройдет и она, но нескоро.

Если вы идете по Пути в одиночестве, если ваша судьба — судьба «одинокой птицы» и нет возможности использовать силу перцептивного соглашения, это, конечно, не превращает второе внимание в простое скопище призраков. Странствия все равно реальны, как и энергии, с которыми вы взаимодействуете. Новые силы и способности, новые постижения производят реальную работу Трансформации в вашем теле и вашем осознании. Просто какая-то часть образов, кажимостей, будет принадлежать только вам. «Одинокая птица» примет эту судьбу, поскольку, как известно, в компании не нуждается и «поет очень тихо».

Путешественники по мирам второго внимания могут найти там свою судьбу, если в одном из них соберут всю свою целостность. Так писал Кастанеда, и я не вижу оснований, почему бы это было невозможно. Перестройка всего энергетического тела по законам другого перцептивного мира «перемещает» носителя осознания в соответствующую структуру энергетических полей, он становится частью другого бытия и о дальнейшей его судьбе ничего сказать невозможно. Но это не предел и не окончательная цель Трансформации. Есть более высокий уровень, именуемый третьим вниманием.

[Третье внимание]

Третье внимание — это предельная Интеграция всех видов сборки сенсорных (энергетических) пучков, которая радикально изменяет масштаб существования и воплощает в себе наивысшую Свободу.

Разумеется, мы ничего не можем сказать по поводу этого опыта. Если описание второго внимания вызывает серьезные трудности, несмотря на то, что человеческие понятия и представления в какой-то мере приложимы к его перцептивному полю, то третье внимание выходит за рамки любых дискретностей и линейных построений.

Поэтому мы можем рассматривать этот высший уровень интенсивности осознания только с точки зрения энергетической модели. Главная отличительная черта третьего внимания — синтез. Все перцептивные зоны, которые кажутся нам мирами, бесконечными вселенными, для третьего внимания — частные фрагменты, срезы, кусочки великой головоломки Реальности. За счет чего вообще возможен подобный синтез?

Здесь не место для рассмотрения технологических рецептов или описаний того, как точка сборки молниеносным рывком объединяет все поля человеческого кокона. Практический аспект проникновения в третье внимание доступен практику лишь на уровне экстремального расширения энергообмена — когда первое внимание и второе начинают все чаще сливаться в объемные потоки Силы, преобразующей качество нашего участия во внешнем поле. Используя эти интегрированные области как недоступные ранее источники энергии, толтек строит стартовую площадку для своего окончательного полета в Бесконечность — туда, где его личное осознание наконец должно достигнуть космических масштабов и сделает его жителем Реальности, а не какого-то мира, собранного из ее эманации.

Мы знаем, что человеческое внимание имеет предельный объем. Этим и объясняется ограниченность нашего перцептивного пространства. И мы не можем представить себе, как человек, оставаясь отдельным сознающим субъектом, может охватить бесконечную Реальность. Но на самом деле это и не нужно. Подобно тому как мы способны воспринимать множество форм внутри привычного поля первого внимания, хотя наше внимание может удерживать одновременно весьма небольшое число объектов (от пяти до девяти), так и Большой Мир принципиально может быть доступен осознанию с ограниченными возможностями охвата.

Секрет заключается в многоступенчатом характере сборки. Единицей внимания может быть как точка, так и окружность, как буква, так и слово, а затем словосочетание или фраза. Можно охватить вниманием семь предметов или семь миров, все зависит от того, какой объем был изначально собран и интегрирован в условной единице. Так распространяется наше внимание, последовательно стремясь к бесконечности.

Очевидно, третье внимание — это максимальное осуществление способности собирать сигналы в пучки, в блоки пучков, в структуры из блоков — и так далее. Пересекая критический порог, мы вдруг узнаем, что океан энергии, из которой состоит Реальность мира и наша собственная целостность, можно собрать тем же способом. Проделав это, мы избавляемся от всех энергетических ограничений и обретаем вечную Свободу. Это — конечная цель проекта Трансформации человеческой природы в концепции нагуализма.

Внимание сновидения как максимальное «противостояние природе»

Уже было сказано, что в определенном смысле феномен человеческого внимания идет против природного процесса. Природа манифестирует себя как непрерывная изменчивость и подвижность, внимание же направлено на то, чтобы остановить движение и превратить изменчивость в повторение. Философы могут усмотреть здесь еще одно проявление свойства живого как системы, противостоящей энтропии.

Действительно, всякий организм собирает себя и поддерживает гомеостазис внутренними, биологическими силами. Подвижная и изменчивая энергия внешних полей преобразуется в стабильность и репликацию. Эта особенность живой стихии, которая сама по себе является продолжением тенденции к самоорганизации бытия, видимо, является фундаментом психической активности.

Но между человеческой и животной психикой существует принципиальная разница. Она заключена в качестве и интенсивности негэнтропийных процессов. Если внимание животного, по большей части, пассивно отражает и «обслуживает» его биофизику, само по себе не являясь стабилизирующим и организующим фактором, то внимание человека активно влияет на биофизику и приводит ее в соответствие с надбиологическими контурами — семантикой и синтаксисом описания мира.