Алексей Барышников - Протер Страница 2

– Ремиссия, – поправил доктор. – Ну, хорошо, улучшение, – согласился он, поймав на себе возмущенный взгляд посетительницы, которой, вероятно, этот термин не был знаком, и добавил: – А почему вы его не оставили? Ведь жить с сумасшедшим – это надо быть, по меньшей мере, святой.

– Вы так серьезно считаете?– зарделась женщина. – Но знаете, какой он!

– Какой он? – терпеливо переспросил доктор.

Женщина на секунду задумалась и продолжила: – Если не считать его отклонений в психике.

– Отклонений, – повторил доктор, вкладывая в это слово только одному ему понятный смысл. Наверное, он снова намекал на длительность лечения.

– Да, отклонений – повторила женщина, снова зардевшись. – А вы знаете, какой он мужчина…

– А, понятно, – ответил доктор, – за это все что угодно стерпишь.

– Но вы меня не совсем правильно поняли. – Госпожа Останциони окончательно покраснела. – Дело даже не в его мужских качествах. Это трудно описать, да и к чему описывать? Вы можете сами на него взглянуть.

– Любопытно, любопытно, – пробормотал эскулап. – А как сейчас протекает анамнез?

– Что протекает, господин доктор?

– Я хотел сказать, процесс.

– А, процесс! – обрадовалась посетительница. – Сейчас процесс протекает ужасно. Он объявил себя богом, говорит, что сотворил новую галактику, – это для того, чтобы уже с имеющимся Господом Богом нашим, – госпожа Останцони перекрестилась, – не иметь проблем. И мы скоро – я, он и трое наших мальчиков – якобы отправимся туда на постоянное местожительство. Он говорит, что у нас здесь нет перспектив. Мол, Америка зажралась, опустилась и стала мировым полицейским, а место Богу осталось только в сердцах немногих людей. Да и они, по его мнению, очень маленькие. Да, кстати, о мальчиках. Доктор посмотрел на часы и заерзал. – Мои мальчики – это просто чудо. Но у них нет взаимопонимания с их отцом. Они все закончили Кембридж, говорят свободно на французском, знают итальянский. Я уж не говорю о том, как они играют в бейсбол и какие у них девушки! Мальчики у нас, кстати, все погодки.

– На что вы существуете, то есть живете? – поинтересовался доктор у клиентки. Она была очень хорошо одета, в ушах поблескивали бриллиантовые сережки достоинством не в один карат, а на руке был бриллиантовый браслет.

– Вы знаете, у нас нет финансовых проблем! – с чувством глубокого удовлетворения заявила женщина. – Я содержу уже более тридцати лет собачий косметический массажный салон. Муж тоже хорошо зарабатывает. Он содержит студию, фотостудию: делает снимки ауры, выезжает также и на дом, для фотографирования фантомов умерших, иногда охотится за привидениями.

– Все понятно! – констатировал доктор. – Это или вялотекущая шизофрения на фоне мистической паранойи, или вообще черт знает что! Случай, описанный в классической литературе. И знаете, если я его вылечу (а это весьма вероятно, я неоднократно сталкивался с подобным, иногда это называется мистической интоксикацией), то, весьма вероятно, это может отразиться на его бизнесе.

– Это даже желательно, – согласно закивала головой дама, и ее бриллиантовые серьги зазвенели, как бы подтверждая согласие.

– А теперь я бы хотел познакомиться с вашим мужем и назначить ему курс лечения.

– Да-да, я его сейчас позову.

– Дама встала, поправила юбку и характерной походкой женщины, привыкшей ходить на высоких каблуках, элегантно передвигаясь, причем задействовав все мышцы нижней части туловища, вышла, произведя на доктора некоторое впечатление. В кабинет вошел хорошо одетый, подтянутый не на американский лад мужчина. Энергично пожал доктору руку, посмотрел ему в глаза чуть колючим, проникающим взглядом, чему-то своему, сокровенному, улыбнулся, не представился, а тут же взял инициативу в свои руки.

– Дорогой доктор, у нас с вами очень мало времени.

– Да нет же, уважаемый господин Останцони, у нас времени достаточно! Я специально не назначал после вас приемов.

– Вы меня не поняли, – возразил господин Останцони. – У нас действительно мало времени, я имею в виду не сейчас конкретно, а вообще нашу жизнь, если позволите. Дело в том, что вы находитесь в смертельной опасности. Завтра вы будете в Манхеттене в одной из башен-близнецов, там у вас назначена встреча с господином Питцером–младшим, по какому поводу, я говорить не буду, вы сами это хорошо знаете. Дело в том… – Он приблизился к доктору так близко, как позволял ему письменный стол, сделал многозначительную паузу и таинственным голосом сообщил:

– Завтра зданий-близнецов не будет! А это значит, что не будет и вас. А вы мне нужны как светило. Я хочу предложить вам должность планетного логоса в моей недавно созданной галактике. Никто, кроме вас, на эту должность не подойдет. Правда, вам придется сначала поучиться у меня. Но ведь у Бога поучиться не зазорно, даже вам, не правда ли?! И господин Останцони снова внимательно поглядел в глаза доктору. Доктору, светилу с сорокалетним практическим стажем и нобелевскому лауреату, стало нехорошо. Он еще не встречал настолько сильной психически личности. Но после всего услышанного что он мог подумать?!

– Вы о Карловарских грязях ничего не слышали? – спросил доктор господина Останцони почему-то шепотом.

– Здесь все летит к черту, а он мне о грязях! – возмутился искренне посетитель.

– Завтра вас похоронят под обломками левой башни-гиганта – и все! А я вам предлагаю будущее! Вы меня очень интересуете. А в случае, если вы не согласитесь, мне придется договариваться с вашим Богом на ваш перевод. А ведь вы в рай-то, дорогой светило, точно не попадете, а попадете вы прямо на сковородку, а оттуда отпускают с большой неохотой! Так что соглашайтесь! У доктора в глазах промелькнуло что-то вроде недоумения, смешанного с легким страхом. Женщина сидела смирно, наблюдала за их беседой и как бы каждым своим движением лица, рук, тела, положением головы пыталась сказать: «Да посмотрите, он, конечно, сумасшедший, но как он все-таки хорош!»

– Решайтесь! – повторил еще раз посетитель. – Старт сегодня с моей загородной виллы, в 12 часов ночи, с собой только необходимое. Своего любимого кота тоже разрешаю вам взять. «И откуда он знает про мою встречу завтра, про кота и про то, что у меня больше никого нет?!» Не успел доктор про все это подумать, как пациент заговорил металлическим голосом, не терпящим возражения. – Я – белый маг, астральный корректор Америки, отвечающий за благополучие Америки.

«Как президент!» – подумал доктор.

– Как президент, – произнес пациент, – только он видим, а моя работа невидима. Я устал от того, что происходит в этой стране. Завтра меня здесь не будет, поэтому будет плохо! А сейчас я в принципе просто Бог, который еще не приступил к своим обязанностям, потому что надо осуществить еще перелет, а хороший друг мне бы не помешал. Я думаю, вы знаете о внетелесном опыте?

– Да, это распространенный случай в психиатрии.

– Да это не только в вашей психиатрии, это и в магии тоже распространенный опыт. Да вы не бойтесь пары перегрузок при прохождении трехслойной защиты земли. Надеюсь, у вас внедрикаторы работают хорошо?

– Что у меня работает хорошо? – вытаращил глаза доктор.

– Да уже вижу, работают. Все хорошо, все в порядке, так что за перелет не переживайте!

– А я и не переживаю, потому что не верю ни в какие перелеты, кроме предоставляемых авиакомпаниями.

– Возможны некоторые осложнения при выходе из галактики, – как бы не услышав или сделав вид что, не услышал, продолжил посетитель. – Но я вам обещаю минимальные неудобства по сравнению с тем, что вас ожидает завтра. Итак, решайтесь, дорогой эскулап! Разве вечность и блаженство планетарного логоса может сравниться с карьерой психиатра, пусть даже и светила! В 12 часов ночи доктор Фейденберг уже был на загородной вилле Останцони, оправдывая свой визит тем, что надо для точности диагноза понаблюдать анамнез в домашних условиях пациента. Доктора встретила радостная и в то же время слегка встревоженная госпожа Останцони.

– Вы все-таки решились? – спросила она его с очаровательной улыбкой, мило кокетничая.

– Это было нетрудно, – ответил на это любезно профессор. – Во-первых, вы обеспеченные клиенты, на которых я рассчитываю как на будущих постоянных, во-вторых, ваш муж – интересный случай, а в-третьих, вы само очарование. Госпожа Останцони подарила доктору еще одну очаровательную улыбку.

– А вот и вы! – радостно произнес господин Останцони, энергично выбежав навстречу доктору. – Рад, что решились, – добавил он.

– Да я, собственно, только понаблюдать, так сказать, анамнез в домашних условиях.

– Не надо лукавить! – произнес господин Останцони чуть строго. – Вы захватили с собой личные вещи, такие, например, как пара нательного белья, бритва, паста, зубная щетка, томик Зигмунда Фрейда, доставшийся вам по наследству от вашего деда, кстати, ученика того самого Фрейда, уважаемого профессора Юнга.