Рудольф Штейнер - Внутреннее существо человека и жизнь между смертью и новым рождением Страница 20

Мои милые друзья, возьмем конкретный случай: должны ли читаться публичные лекции о духовной науке? Они читаются перед публикой, которая просто благодаря факту публичного чтения соединяется вместе. Тут происходит нечто подобное хлебным зернам, которые лишь отчасти потребляются в непрерывном потоке существования. Нас не должно отпугивать то обстоятельство, что в зависимости от тех или иных условий, мы принуждены пускать потоки спиритуальной жизни в круг весьма многих и многих людей, по — видимому без разбора, и что затем лишь немногие отделяются и действительно вступают и идут вместе с другими в непрерывном потоке. На этом поприще дело обстоит так, что эти рассеянные зерна соответствуют многими, которые, уходя с лекции, говорят: «Что за сумасшедшую ерунду порет этот человек!» Если мы взглянем на это непосредственно с точки зрения внешней жизни, то это сходно с гибелью в море массы икринок. Однако с точки зрения более глубокого исследования, дело обстоит иначе. Души, которые пришли по своей Карме и затем ушли, говоря: «Что за ерунду говорил этот человек!» — эти души еще недостаточно зрелы, чтобы воспринять истину духа, но этим душам нужно было в теперешнем воплощении почувствовать, что к ним подходило то, что является силой духовной науки. И она все же остается в их душах, даже если они и бранятся, она остается в их душах для следующего воплощения и раз эта сила остается, то и зародыши не утрачены. Они пробьют себе путь. В отношении духовного, существование подчинено тем же законам, которые мы видим, когда рассматриваем духовное в природных явлениях, как в вышеприведенном случае.

Перенесем теперь этот вопрос на внешнюю материальную жизнь. Нам говорят: ну, и во внешней жизни дело обстоит совершенно также. Да, мои милые друзья, именно потому что дело обстоит также, мы и идем навстречу будущему, когда будем все это осознавать, все больше и больше. Люди все увеличивают производство, строятся фабрики, никто не спрашивает себя, а сколько должно потребляться, как было некогда, когда существовали, например, деревенские портные, шившие платье только тогда, когда оно им заказывалось. Тогда потребитель сам указывал, какое количество должно производиться. Теперь производство ведется для рынка, товары скапливаются в больших количествах. Производство работает полностью по тому принципу, который лежит в основе природного творчества. Природа привносится в социальный порядок, и вначале этот порядок будет преобладать все больше и больше. Здесь, однако, мы созерцаем сферу материального. Во внешней жизни этот духовный закон не находит никакого применения, именно потому, что он имеет значение для духовного мира, и поэтому наступает нечто весьма замечательное. Так как мы здесь между своими, то можем говорить об этом, мир, конечно, не встретит нас сейчас с пониманием. Итак, сейчас производство ведется для рынка, без сообразования с потреблением, так как ведется не в том смысле, который развит в моем докладе о Теософии и социальной жизни. Напротив, на складах и при помощи денежного рынка скапливается вместе все, что производится, и затем выжидается каковы будут закупки. Эта тенденция будет все больше возрастать, пока она себя сама в себе самой не уничтожит. Каждый, кто духовно прозревает социальную жизнь, видит возникающие повсюду ужасные тенденции к образованию социальных опухолей. В осознании этого заключается великая культурная работа, возникающая для тех, кто прозревает бытие. Это и есть то ужасное, что оказывает столь удручающее действие и что даже тогда, когда можно было бы подавить вообще всякий энтузиазм к духоведению, когда можно было бы подавить все, что может вымолвить слово за духоведение, что даже тогда заставляет как бы кричать миру о средстве исцеления от того, что уже так сильно надвигается и что будет становиться все сильнее и сильнее. То, что должно находиться на одном поприще, в одной сфере, — как творит природа при распространении духовной жизни, — то становится раковым образованием, когда вступает в культуру описанным образом. Прозреть все это и помочь, станет возможным лишь тогда, когда духоведение охватит сердца, пронижет души. И хотелось бы, мои милые друзья, когда насквозь прозреваешь эти вещи, лучше всего иметь в своем распоряжении самый жгучий огонь, чтобы влить его в свои слова, чтобы обратить внимание наших современников, чтобы они смогли понять, какому времени идем мы навстречу.

Все это можно увидеть, если ознакомиться с различными существующими точками зрения в различных сферах бытия. Перед тем, кто стоит между Полуночным Часом и новым рождением перед ним выступают эти точки зрения, потому что, исходя из них, он сам должен стать творящим. И когда он образовал тенденции для того, чтобы свершилась Карма в отношении предстоящих ему ближайших переживаний, тогда перед душой выступают дальнейшие, более определенные переживания. Религиозные и иные общины, к которым человек принадлежал, их он переживает тогда так, что они показывают ему: чтобы не быть односторонним, ты теперь должен сделать то или иное в следующем воплощении. Короче говоря, эта жизнь протекает тогда так, что хотя она так же еще сменяется то духовным общением, то духовным одиночеством, однако, существенно принимает такое направление, что человек сначала строит себе чисто духовно прототип новой земной жизни. И задолго до того, как спуститься к этой земной жизни, человек уже построил себе, исходя из пережитого в духовном мире, духовно — эфирный прототип. Этот первоначальный образ заключает в себе силы, которые можно было бы назвать духовно — магнетическими силами, они притягивают человека вниз, к родительской паре, в отношении которой он чувствует: она даст мне нужные наследственные признаки, чтобы я мог выступить в новой земной жизни.

Я уже указывал, что нормальным является тот момент, когда в нас возникает чувство: мы соединяемся с тем, что от нас удалилось, будучи жизненным плодом нашей последней земной жизни. Но человек не всегда доходит до этого момента. Если мы достигаем этого момента, то наша жизнь протекает так, что мы всецело чувствуем связь между телесным и духовным. Но человек вступает раньше в бытие. Большинство людей является до срока духовно рожденными, и лишь позднее это настолько сглаживается, что мы проходим через переживания, которые приводят нас к современному гармоническому слиянию. Одно лишь, однако, представляет чрезвычайную важность. Я описал это вчера. Там, где наше страстное стремление к внешнему миру должно достигнуть высшей степени, потому что мы в наибольшей степени вошли в одиночество, там находится то, что собственно живет и вздымается только в духовных мирах. Дух, который подступает к нам и превращает наше стремление в своего рода душевный свет. До этого момента времени мы должны сохранить связь с нашим “Я”. Мы как бы должны сохранить одно воспоминание: «Ты был на Земле этим “Я”». Это “Я” должно сохраниться как воспоминание. И то что мы можем это сделать в современный нам момент времени, это зависит от того, что Христос внес в земную ауру силу, которая иначе в настоящее время не была бы принесена из земной жизни, чтобы сохранить воспоминание до Полуночного Часа, после которого мы затем снова имеем это “Я”.

Если бы Импульс Христа не протекал по земному миру, то получился бы разрыв, пропасть, которая сделала бы наше существование в середине между смертью и новым рождением негармоническим. Задолго до наступления Полуночного Часа мы забыли бы, что были “Я” в своей последней земной жизни. Мы бы чувствовали связь с духовным миром, но забыли бы себя. Эта память достигается благодаря тому, что мы на Земле действительно так сильно развиваем наше “Я”, что приходим все больше и больше к его осознаванию. Это стало необходимым со времен Мистерии Голгофы. Но тем, что мы на Земле все больше и больше приходим к осознанию нашего “Я”, мы растрачиваем силы, которые нам необходимы после смерти для того, чтобы мы действительно не забыли себя до полуночного часа существования. И для того, чтобы мы могли сохранить это воспоминание, для этого мы должны умереть во Христе. Таким образом, Импульс Христа должен быть здесь. Он сохраняет нам до Полуночного Часа возможность не забыть наше “Я”. Затем в Полуночный Час существования к нам подступает Дух. И вот мы сохранили воспоминание о своем “Я”. Если мы это донесем до Полуночного Часа бытия, до тех пор, когда к нам подступает Святой Дух, и дает нам возможность оглянуться назад и вступить в связь с нашим собственным внутренним миром, как с внешним миром, если мы сохранили эту связь, тогда Дух может вести нас до нашего нового воплощения, которое мы вызываем благодаря тому, что образуем наш прототип в духовном мире. Импульс Христа снабжает нас, однако, не только такой силой, которой нам хватало бы ровно до связи. Он дает нам иногда так много, что если бы Дух не подошел к нам, то Импульс Христа мог бы перенести нас дальше. При помощи одного воспоминания мы бы не могли перенестись, но Импульс Христа нас бы перенес. Это имеет громадное значение, и по мере того, как в будущем человек будет развиваться все дальше, ему будет становиться все более и более необходимым воспринимать в себя Импульс Христа в превышающем необходимую меру количестве. И уже теперь необходимо, чтобы человек в течение своей земной жизни узнавал не только самое необходимое о Христе, но чтобы Импульс Христа спускался в его душу в виде мощного импульса, который мог бы его переносить через Полуночный Час бытия. Потому что благодаря Импульсу Христа усиливается Импульс Святого Духа, и мы крепче проносим Импульс Духа через вторую половину жизни между смертью и новым рождением, чем мы пронесли бы его, если бы у нас не было Импульса Христа. То, что у нас остается в виде излишка, усиливает Импульс Духа. Дух был бы иначе только для Духа, и Он перестал бы оказывать Свое действие с момента нашего рождения. Если мы проникаемся Импульсом Христа, то он усиливает Импульс Святого Духа. И из — за этого, в нашу душу может быть внесен такой Импульс Духа, который затем, когда мы войдем в земное воплощение, станет силой, которую мы не истратим в земном воплощении, подобно прочим, принесенным с собой с рождением, силам.