Анастасия Новых - Сэнсэй II Страница 24

– А почему именно семь священников, семь раз? – спросил Андрей.

– Это интерпретируется с духовной силой, с силой семи Архангелов, которые являются посредниками между Богом и людьми. А проще говоря, семью Бодхисатвами… А насчёт использования елея таким способом, так это очень древний способ лечения больных, поскольку в основе процесса излечения лежат как раз те знания, о которых я вам рассказывал – о возможностях человека влиять на окружающий мир через жидкость. Поэтому подобное можно встретить в разных религиях и ритуальных обрядах народов мира.

– Да, – вздохнул Николай Андреевич. – Люди потихоньку утрачивают суть, оставляя лишь внешнюю её форму.

– К сожалению, – произнёс Сэнсэй. – Когда-то люди знали, что они делали. А сейчас всего лишь имитируют внешнюю форму этих знаний. Вот взять одно из семи таинств христианства – Крещение, которое знаменует приобщение человека к данной религии. Сегодня это торжественный многосложный обряд, основное действие которого – троекратное погружение человека в освящённую воду, чтение молитв, помазывание елеем, маслом миро. Но порой даже те, кто совершает этот обряд, не ведают, какая за всем этим внешним действием стоит огромная сила. Даже сами верующие по-настоящему недооценивают и не осознают до конца истинное действие данной намоленной воды. – И помолчав немного, добавил: – Да и сам обряд водного омовения новорождённых возник в христианстве не сразу, а гораздо позже, по мере становления и совершенствования христианской обрядности.

Истоки же Крещения уходят вглубь дохристианских культов. Такие водные обряды совершались и во многих религиях древнего мира, которые, в свою очередь, основывались на поверье их предков об «очистительной» силе воды. Но смысл практики Крещения, которая изначально давалась людям, лежит ещё глубже, за гранью той водной стихии, которую во внешнем видят люди.

– Интересно, интересно, и в чём же её смысл? – торопливо спросил Николай Андреевич, заинтригованный, как и мы, темой разговора.

– Смысл подлинной практики Крещения заключается в погружении человека в глубины своего сознания, вплоть до души. Само слово «крещение» по-гречески звучит как «ваптисис», что означает «погружение». Помните, я утром упоминал о практике погружения у йогов, называемой ими «Пранаяма». На современный взгляд, это кажется две совершенно различные практики, между которыми люди своими амбициями прочертили пропасть. На самом же деле и Крещение, и Пранаяма и ещё ряд других практик и обрядов, связанных с водой, – это всего лишь отдалённые отголоски настоящих знаний и древних практик, адаптированных уже самими людьми для широких масс. В основе изначальных знаний лежали практики, которые изменяли состояние сознания человека и выводили его на определённую частоту, благодаря которой человек рос духовно и приходил как зрелое создание к Богу. То есть, по сути, благодаря этим практикам он познавал настоящую реальность. Он знал, что он делает и куда идёт.

Когда-то давно практика «Погружения» давалась людям и предназначалась для тех, кто уже находился на определённом этапе духовного развития. С её помощью человек входил в изменённое состояние сознания и обретал возможность погружения в самые потаённые свои глубины, где он мог соединиться с Богом. Естественно, там не было места никакому Животному началу, ибо это было связано с сущностью Души. И эта практика действительно давала тайну знания, того самого знания, которое невозможно выразить словами, ибо оно приобреталось от частицы Бога – всезнающей Души.

– Да, много ценного мы подрастеряли во времени, – грустно заметил Николай Андреевич. – Зачастую вообще не понимаем, что мы делаем, зачем мы это делаем? Списываем всё на традиции, успокаивая себя тем, что так положено, так велось издревле, мол, мы всего лишь отдаём дань обычаям наших предков.

Сэнсэй усмехнулся и произнёс:

– Нет, ну если разобраться, то уж лучше так, чем вообще никак и полное забвение. Поскольку рано или поздно, но отыщутся люди, которые всё же докопаются до сути.

– Я как-то раньше не обращал внимания на такие моменты, – вновь проговорил Николай Андреевич. – Но сейчас ты рассказывал о Крещении, а мне вспомнился один разговор с моим давнишним пациентом. Он верующий, можно сказать до фанатизма, воспринимающий каждое слово Церкви буквально. Так вот, в одной из бесед он поведал мне идеологию обряда Крещения у христиан. Я сам крещёный, правда, в детстве. Но такое первый раз в жизни услышал. Судя по ней, только принявший крещение и никто другой очищается от первородного греха, связанного с самим фактом рождения человека. Что только после крещения человек становится членом Церкви, приобщаясь к её благам, которыми является жизнь Вечная. Якобы до Крещения человек несёт на себе дьявольскую печать, то есть не отделён от сатанинского. А после прохождения этого таинства из сердца его изгоняется сатана и навсегда остаётся во внешнем по отношению к человеку. И что благодаря Крещению человек может освободиться от всех грехов и в дальнейшем воздерживаться от того, чтобы в них не впасть. Разве такое возможно?

– Конечно, нет. Крещение, безусловно, имеет силу. Но для простого человека – это всего лишь толчок к духовному пробуждению. Однако это не избавляет его от Животной сущности, коим в христианстве называют «сатану». Человек находится в теле Животного. Разум человека – это разум Животного. И это нельзя выкинуть во внешнее или полностью от этого избавиться. Полагать так, это равносильно рассуждать как человек, который едет в машине и пытается убедить себя, что он не едет в ней, а просто летит по воздуху.

Даже Бодхисатвы, рождаясь в теле человеческом, подвержены испытанию Животного и искушению всему человеческому. Взять, к примеру, Иисуса, Сына Божьего, рождённого в теле человеческом. Он также не избежал этой участи. Сорок дней он боролся с «сатаной», то есть, говоря проще, проходил личный Армагеддон. Он подчинил своей Духовной Сущности разум Животного, «посадив» своё Животное «на цепь». И то ж оно «погавкивало» да «поскуливало» всю жизнь, давая о себе знать. Потому что Иисус, хоть и был Великой Душой, но находился в материальном теле. И никуда от этого не денешься. Таков Закон. Такова природа человеческая.

И тут Костик с улыбкой изрёк:

– А я помню, как меня крестили в четвёртом классе. Поп там чего-то спрашивал у нас, а мы хором ему отвечали. А потом сказал повернуться нам на запад, дунуть и плюнуть со всех сил на сатану. Это я хорошо запомнил, потому что собрал все свои слюни и так постарался… Мы засмеялись, а Сэнсэй проговорил:

– Это вы проходили один из обрядов Крещения – запрещение на нечистых духов и отречение от сатаны.

– Не, ну всё понимаю, – усмехнулся Костик, подражая рассуждениям Николая Андреевича. – Но зачем плевать-то было?

– Считается, что этим плевком христианин показывает, что не боится сатаны и его козней, так как Бог даёт ему необходимую защиту, – пояснил Сэнсэй. – В общем выражает таким образом крайнее презрение к сатане.

– Ну и культура, сплошное средневековье, – усмехнулся Костик.

– Культура тут ни при чём. Ведь люди не меняются. Какими они были, такими и остались.

– А зачем мы поворачивались на запад?

– Просто запад в православии всегда был связан с силами, противостоящими Богу. И когда человек поворачивается на запад в этом обряде, то церковники считают, что так крещаемый непосредственно отрекается от сатаны и заявляет об этом как бы ему в «лицо». А после этого поворачивается к алтарю на восток. Считается, что эта сторона света связывает человека с Господом.

– Ну, если учесть, что где-то там находится Шамбала, то они в чём-то правы, – заметил Володя, а потом, сделав паузу, пробасил: – И по поводу Запада, пожалуй, тоже.

– Помню, ещё молитвы поп читал на церковнославянском языке, – ударился Костик в воспоминания. – Правда половина слов была непонятна. Потом водой нас окроплял, мазал чем-то. А! Ещё пряди волос с нас состригал, а мы их в восковую лепёшку заворачивали и опускали в воду. И зачем такие сложности?

– Подрастёшь – поймёшь, – вставил Виктор.

Сэнсэй с грустью улыбнулся и промолвил:

– Вот видите, даже эти обряды для одних – это шоу, а для других – переосмысление жизни.

Костик после этих слов притих, а Николай Андреевич, воспользовавшись моментом, вновь обратился к Сэнсэю, припоминая беседу со своим пациентом.

– Так вот, в разговоре с тем человеком ещё прозвучало и такое, что только крещёный человек попадёт в рай, а некрещёный человек туда ни за что не попадёт. Что на некрещёного человека не действует благодать других таинств. За него якобы нельзя молиться, нельзя поминать ни при жизни, ни после смерти. Его даже нельзя отпевать. А после крещения уже якобы всё это можно творить. Получается, что некрещёный человек для Церкви вообще как бы не существует?