Джон Данн - Эксперимент со временем Страница 28

Содержимое моментов Времени 1, как мы видели, может последовательно представляться конечному наблюдателю только при условии, что содержимое моментов Времени 2 также представляется последовательно, равно как и содержимое моментов всех других Времен в серии. Значит, конечный наблюдатель — это наблюдатель поля представления, которое движется во Времени, расположенном на том краю серии, что уходит в бесконечность. А будучи наблюдателем этого поля, он является наблюдателем и всех других движущихся полей, подчиненных и имеющих меньшее число измерений.

Далее, точка О с самого начала была для нас местом, где происходит сознательное наблюдение. Следовательно, на какую бы ступень анализа мы ни поднимались, наш конечный наблюдатель будет вести сознательное наблюдение именно в точке О. Но интересно, что ни один наблюдатель сам по себе не обладает способностью к сознательному наблюдению. Обретением ее он полностью обязан сознательному наблюдателю, стоящему в серии на порядок выше него. И вот по какой причине.

Только благодаря движущемуся сознательному наблюдателю GH, который пересекается с реагентом О'О", на линии О'О" выделяется точка О, где этот O'O", на линии О'О" выделяется точка О, гае этот реагент способен к сознательному наблюдению. Отбросьте GH — и не будет точки О. Аналогично, на рис. 10 только благодаря движущемуся полю 3 — плоскости G'G" H"H' (совпадает с сознательным наблюдателем 3), — которое пересекается с реагентом 2 — плоскостью DFBE, — на плоскости DFBE выделяется линия GH, где этот реагент способен к сознательному наблюдению. Уберите плоскость G'G" H"H' из графика — и линия GH, содержания точку О, исчезнет. И так будет повторяться на протяжении всей серии до бесконечности. Короче говоря, отбросьте стоящего на порядок выше сознательного и последовательного[13] наблюдателя — и стоящий ниже него наблюдатель перестанет существовать как сознательный или последовательный, хотя диагональный реагент, совершенно ненужный и не имеющий оправдания своему существованию, бессознательный и реагирующий сразу на все, останется.

Следовательно, как все представленные для наблюдения явления в конечном счете отсылают нас к набору состояний мозга,с которых мы начали на «ближайшем» краю серии наш анализ, так и любое сознательное наблюдение, подобно любому последовательному наблюдению,в конечном счете отсылает нас к наблюдателю, находящемуся на «удаленном» краю серии,то есть к «наблюдателю в бесконечности».

(Термин «наблюдатель в бесконечности» не означает наблюдателя, бесконечно удаленного во времени или пространстве. Слово «бесконечность» лишь указывает на количество членов серии. А наблюдатель, о котором идет речь, — это просто ваше обычное, повседневное Я, ваше «здесь» и «сейчас».)

Итак, наш второй закон гласит:

Серийность полей представления предполагает существование серийного наблюдателя. В этом смысле любое движущееся во Времени п-мерное поле есть поле, явленное движущемуся аналогичным образом п-мерному сознательному наблюдателю. Наблюдение, ведущееся любым таким наблюдателем, есть наблюдение, ведущееся всеми сознательными наблюдателями, которые принадлежат к полям,с большим числом измерений,и в конечном счете наблюдение, ведущееся «наблюдателем в бесконечности».

Далее, поскольку термин «внимание» служит всего-навсего обозначением сосредоточенного сознательного наблюдения, внимание наблюдателя — к какому бы полю он ни принадлежал — должно сводиться к вниманию наблюдателей, принадлежащих к полям с большим числом измерений, и тем самым к «наблюдателю в бесконечности». Однако в каждом случае фокус внимания (область, охватываемая наблюдением определенной степени концентрации) должен иметь столько же измерений, сколько имеет сам наблюдатель и его поле. В поле 1 он трехмерен, в поле 2 — четырехмерен и т. д.

Следовательно, наш третий закон гласит:

В любом поле фокус внимания имеет столько же измерений, сколько и само поле,и является димензиональным центром фокусов внимания, находящихся во всех полях более высоких порядков, вплоть до и включая фокус внимания, находящийся в поле, лежащем в бесконечности.

Теперь посмотрим, нельзя ли из всего это что-нибудь создать.

ГЛАВА XXII

С помощью анализа мы определили природу механизма времени, установив, что его существование неизбежно, если мы наблюдаем события в их последовательности. Сейчас нам предстоит ответить на вопрос, может ли исследование этого механизма помочь нам найти объяснение чему-нибудь еще. Ответ, разумеется, будет утвердительным.

Как это ни странно, но первого открывшегося факта я не предвидел ни в малейшей степени. С самого начала было ясно, что анализ должен выявить (1) серию полей представления, каждое из которых движется в следующем поле — поле, расположенном на порядок выше; (2) серию фиксированных диагоналей, пересекающих друг друга; и (3) серийного наблюдателя. Но я и не догадывался, что фиксированные диагонали представляют длительности наблюдавших элементов в серийном наблюдателе и что каждый из этих элементов бессознателен всюду, за исключением точки, где его пересекает поле следующего сознательного наблюдателя рангом выше. Открытие этих движущихся и строго локализованных областей сознательного наблюдения имело важное значение, ибо сразу стало понятно, что в ходе анализа механизма последовательности неожиданно для нас раскрывался во всех своих подробностях механизм сознания.

Как бы вы определили сознательного наблюдателя? То есть определили так, чтобы отличить его от бессознательного наблюдателя, скажем, фотоаппарата? Полагаю, вы начнете с трюизма, заявив, что это тот, кто осознает свои акты наблюдения. А затем вообразите, будто ваша формулировка равносильна утверждению, что он сознательно наблюдает эти акты наблюдения.

Вы тотчас понимаете, что таким путем вам не удастся объяснить феномен сознания; но вы понимаете также и то, что вас подвели к заявлению, которое абсолютно истинно и которое вы, вероятно, не сможете отвергнуть. Однако посмотрим, что оно означает. Само по себе сознательное наблюдение первичного акта наблюдения есть вторичный акт сознательного наблюдения и, согласно изложенному выше утверждению, должно быть сознательно наблюдаемо в ходе третьего акта и так далее до бесконечности. Вы пустились в описание серийного процесса, не имеющего конца. И единственный способ избежать его — вернуться к началу и… отказаться от мысли о том, что наш приятель осознает свои акты наблюдения. Тогда, хотя от вас и ускользает объяснение феномена сознания, вам станет ясно: если наш наблюдатель и может быть сознательным, то только как серийный наблюдатель, каждый член которого сознательно наблюдает акты наблюдения, совершаемые членом рангом ниже.

Трудно представить, каким образом такой серийный наблюдатель может существовать где-либо в рамках исключительно трех пространственных измерений; но, как показывает анализ, проведенный в предыдущей главе, он может очень мило существовать — и действительно существует — в многочисленных временных измерениях. Реагент 1, сознательно реагирующий на субстрат мозга в точке О, является в этой точке представлением в движущемся поле наблюдателя 2, сечением, находящемся в состоянии реагирования и сознательно наблюдаемым. Аналогично, реагент 2 на линии GH (где он ведет сознательное наблюдение в точке О) является представлением в движущемся поле наблюдателя 3 (см. рис. 10) и так далее до бес конечности.

Следует заметить, что, согласно нашему анализу, человек может быть сознательным, не осознавая себя. Действительно, строго говоря, нет такой вещи, как сознание своего Я. Возьмите из серии любого наблюдателя, изучите его и вы увидите, что наблюдатель, чьи реакции он наблюдает, всегда есть наблюдатель рангом ниже, а наблюдаемое Я — «низшее» Я. Вероятно, вывод о существовании истинного Я, или, возможно, «высшего» Я, сделали тогда, когда открыли, что некоторые явления в субстрате не относятся к категории «всеобщего достояния». Но такого рода знание должно быть приобретенным; оно не должно быть результатом наблюдения за своим Я.

Однако посмотрим, не принес ли наш анализ еще какие-нибудь плоды.

Да, кое-что есть… но это «кое-что» увлекает нас в область чистой психологии и должно рассматриваться в соответствующем ключе. Психологи всегда стремятся объяснить, каким образом получается так, что мы осознаем течение времени, точнее сказать, осознаем не просто само движение или изменение, но тот факт, что вместе с движением или изменением проходит время. В конце концов, концепция времени как длины, по которой совершается движение, достаточно изощренная; между тем, все люди — и образованные, и (что гораздо удивительнее) необразованные — единодушно признают, что именно так мы обычно и мыслим время. Ребенок на лету схватывает суть неуклюжих объяснений своей няни. Ему не нужно твердить, что «вчера» прошло, а «завтра» грядет. Но каким образом и ребенок, и мы обретаем этот чудесный кусочек знания?