Марк МакЭлрой - Таро Эльфов. Роман в картинках Страница 3

Но это были не просто полки, а ПОЛКИ! Они были плотно заставлены всевозможными баночками, бутылочками и колбочками. Увидеть, что находится внутри этих стеклянных емкостей, не представлялось возможным, как и прочитать то, что написано на этикетках, надписи которых от посторонних глаз бережно скрыла пыль.

Это был не дом, это был магазин, что несколько мирило Панепаэль с этим местом, – она очень любила ходить по магазинам.

На пороге дома их встретила сама бабушка Таймерл, высокая пожилая женщина с удивительной прической. У нее были седые волосы, которые она причудливо укладывала на голове, и казалось, что они образуют копну снега, который вот-вот упадет или растает.

Она не красила волосы, равно как и не пользовалась косметикой, кремами и прочими ухищрениями, которые маскируют возраст и придают респектабельность внешности. Бабушка всегда говорила, что человек снаружи выглядит так, как чувствует себя внутри.

Холодная, расчетливая, категоричная и костлявая – такую оценку дала бы бабушке Панепаэль, если бы кто-нибудь спросил у нее.

Еще раз взглянув на бабушку, Панепаэль со страхом подумала: а жива ли старушка? Вдруг перед ней призрак или кто похуже? Что, если ей придется провести целый день с трупом?

Но тепло бабушкиных рук, которые обняли свою любимую внучку, развеяли эти опасения. По крайней мере, пока…

Глава 2

Пока отец и бабушка обсуждали что-то свое, «взрослое», Панепаэль, как посетитель музея, с интересом изучала то, что лежало на полках. Ее внимание привлекла небольшая банка зеленоватого стекла, в которой, как ей показалось, что-то двигалось. Она подошла поближе, чтобы вглядеться в мутное стекло, как громкий бабушкин кашель напугал ее до полусмерти.

Взрослые рассмеялись над Панепаэль, которая, как молодой кот, подпрыгнула до потолка. «И что тут смешного?» – подумалось девочке. Она обиженно наклонила голову и отошла в сторону.

– Визит вежливости или просто выдалась свободная минутка? – поинтересовалась бабушка у Панепаэль.

– Вообще-то я учусь, и у меня просто нет свободного времени, – ответила девочка, пытаясь скрыть свое недовольство этим местом и бабушкой. Но она знала: чтобы что-то получить, нужно что-то отдать. А получить Панепаэль хотела.

– Учишься, – в голосе бабушки сквозили иронические нотки, – в школах Нового города учат чему-то стóящему?

Панепаэль покраснела, не зная, что сказать в ответ. Но, видя смеющиеся глаза отца, поняла, что все стоит перевести в шутку, не забивая колкостями голову старой женщине. Меж тем бабушка явно не собиралась останавливаться, найдя в лице родственников слушателей ее болтовни.

– Твой отец не очень умен, если позволяет своей дочери обучаться в школах нашего Правителя. Этот глупец ведет эльфов в Новый мир, но приведет их прямиком в ад, – и девочке показалось, что ад сейчас – в глазах ее бабушки.

– Как вы добрались?

Панепаэль на миг показалось, что кто-то еще вошел в комнату, пока она разглядывала адское пламя в глазах старухи. Но нет, это был голос бабушки, ставший милым и участливым.

– Мы приехали на повозке, которую дал нам Правитель. Она совсем новая и крепкая и может плавать, – Панепаэль немного подумала и добавила: – это техническое средство лишний раз доказывает, что знания мира превыше умений пользоваться магией!

Отец украдкой показал ей кулак. Но бабушка не обиделась и добродушно сказала:

– Внучка, магия демонстрирует наше единство с природой. А техника отдаляет нас от природы. Когда мы это поймем, может быть уже поздно, и мы сами уже будем машинами. Послушай одну историю.

– Историю? – наравне со старыми рецептами и знаниями по магии Панепаэль любила разные истории. Ей казалось, что все это три важнейшие составляющие мира, которые, при правильном применении, способны творить чудеса.

– Закрой глаза, чтобы слова стали реальностью, – сказала бабушка, и Панепаэль послушно исполнила ее волю.

– Нарнилор Восьмой, нынешний Правитель и отец Новой эры процветания, подписал несколько важных эдиктов, одним из которых ограничивалось применение магии при строительстве нового дома. В частности, запрещалось управлять погодой, использовать магию для передвижений, использовать гадание для того, чтобы увидеть, каким будет будущее нового дома и тех, кто живет в нем. По сути, магия оказалась вне закона, поскольку проку от нее стало не больше, чем от этих банок. Бабушка обвела рукой вокруг себя, как бы очерчивая границы настоящей магии, и увидела глаза сына.

– Вижу, ты не согласен с моей историей? – спросила она.

– Правитель действует в интересах народа! – воскликнул отец. – И еще не было такого, чтобы кто-то обвинил его в том, что он идет против народа.

– Народа… – бабушка сказала эти слова почти шепотом, но все присутствующие в комнате услышали ее. – Магия – это сила Природы. Эльф – часть природы. Запретить использование магии –все равно что отсечь у себя руку или ногу. – Она помолчала и добавила: – А может быть, и голову.

Панепаэль не понимала того, что говорит бабушка. В школе учителя говорили то, что сказал сейчас отец. Но бабушка была явно не согласна ни с формой, ни с содержанием этих слов. И поскольку Панепаэль была не только упорной в отца, но и смышленой в бабушку, она твердо решила разобраться во всем, что происходило, и сделать свои собственные выводы.

Чтобы не терять времени даром, девочка достала одну из книг, которые рассказывали о магии, и которых было много в их школе. Ничего особенного, обычная книга нового дома.

Но стоило ей раскрыть книгу, как та превратилась в деревянную шкатулку. Панепаэль опешила и выронила шкатулку из рук. Упав на пол, шкатулка раскрылась, и на пол высыпались карты, глядя на собравшихся десятками разных лиц.

– Это вы сделали?! – возмущенно закричала Панепаэль, глядя на бабушку. – Это магия! Ее нельзя применять по отношению к другим членам общества! И при помощи магии нельзя изменять естественный ход событий! Так гласит эдикт правителя!

– Во-первых, – начала бабушка, глядя в испуганное лицо внучки, – я применила магию лишь к книге, но не к тебе. Во-вторых, – она прокашлялась и продолжила: – я изменяла не реальность, а лишь ее форму, сделав набор букв и листков книги листками и символами колоды карт.

Она засмеялась, видя, как успокаивается девочка.

– Магия – это не только Эдикты правителя, это еще Законы Природы, которые не подвластны ни одному Правителю, ни в Старом, ни в Новом мире. Тебе стоит многому научиться, – продолжала бабушка, переведя взгляд под ноги девочки, – потому что я – это прошлое нашего рода, а ты – будущее, которое не может жить без прошлого.

Панепаэль посмотрела себе под ноги и увидела, что книга на месте, а шкатулка и карты исчезли, как не бывало.

Бабушка перевела свой взгляд наверх, устремив его на потолок в место, где пересекались балки крыши. Внезапно девочке показалось, что земля уходит из-под ее ног, а крыша начинает раскачиваться.

Но на самом деле крыша стала менять свой цвет, вид, и теперь перед ее взором был не черный деревянный потолок, а удивительная картина, сложенная, словно мозаика, из света и драгоценных камней.

Посреди этой картины светился огромный красный камень, который окружали 22 камня меньшего размера и других видов. Аметисты, рубины, янтарь – Панепаэль не знала всех названий, но догадывалась, что ни один из 22 камней не повторен дважды.

Бабушка сложила руки лодочкой, и в тот же миг из центрального камня что-то упало вниз. Это была колода карт, таких или почти таких, как те, что Панепаэль видела у своих ног.

Когда девочка посмотрела вверх, потолок уже был прежним. Но в руках у бабушки была и никуда не исчезала колода карт.

Она протянула ее девочке и сказала:

– Не надо менять реальность, надо понимать, когда реальность сама готова измениться, и просто воспользоваться этими изменениями себе во благо.

Глава 3

Панепаэль завороженно смотрела на огромного жирного паука, который стоял перед ней. Он был больше любого из пауков, которые когда-либо видела девочка. Его восемь булавочных глаз злобно блестели, рассматривая жертву, которую он видел в беспомощной девочке.

Панепаэль сделала шаг назад, и паук, почуяв страх своей жертвы, чуть присел на своих мохнатых лапах и двинулся вперед. Его челюсти начали медленно двигаться, словно он разминал их, готовясь к трапезе. На пол толстой нитью стекла липкая слюна, запах которой еще сильнее парализовал волю девочки.

Сердце неистово билось и казалось, что оно уже не в груди, а где-то в голове, в ушах – так сильно стучало оно, боясь не меньше своей хозяйки. Что же делать? Позвать бабушку?

«Нет! – это проснулась отцовская воля, – я не дам шанса этому старому эльфу посмеяться над моей беспомощностью!»

Но что же делать? И вдруг в ее голове пронеслись образы карт, которые она видела мельком, но образ которых, как оказалось, крепко засел в ее прекрасной головке.