Григорий Климов - Князь мира сего Страница 30

– Да. Окончательно проблема дьявола неразрешима. Но ее можно локализовать. Или направить в более благоприятном направлении.

Фома Неверный посочувствовал:

– Ну тогда, генерал, закрывай инквизицию и записывайся в монастырь.

– Совершенно правильно. К такому же выводу со временем пришли отцы церкви. Но если дьявола нельзя ликвидировать, так я заставлю его служить… Я отправлю его на фронт!

– Смотри не забудь подписать с ним договорчик. О дружбе и взаимопомощи.

– Да, попробуем! – воскликнул генерал госбезопасности Союза ССР. – Ведь у меня в лагерях столько первоклассных оборотней. Ни один человек не догадается, что они из себя представляют.

– Смотри не забудь про твоих ведьм, – подсмеивался Фома Неверный.

– Да, есть и красавицы, и умницы. – Генерал так размечтался, что в его голосе слышалась даже симпатия к его заклятым врагам. – Я дам им возможность поиграть со смертью.

– Не забудь про колдунов, – советовал Борис. – Зачем их держать под замком? Пусти всю эту гоп-компанию на Гитлера. Может, еще орден получишь.

Генерал уже внутренне переключился на сторону грешников и, как адвокат дьявола, пытался оправдать своих недавних врагов:

– Ведь многие из них не так уж и виноваты. Всю жизнь они вынуждены были скрываться, маскироваться, двуличничать, лгать.

– Тогда из них выйдут великолепные шпионы и диверсанты, – подливал масла в огонь студент. – Или саботажники? А как насчет пятой колонны?

– Да, я заставлю их защищать родину, – сурово сказал генерал. Он пожевал губами и сквозь зубы процедил: – А потом, все-таки это люди. В большинстве случаев виноваты их прародители… Все мы виноваты. Итак, посмотрим.

И закрутилась в три смены машина 13-го отдела НКВД. Без скрипа открылись ворота концлагерей и специзоляторов, где строители бесклассового общества держали классово чуждый элемент: ведьм и колдунов, леших и оборотней, чертей и чертовок. В тяжелый для родины час генерал Максим Руднев погнал слуг дьявола в бой за родину.

Под командой генерала-чернокнижника отряды колдунов, став опытными диверсантами, устремились за линию фронта взрывать дороги, мосты и склады в немецком тылу. Холодные и обольстительные красавицы ведьмы, став шпионками, как змеи заползали в постели немецких офицеров и военные тайны вермахта. Тысячи, тысячи и тысячи оборотней, леших и прочей нечисти, работая ядом, ножом и динамитом, разрушали с тыла военную машину Гитлера. Как одержимый, генерал дьявола безжалостно гнал свои орды навстречу смерти.

Официально мало известно, как воевала нечистая сила профессора Руднева, но, видимо, вполне успешно, если судить по тем орденам, которые появлялись на его груди. Через год, вернувшись из тайной инспекционной поездки по тылам немецкой армии, где генерал дьявола проверял работу своей нечистой силы, он был произведен в генералы армии специальных видов оружия и получил вторую Золотую Звезду Героя Советского Союза. Союз с дьяволом приносил свои плоды.

– Это ведь я тебе посоветовал, – попытался шутить Борис. Но на душе у него было не до шуток.

Пока генерал Руднев подрывал немецкие тылы, профессор Руднев развернул работу по укреплению советского тыла. Облеченные чрезвычайными полномочиями, эмиссары 13-го отдела рыскали по всем университетам и научным учреждениям Советского Союза, выискивая подходящие мозги для мозгового треста профессора Руднева.

Весь мир замер от удивления, когда после четверти века невероятных гонений Сталин вдруг снял запрет с православной церкви. Вскоре открылась первая духовная семинария, а недалеко от Москвы – первый монастырь. Больше всего удивился сам Сталин, когда узнал, что люди с удовольствием венчаются и крестят детей в церкви. Но никто не знал, что за этим трудным для диктатора решением стоял его красный кардинал, доктор социологии Руднев, которого Бог интересовал только как антитеза дьявола. И никто не знал, что смиренный архиепископ Питирим – в миру это генерал-майор госбезопасности Питирим Федорович Добронравов, правая рука начальника 13-го отдела НКВД.

В темные партизанские ночи бородатые дядьки, радуясь, что теперь можно креститься, размашисто осеняли себя крестным знамением, а потом рассказывали у лагерных костров молодым партизанам сказки, что в самые темные ночи, когда сверкают молнии и гремит гром, когда празднует свой праздник нечистая сила, тогда в партизанские тылы прилетает из Москвы сам дьявол в генеральской форме НКВД.

– Такой рыжий. А глаза зеленые. И бледный, как мертвец, – сообщал бородач. – Попадешься ему на глаза, не жилец ты больше на этом свете.

– Ой, дядечка, страшно! – вскрикивала молодая партизанка.

– А ты, дура, перекрестись, – советовал бородач. Шепотом передавали слухи, что из землянки, где генерал-дьявол чинил свой суд и расправу, по ночам иногда раздавались звуки примитивной песенки про обманутую любовь, а козлиный баритон подпевал:

В наказанье весь мир содрогнется,Ужаснется и са-а-ам сатана-а-з!..

А в ночном небе от края до края, в динамитных молниях и громах, в заревах пожаров гуляла смерть. Исчезли в Красной Армии треугольники, кубики и шпалы, а вместо них появились старые царские потопы. Ввел Сталин новый кодекс чести для офицеров, включающий коленопреклонное целование гвардейских знамен перед боем, а после боя – расстрел трусов перед строем части. Не все рыцарские ордена могли похвастать таким же кодексом воинской чести, как Советская гвардия.

Премьер союзной Англии Уинстон Черчилль праздновал свой семидесятилетний юбилей. В этот день в советских газетах появились теплые поздравления Советского правительства с интимной фотографией юбиляра: в свободное от государственных дел время премьер, с кирпичом и лопаткой в руке, строил каменную беседку у себя в саду.

Этим подчеркивалась пролетарская солидарность с пролетарскими наклонностями юбиляра, который в качестве отдыха любил побаловаться ремеслом каменщика. Кто не найдет эту фотографию в официальных биографиях Черчилля, пусть заглянет в советские газеты. Принимая решения, Гитлер не советовался ни с кем. Только иногда, в случае особо важных решений, он совещался с одним человеком – своим придворным астрологом Вильгельмом Крафтом. Узнав об этом, Черчилль приказал зачислить в штат английской армии своего собственного астролога капитана Луи де Воля, чтобы следить по звездам за решениями Гитлера. Но 13-й отдел НКВД не доверял ни Гитлеру, ни Черчиллю и давно уже имел соответствующего специалиста с трубой, чтобы следить за действиями обоих.

Роясь по средневековым книгам, сотрудники Научно-исследовательского института НКВД вычитали, что от святых пахнет хорошо, а от грешников плохо – иногда от них даже попахивает серой, что, как известно, является принадлежностью преисподней. С тех пор как последнее достижение науки и техники оперативные работники 13-го отдела тщательно обнюхивали иностранных дипломатов.

В мозговом тресте профессора Руднева интересовались у, также следующим вопросом: откуда в мозгу Гитлера появилась идея нацизма, то есть идея высшей расы, избранного народа? Новая это идея? Или Гитлер ее просто позаимствовал? И от кого? И по кому эта идея в первую очередь ударила?

Такой простой вопрос! Но попробуйте на него ответить. Хотя ответ на это есть уже в Библии. Кроме того, этот ответ полностью соответствует первому закону марксизма – о единстве и борьбе противоположностей.

Советская Армия наступала. На базарных площадях освобожденных от немцев городов, как в средине века, публично вешали тех, кто сотрудничал с помесью сатаны и антихриста в образе Гитлера. А для воспитанников новых суворовских училищ вводили белые перчатки и, как в доброе Старое время, разучивали мазурку и полонез.

Все эти нововведения социалистического строя исходили из мозгового треста, где у всех научных сотрудников из-под белых халатов выглядывала форма НКВД. Во всех этих делах за спиной Сталина стоял его красный кардинал, доктор социальных наук, мракобес и обскурант Максим Руднев.

Но чем больше орденов появлялось на груди генерала Руднева, тем молчаливее он становился. Вокруг него ходили темные легенды, что генерал дьявола не раз сам искал смерти в бою, но не мог найти; что его не берет ни пуля, ни огонь, ни вода; что, подписав союз с дьяволом, он не может умереть, пока не истечет срок договора.

И только лишь один Борис знал, что за всеми этими странными делами, как бледный призрак, маячило ангелоподобное личико мертвой красавицы жены, которую он когда-то привел в их дом. Той самой Ольги, которая, грея свою рыбью марсианскую кровь, вечно куталась в белый платок из ангорской шерсти, танцевала, как деревянная, и целовалась, не разжимая губы. Той тихой Мадонны, любовь к которой завела Максима по ту сторону добра и зла, по ту сторону жизни и смерти.

Глядя на необычайную карьеру Максима, Борис не знал, что делать. По привычке он пытался подсмеиваться над ним, как когда-то в детстве, когда Максим ел левой рукой или демонстрировал свое умение шевелить ушами. Но когда он вспоминал, чем Максим занимается теперь, ему становилось не до смеха. Иногда ему казалось, что, может быть, старший брат и в самом деле связался с чертом.