Александр Рассказов - Летописи Страны Арии. Книга 2 Страница 35

Просидел так Атлан три дня и три ночи – не ел и не пил, как велел Ар. Вот вернулся старец на третий день, поутру, и смотрел за молодцем до исхода дня. А когда пришло время, открыл его очи, но не увидал того что хотел древний ариец во взоре и велел сидеть ещё столько же. Так повторялось несколько раз, пока юноша окончательно не потерял счёт времени.

Ноги его были скрещены и подобраны да болью поначалу пытали, пронизывая всё тело. Но боль ушла, а пришло спокойствие и уверенность. Да мысли, что вереницей длинной кружились в голове, ушли. Трудно описать чувства, кои испытывал Атлан, но вот, наконец, в один прекрасный день, поутру, пожаловал Ар, и улыбка озарила его лик. Пробудил он от сна долгого князя арийского названного и беседу длинную вели двое, пока не стемнело. Затем юноша медленно разогнул колени и лишь тогда обратил внимание, что одёжи на нём все растрепались и обветшали. Удивился тогда тому и стал вопрошать у учителя, как долго он провёл время подле ручья в тиши.

– Был ты три срока малых в одиночестве и успокоил ум свой, раскрыв сознание.

– Но позволь учитель, ты ведь приходил множество раз и пробуждал меня.

– Должён признать, не приходил я, – ответил Ар. – Была то игра твоего воображения. Приведёт дорога не туда, коли последуешь за ним. Но тебе нечего страшиться – всё позади. И сам, коли надобно, тишину почувствуешь в любой момент времени, поскольку нет его – оно лишь в нашем воображении.

Последовали оба на гору Арат, и тут почувствовал Атлан сильный голод, но нельзя было утолять его быстро. Велел мудрец Симеру и Елирею собрать трав целебных, что росли вдоль склона горы, и время длинное Атлан пил лишь отвары из тех трав да тело своё омывал исхудавшее.

Наступил день, и наконец дозволил ариец употребить немного снеди. Так, постепенно, пришёл в себя, проводя время в отдыхе и заново открывая мир, князь будущий Белозёрья.

168.

Летело время стрелой, словно было то не время, и оправился и вновь силой налился Атлан вскоре. Различал суть вещей лишь от взора одного.

Был однако не уверен до конца в своей силе.

Ар призвал его как-то да сказал такие слова:

– Настало время, мой послушник юный, тебе князем уж становиться. Отдам я часть своей силы твоему бесплотному телу, дабы то безболезненно воссоединилось с плотским. Созывать народ будем вскоре белозёрский да всех, кто желает узреть действо, али избрать правителя безраздельного. Любой сможет померятся силушкой с тобой, даже чужеземец. Иные искать будут славы и власти, другие же богатства и достатка. Ведаю, что тебе не нужны эти почести. Посему одолеешь всех противников в любом поединке пустотой великой.

Прислонил тут своё чело Ар к челу отрока да прошептал на древнеарийском наречии несколько слов. Налился силой лик юноши, и его суть приняла дар мудреца, приумножай мощь свою во сто крат.

И понял тогда Атлан порядок мироздания светлого неба и тёмного и их совокупности. Принял в миг единый все поконы, что сокрыты были до сих пор от глаза человечьего.

Обогнув восемь кругов, вернулась вновь сила к арийцу, но в глубине души Атлана посеяв зерно доброты, света и радости, что взойти стройными побегами намеревалось в скором будущем.

Отдалившись от ложе, Атлан в пояс поклонился старцу и удалился на воздух свежий, где качались на ветру дерева и ветер пел им колыбельную, словно детям малым. Предстало всё вдруг в свете ином пред взором юным. Был свет, что излучали все предметы, красоты неописуемой. Блестели глаза Атлана ясностью и добротой.

169.

На острове ущербном совет мудрецов кликнул всех старейшин, что ответ держали за роды большие и малые арийские по всей Мирград-Земле и за её пределами. Асов племени светлого призвали мудрейших из мудрецов подсобить, коли надобно, в преддверии состязания великого. Решено было разослать весточки во все края и земли дальние и ближние.

Те, кто желал, мог предстать пред людом в день назначенный испытать себя да на место правителя стать, коли угодно будет судьбе.

Вот и настал день долгожданный, когда избрать было решено правителя единовластного во земле арийской. Три сотни добрых молодцев и красных девиц изъявили желание подвергнуть себя испытанию. Были там и старцы степенные со блеском в глазах и мудростью в речах. Были и парубки, что помоложе. И девицы не уступали в красноречии мужам. Поглазеть на то действо собралось народу видимо-невидимо.

Всем на удивление, откуда не возьмись, птенец малый из неба светлого прилетел. Отворилась голова птенца, и из чрева его вышли два ура наружу – крепки да широки в плечах, тела силой налиты, а за ними выходит то ли ур, то ли человек – не пойми кто. Назвался Бореем и состязаться с другими пожелал, мол, выходец из Мирград-Земли, с острова малого. И вправду, был то потомок из рода знатного, что много летов тому назад покинул свои родные места да в землях урских укоренился. Делать нечего – быть гостю наравне с прочими надобно.

Подозвал тут Ар к себе Атлана да такие слова молвил:

– Не подмога я тебе с этих пор. Самому придётся дорогу проторивать. Уступают тебе многие из людей прибывших, но будь настороже. Борей, что прилетел с двумя урами на птенце, чую, силы необычайные в себе хранит. Род его берёг знания бережно многие лета, и нынче время пришло другим себя показать. Ступай. Пусть ведёт тебя Свет Первородный, да свершится назначенное.

Дни и ночи проходили все прибывшие назначенные мудрецами испытания. И людей излечить от хвори лютой пытались прочие, другие в кулачном бою состязались. Иной раз велят что-то диковинное народу показать, словно на потеху. Вот, и такие были, что не сдюжили да подались восвояси несолоно хлебавши. Перевести дух не давали мудрецы древние. Бремя правителя не лёгкая ноша. Посему только лучшие и добронравные оставались в строю.

170.

Наступил день наконец, когда пятеро из всех состязавшихся предстали перед толпой. Были то Атлан, Борей – выходец с острова малого, Шерия – дева из земель дальних, что граничили с вотчиной купеческой, Мануродал – сын одного из потомков Суры из племени людей с кожей красной и старец седовласый, который не пожелал назвать своё имя. Самый древний из мудрецов повлёк всех пятерых за собой на одну из вершин заснеженных, что каймою окружали Белозёрье.

Горное плато всё было укрыто белым покрывалом. Холодный снег блестел, отражая свет ярила, которое хоть и было ярким в то время, но всё ж не могло растопить ледяной покров. Дышать стало трудно, и дева, та что была из краёв дальних, не сдюжила. Посему решено было отпустить её в родные края с миром.

Четверо устремили свои взгляды на мудреца. Пройдя множество перерождений, старик был во всеоружии, и, каждый раз возвращаясь в мир Яви, вновь и вновь осознавал себя по прохождению срока положенного – в мудрости ему не было равных в Белозёрье. Велел он состязающимся освободить от снега всё горное плато. Было то не под силу простому человеку.

Первым выбор пал на потомка Суры. Задышал часто краснокожий воин и принялся, что было силы, разгребать снега. Но куда там. Замаявшись от нехватки силы и света, и воздуха свежего, упал он навзничь и понял, что проиграл. Но с должной статью и гордостью, присущей его племени, вскоре тихо удалился.

Остались трое. Борей задышал часто, словно готовясь к атаке в поединке. Через несколько мгновений из его ладони, на снег излучая жар сильный и растапливая его, показались клубы пламени синего цвета. Но не хватило прыти у витязя славного – иссякли его силы и он вынужден был ретироваться.

Наконец мудрец указал, кивнув едва заметно, на старца седовласого, что всё это время прибывал в молчании, лишь проходя свои испытания, со скромностью ухмыляясь в бороду.

Старик едва заметно дышал, не расходуя при этом свои силы. Присел он посреди поляны заснеженной, скрестив ноги от колен до пят, и впервые за всё время принялся нашёптывать что-то. Тут снега отступать начали от тела его, образуя круг, который всё увеличивался в размерах, но достигнув скалы ледяной, приостановился. Оказывается, под толстым слоем снега, который неведомо каким способом удалось растопить кудеснику, оказалось несколько ледяных глыб, и очистить их от покрова льда не составляло никакой возможности. Улыбнулся старик и протянул руки, поклонясь следующему участнику, коим был Атлан, словно приглашая его на состязание.

Послушник Ара был спокоен. Присев на только что очищенную, ещё мёрзлую землю, парубок открыл широко глаза и издал пронзительный звук, исходящий откуда-то из низа живота. Тут нежданно-негаданно, появились три сокола, которые покружив немного, наконец приземлились на тело Атлана – один сел ему прямо на родник[48] и оба других на плечи. Пребывая в полном спокойствии, отрок, ничего не говоря птицам, понимал всё о чём они думают, и мысль свою посылал им прямо в душу.