Автор неизвестен - Мистики и маги Тибета. Страница 36

Некоторые люди совершенно уверены в реальности фантастического путешествия Тилопы. Другие, лучше знакомые с капризами восприятия и ощущения, сопровождающими определенные экстатические состояния, полагают, что речь здесь идет о психических явлениях. Наконец, третьи считают описание приключений Тилопы простой аллегорией. Во всяком случае, как повествует легенда, в соответствии с предсказаниями старухи Тилопу атаковали на пути устрашающие или соблазнительные видения. Он взбирался на головокружительную высоту, преодолевал бурлящие стремнины, замерзал среди снегов, в знойных песчаных пустынях его палило солнце, но ни на мгновение не отвлекался он мыслью от спасительной магической формулы. Наконец он добрел до подступов к замку Дакини. Его бронзовые, раскаленные добела, стены дышали жаром и разливали ослепительный свет. Исполинские чудовища-самки широко раскрывали готовые его проглотить огромные пасти. Ему преграждали дорогу деревья с острыми ножами и саблями на ветвях. Несмотря на все препятствия, Тилопа все-таки вошел в зачарованный дворец. Многочисленные роскошные покои переплетались в сложный лабиринт. Тилопа прошел через него и оказался у двери в апартаменты королевы.

Там на троне восседала королева божественной красоты, вся увешанная чудесными драгоценностями. Когда доблестный путник перешагнул порог ее покоя, королева милостиво ему улыбнулась. Но, равнодушный к ее прелестям, Тилопа, все время повторяя магическое заклинание, взошел по ступеням трона, сорвал сверкающие украшения королевы, растоптал гирлянды цветов, разодрал золотую парчу одежд и изнасиловал ее, обнаженную, на разгромленном троне.

Покорение Дакини, насилием ли, средствами ли магии постоянная тема в мистической литературе ламаистов. Это аллегория, означающая овладение истиной и определенной психический метод духовного развития.

Тилопа передал свое учение Нароте,* (*Нарота – настоящее имя; тибетцы переделали его в Наропу. – Прим. авт.) а ученик последнего, Марпа, распространил его по всему Тибету. Выдающийся последователь святого Марпы, знаменитый пустынник-поэт Милареспа, в свою очередь, посвятил в тайны этого учения своего ученика Тагпо Лхаджи. Линия преемственности не прерывалась и продолжается в наши дни.

В биографии философа Нароты, духовного наследника Тилопы, мы находим занимательное (и гораздо больше соответствующее действительности, чем можно было бы подумать) описание искусов, придуманных наставником "Прямого пути" для тренировки своего подопечного. История двенадцати больших и двенадцати малых испытаний ученого Нароты слывет среди тибетских мистиков классической, и наставники-ламы любят пересказывать ее в назидание молодым "налджорпа".

Привожу эту историю в общих чертах, чтобы дать о ней представление читателю.

Нарота родился во втором столетии в Кашмире. Он был сыном брамина, слыл очень ученым вообще и знатоком магии в частности. Нарота исполнял обязанности жреца дворцового храма у одного раджи. Однажды раджа оскорбил его, и Нарота решил отомстить за обиду оккультными средствами. Он заперся в нежилом уединенном строении и, желая вызвать смерть раджи, построил магический круг. Как только он приступил к надлежащим заклинаниям, перед ним явилась Дакини и спросила, сумеет ли он направить "дух" умершего в благоприятную сферу или же вернуть этот дух в покинутую им оболочку и оживить мертвое тело. Магу пришлось признать, что для этого его знаний недостаточно. Тогда Дакини стала грозно ему выговаривать: никто не смеет разрушать того, чего он не в силах восстановить и объявила, что следствием его злобного неразумного поступка будет возрождение в одном из чистилищ. Перепуганный Нарота осведомился, нет ли возможности избежать такой жестокой участи. Он получил совет отправиться к Тилопе и упросить мудреца приобщить его к доктрине "прямого пути", уничтожающей последствия всех поступков, каковы бы они ни были, и обеспечивающей достижение нирваны за одну земную жизнь. Если ему удастся постигнуть смысл тайного учения, и усвоить его плоды, он избежит следующего перевоплощения, и, следовательно, мучений в чистилище. Нарота. отбросил свой "кйилкхор" (магический круг) и поспешил в Бенгалию, где жил Тилопа.

Когда Нарота отправился на розыски Тилопы, последний уже пользовался большой популярностью. После своего посвящения (удивительные перипетии которого я только что рассказала) он сделался одним из отшельников "авадхута". Это о них сказано: "Они ничего не любят, ничего не ненавидят, ничего не стыдятся. Им чуждо тщеславие. Они отрешились от всего мирского, разорвав узы семьи, общества, религии". Нарота представлял полную противоположность этому идеалу. Он был правоверным индусом, преисполненным сознания собственной исключительности как ученый и как брамин. Встреча таких разных по характеру людей должна была разрешиться ситуацией, на наш взгляд забавной, но для Нарота она вылилась в мучительную драму.

В первый раз он увидел своего будущего наставника во дворе буддистского монастыря. Тилопа, почти совершенно голый, сидел на земле и ел жареную рыбу, складывая возле себя в сумку обглоданные рыбьи кости. Нарота с брезгливостью чистой касты собрался было обойти его подальше, как вдруг из кухни вышел монах и набросился на старика с упреками за отсутствие жалости к живым созданиям. К тому же старик демонстрировал свое жестокосердие в ограде буддийского монастыря, поедая блюдо, стоившее жизни бедным рыбам. Монах приказал ему убираться, Тилопа не удостоил его ответом. Он махнул рукой, произнес какую-то мантру, и рыбьи кости покрылись мясом и снова превратились в рыб. Рыбы поднялись в воздух и затем исчезли. От безжалостной трапезы не осталось и следа, и Тилопа удалился.

Нарота остолбенел от удивления, но вдруг его осенила яркая, как молния, мысль: этот удивительный чудотворец, должно быть, и есть тот, кого он ищет. Он кинулся всех расспрашивать, и когда его предположение подтвердилось, попытался догнать мага. Но Тилопу не так-то просто было найти. Тут настала для Нароты пора бесконечных дальних странствий. Этот период его жизни биографы, несомненно, постарались растянуть во времени и приукрасить, но в основном предания, вероятно, соответствуют истине. Из одного селения к другому, из города в город гоняется незадачливый кандидат в ученики за неуловимым учителем. Он спешит всюду, где, по слухам, можно застать Тилопу. Но неизменно, как только он туда приходит, оказывается, Тилопа был здесь, но уже ушел. В пути у Нароты бывают встречи и приключения. Он считает их случайными, но на самом деле они – создания воли мага, все умножающего число окружающих Нароту иллюзорных явлений.

Однажды усталый Нарота постучался в дверь стоящего на краю дороги дома, собираясь попросить пищи. Дверь открыл человек, который предложил ему вина. Нарота отказался.* (*Пить настоянные на закваске напитки для брамина – осквернение. – Прим. авт.) Мираж мгновенно рассеялся, дом.исчез. Он снова очутился на дороге один и услышал злорадный голос незримого Тилопы: "Это был я".

Дальше ему попался на пути селянин и попросил Нароту помочь содрать шкуру с дохлого осла. Такая работа выполняется только "неприкасаемыми" (париями); контакт с ними, даже только близость с ними, оскверняет индуса чистой касты. Брамин Нарота, полный гнева и отвращения, спасся бегством, а голос невидимого Тилопы издевался над ним: "Это был я".

В другой раз он увидел человека, волочащего за волосы рыдающую женщину. Женщина взывала о помощи. Свирепый человек сказал Нароте: – Это моя жена, помоги мне ее убить, а если не хочешь, то по крайней мере, ступай себе мимо. – Но Нарота пришел в негодование, бросился на негодяя, избил его до полусмерти, освободил его жертву и… снова все исчезло, и тот же голос презрительно хохотал: "Это был я".

Все дальнейшие приключения развиваются аналогичным образом. Искусный волшебник Нарота никогда и представить себе не мог подобной фантасмагории. Он чувствует, что сходит с ума. Но его желание разыскать Тилопу и стать его учеником только возрастает. Он бредет по стране наугад, громко взывая к чародею и, зная теперь, что тот может явиться под какой угодно личиной, простирается у ног каждого встречного.

Как-то вечером Нарота пришел на кладбище. В одном его углу алел развалившийся костер. Из него еще вырывались время от времени языки мрачного пламени, освещая среди головешек покоробленные, почерневшие человеческие останки. Нарота смутно различил у костра лежащую на земле фигуру. Он подошел с намерением получше рассмотреть ее… и услышал знакомый ехидный смешок. Он понял и пал ниц, хватая ноги учителя и ставя их себе на голову. На этот раз Тилопа не исчез.

В течение многих лет бывший жрец раджи повсюду следовал за учителем, не проявлявшим ни малейшего намерения обучать его чему бы то ни было. Наоборот, Тилопа, всеми способами испытывая его покорность, его доверие, подвергал его множеству различных искусов. Приведу только некоторые из них.