Лаура Джексон - Смерти нет, я знаю! Правдивая история о том, что нас ждет за последней чертой Страница 39

– Откуда вы знаете, что Скотти не поправится? Как вы можете знать наверняка?

Врач перечислил список критериев для определения подобных вещей: неспособность дышать самостоятельно, крайнее повреждение мозгового ствола, отсутствие реакции на боль, отсутствие рефлексов. Сомнений не осталось: Скотти ушел.

Семье потребовалось несколько минут, чтобы переварить услышанное. В глубине души они знали, как следует поступить, тем не менее решение было неизмеримо трудным.

Они сказали врачу, чтобы Скотти отключили от жизнеобеспечения.

В среду 4 апреля 2012 года команда врачей покатила Скотти в операционную для изъятия органов. Родственники проводили их до дверей, но дальше их не пустили. У входа в операционную врачи отошли от каталки, чтобы родители и братья по очереди прикоснулись к Скотти на прощание.

– Прощай, сынок, – сказал отец сквозь слезы.

– Прощай, Скотт, – сказала мама. – Мы всегда будем любить тебя.

Врачи вкатили каталку в операционную, а семья Скотти осталась стоять перед закрытыми дверьми.

Через несколько часов во дворе больницы приземлились вертолеты, чтобы забрать органы Скотти. Его легкие, печень, поджелудочная и почки отправились в разные места, к разным реципиентам. Последним вынули сердце Скотти. Вертолет взмыл в небо и увез его сердце.

А дома на обеденном столе по-прежнему лежали открытые учебники по медицине.

На семинаре сеанс для Фреда и Сьюзен длился сорок минут. Проявившийся молодой человек был полон сил, решителен и хотел сказать многое. Он показал мне, что его имя начинается на С, и сказал, что ушел быстро. По его словам, все произошло случайно, и отчасти он был сам виноват. Он представил ряд доказательств, словно понимал, что родителей надо убедить, что он здесь.

– Он показывает мне что-то зеленое, – сказала я им. – Зеленый костюм. Он просит сказать об этом матери, потому что это ее рассмешит.

Сначала Сьюзен была потрясена. А затем, как и было предсказано, она рассмеялась.

– На Хеллоуин Скотти напялил полный костюм Халка, – пояснила она позже. – Я смеялась, потому что это как раз в духе Скотти, напомнить об этом, чтобы рассмешить меня.

Дальше Скотти попросил меня упомянуть о сережках, которые были в тот вечер на его маме. Я спросила Сьюзен, не раздумывала ли она, какие серьги в тот день надеть.

– Скотти говорит, что ему нравятся те, что на вас, и что это он подбил вас выбрать именно эту пару, а не ту, про которую вы думали.

Сьюзен подтвердила, что остановилась на других серьгах, но в последний момент передумала и надела те, что на ней сейчас. Таким образом Скотти показывал матери, что он был с ней весь день.

Затем я повернулась к Фреду.

– Ну, мне немного неловко, но я всегда передаю получаемые послания, – сказала я ему. – Скотти хочет, чтобы я вам сказала, что ему нравится ваше новое белье. Это новый стиль, говорит он. Долой белесую прощай-молодость.

Теперь пришла очередь Фреда изумляться.

– Скотти всегда дразнил меня за мои старые семейники, – пояснил Фред позже. – А всего пару дней назад я купил совершенно новое белье, вроде «боксеров». Никто об этом не знал.

Я продолжала:

– Еще он просит подразнить вас по поводу обуви, но смеется, потому что, говорит, у вас теперь ботинок на десять лет хватит.

Сьюзен и Фред переглянулись и рассмеялись.

– Это правда, – сказал Фред. – Мне нравится одна конкретная модель туфель. Смотрите – как сейчас на мне. И они были на распродаже, поэтому я прикинул: «Почему нет?» – и заказал целую кучу прямо по Интернету.

Затем Скотти показал мне сад, и меня затопило чувство любви.

– Скотти показывает мне сад, связанный с ним и вами обоими, – сказала я. – Он говорит, что вы сидите там, а он сидит там с вами. Это так прекрасно. Прекрасно, что вы проводите время там, соединяясь с ним. Это ваш тихий уголок специально для этого.

– Мы посадили сад в память о нем, – сказала Сьюзен. – Мы называем его садом Скотти. Это особенное место для нас.

– Чтобы увидеть, почувствовать и услышать Скотти, я вам не нужна, – сказала я им. – Вы уже это делаете. Вы делаете это, когда сидите с ним в его саду. И когда покупаете белье и выбираете сережки. Он всегда с вами. Он по-прежнему часть семьи.

На момент приезда Сьюзен и Фред были так глубоко погружены в свое горе, что я переживала, удастся ли им выйти из него. Но в итоге Скотти обо всем позаботился. Явился и так всех развеселил. Мы все смеялись и улыбались! Он проявился именно таким Скотти, которого так любили родные.

Но самое важное, чем поделился Скотти, было его воодушевление.

– Он говорит, что ужасно тронут тем, что вы делаете от его имени, потому что это позволяет ему продолжать влиять на жизнь здесь, на земле, – сказала я им. – Он так благодарен вам, что по-прежнему оказывает воздействие на здешние дела, хотя и находится на Той Стороне. Он удивлен и тронут. Помогая другим, все вы работаете как команда света – вы вдвоем отсюда и Скотти с Той Стороны. И он от этого просто счастлив.

В то время я не знала, о чем говорит Скотти, но потом выяснила, что спустя год после его ухода родители учредили ежегодный мемориальный ужин, чтобы собирать деньги на благотворительность от имени Скотти. Они устраивали мероприятие в ноябре, в ближайшую к его дню рождения субботу. Первый ужин, данный в популярном ресторане в Тандер-Бей, привлек больше сотни людей и позволил собрать 36 тысяч долларов для благотворительного фонда, который кормит детей в Западной Африке. С тех пор они собрали тысячи долларов для группы «Дети в Сирии» и больше 50 тысяч долларов для голодных детей на Мали.

– Мы называем это Ужином Скотти, – рассказывала мне Сьюзен. – Скотти очень любил детей и обожал им помогать. Ко мне все время подходят молодые люди, чтобы рассказать, какую роль сыграл в их жизни Скотти.

Скотти было нужно показать родителям, как благодарен он за то, что они делают от его имени.

Прежде чем мы закончили, он передал еще одно сообщение для них.

– Он благодарит вас за приезд на этот семинар, – сказала я. – Он говорит, что пытался привести вас сюда, а потом вы почти раздумали. Он так рад, что вы решили поехать. Он не хочет, чтобы вы справлялись с горем в одиночку.

Я с радостью участвую в семинарах о горе, и тому есть причина. На входе я вижу, как люди безутешны, а на выходе – как тяжесть покидает их благодаря тому, что они поделились своим горем с другими. Делясь, мы признаем тот факт, что все мы связаны как духовные существа.

Горе приносит нам огромную боль, но Та Сторона учит нас, что эта боль не от отсутствия любви – она от продолжения этой любви. Сияющие струны любви, соединяющие нас в этой жизни, остаются и в последующей. И когда мы испытываем невыносимую боль от потери любимого человека, мы как бы дергаем за эту струну любви. Боль реальна, потому что струна реальна. Наша любовь не кончается – она продолжается дальше.

И наконец, сеанс с Фредом и Сьюзен в который раз показал мне, что то, что мы делаем на этой земле после утраты любимого человека, имеет огромное значение.

Самое лучшее, что мы можем сделать, дабы почтить память ушедшего, это распространять свет и любовь от его имени. Эта работа не только сохраняет присутствие этого человека в нашей жизни, но и позволяет нашему близкому на Той Стороне по-прежнему оказывать положительное воздействие на наш мир.

Все имеет значение! Если мы бежим пятикилометровый кросс в чью-то честь, этот человек бежит или идет вместе с нами. Если мы устраиваем благотворительный обед, этот человек сидит за нашим столом. Наши любимые на Той Стороне всегда в курсе наших дел, и когда они видят, как мы распространяем свет от их имени, это их очень радует. Та Сторона хочет, чтобы мы жили распахнутой, сияющей жизнью. Жили как можно полнее и ярче. Они будут с нами.

Когда мы превращаем трагедию в надежду, наши близкие на Той Стороне не просто видят нас, они празднуют вместе с нами.

В тот вечер после сеанса с Фредом и Сьюзен я получила еще больше призрачных звонков. Но на сей раз я представляла, кто меня разыгрывает. На следующее утро за завтраком я разыскала Фреда и Сьюзен и рассказала им о призрачных звонках.

– Чую, это Скотти звонил, – сказала я. – По-моему, он хочет, чтобы я сказала вам, что он по-прежнему здесь и разговаривает с вами. И что вам не нужна я, чтобы ощутить эту связь. Думаю, он изрядно веселится и хвастается своими возможностями.

Позже я узнала, что звонки из ниоткуда были не единственными попытками Скотти поддерживать открытыми каналы между ним и родителями. Скотти, как выяснилось, больше всего нравилось объясняться посредством электричества.

– Когда он был маленький, электричество его завораживало, – говорит Сьюзен, – так что неудивительно, что это осталось при нем.

Сьюзен даже сама пережила странный эпизод с телефонным звонком.

– Мы были во Флориде. Я увидела сообщение на телефоне, – говорит она. – Прокрутила, но оно оказалось пустое. Я сказала: «Скотти, если это ты, то одним пустым сообщением не отделаешься».