Альберт Пайк - Мораль и Догма Древнего и Принятого Шотландского Устава Вольного Каменщичества. Том 1 Страница 4

Это происходит обычно потому, что Сила плохо ограничивается, что обычно приводит к краху любой революции. Поэтому и столь часто восстания, приходящие с высоких гор, нависающих над горизонтом, – Справедливости, Разума, Истины, – созданных из чистого снега идеалов, после долгого падения со скалы на скалу, отраженные сотнями и сотнями эпигонов, распухшие от тысяч последователей на своем пути великолепного триумфа, неожиданно затихают и исчезают в горизонтах миражей, как калифорнийские реки – в песках.

Продвижение человеческой расы вперед требует того, чтобы высоты вокруг нее лучились достойными и назидательными уроками доблести. Дерзкие деяния украшают историю и формируют те огни, которые служат ориентирами для человечества. Существуют звезды, существует сияние, отражающее великий мир природного электричества, Силу, неотъемлемую от человечества. Бороться, стремиться, выстаивать в борьбе со всеми опасностями, погибать, упорно добиваться, быть верным самому себе, бросаться друг другу на помощь по воле Судьбы, встречать поражение признанием правоты Провидения, грудью вставать против неправедной Силы, порицать неправедный триумф – вот пример, которому должны следовать все нации в достижении Света, который наполняет их природным электричеством.

В великих пещерах Духа Зла, пролегающих под обществом, содержатся огромные силы, которые в своем отвратительном разложении, в убожестве, в пороках и самоуничтожении, в грехах и преступлениях, вопиют к отмщению в этой тьме среди существ, стоящих ниже людей, но обитающих в больших городах. В этой атмосфере каждый теряет интерес к ближнему своему и ютится, и работает, и страдает лишь ради самого себя. На Мысль в этом обществе никто не обращает внимания, и никто не задумывается о продвижении вперед. У этих людей две матери, и обе – мачехи: Невежество и Ничтожество. Единственный их руководитель – Нужда; только своим плотским аппетитам они ищут удовлетворения. Но даже их можно задействовать. Тот ленивый прах земной, который мы попираем ногами своими, просеянный, рафинированный, прошедший очищение огнем, может превратиться в сверкающий хрусталь. В грубых ударах их Молота есть Сила, но Великую Пользу эти удары приносят лишь тогда, когда их наносят, руководствуясь Линейкой мудрости и благоразумия.

Но, тем не менее, это та самая людская Сила, ни с чем не сравнимая титаническая Сила, которая воздвигает крепости тиранов и воплощается в их армиях. Отсюда и возможность таких тираний, о которых в свое время было сказано, что «Рим пахнет при Виттелии еще дурнее, чем при Сулле. Под властью Клавдия и Домиана допущено искажение всех основ, соответствующее отвратительности тирании. Леность рабов есть прямое следствие ужасной сущности деспота. От их совести, отражающей совесть господина, исходят миазмы; институты народной власти нечисты, сердца – пали, совесть – низложена, души – низринуты в Ад. Такое положение вещей существует при Каракалле, неизменно оно и при Коммоде, неизменно оно и при Гелиогабале, в то время как от римского Сената при Цезаре исходило лишь благоволение, освещенное орлиным взором».

Именно сила людей поддерживает все эти деспотические режимы, как наихудшие, так и наилучшие. Сила эта действует посредством армий; но армии чаще обращают в рабство, чем освобождают. Здесь деспотизм применяет Право. Здесь Сила – это стальная булава, притороченная к седлу рыцаря или облаченного в латы епископа. Бессловесное подчинение Силе поддерживает троны и олигархии, испанских паладинов и венецианский сенат. Мощь любой армии, основой которой служит тирания, складывается из всех ее недостатков; так же и человечество воюет с человечеством, не оглядываясь на идеалы Человечества. Так же и какой-либо народ с радостью склоняется перед деспотизмом, и рабочий люд соглашается с тем, что ему суждено быть вечно презираемым, а солдаты соглашаются с тем, что их можно пороть; следовательно, сражения, проигранные какой-либо нацией, часто способствуют ее прогрессу. Меньше славы – больше свободы. Когда молчат барабаны, иногда говорит разум.

Тираны используют силу людей для того, чтобы пленять и подчинять, то есть закабалять людей. После этого они пашут на людях, как на быках. Тогда дух свободы и новаторства подавляется штыками, принципы уничтожаются залпами из пушек, в то время как монахи обычно сопутствуют военным отрядам, а сама Церковь – военизирована и полна предвкушения победы, все равно, католическая она или пуританская: она все равно распевает "Tе Deum”1 после побед над восставшими.

Военная мощь, не подчиненная мощи светской, тоже своего рода молот или булава Силы, не зависящие от Права, – это вооруженная тирания, родившаяся уже вполне зрелой, как Афина из мозга Зевса. Она порождает династии и начинается с Цезарей, чтобы загнить в образах Виттелия и Коммода. В настоящее время династии имеют тенденцию начинаться там, где прошлые династии заканчивались.

Люди постоянно тратят огромные усилия на то, чтобы всего-навсего положить конец своей неописуемой слабости. Людские силы растрачиваются в борьбе с неопределенными факторами преждевременной смерти, в управлении человечеством с помощью давно отмерших тираний, основанных на Вере, в восстановлении давно приказавших долго жить догм, в поклонении древним, изъеденным червями святилищам, в обелении и профанации древнейших предрассудков, в попытках спасения людского сообщества путем увеличения количества его паразитов, в поддержке существования организаций, которые кажутся ему вечными, в поощрении поклонения символам как реального пути к Спасению, а также в провозглашении вечной связи недвижимого трупа Прошлого с живым Настоящим. Следовательно, одной из неизбежных реалий человечества является то, что оно навечно приговорено сражаться с призраками, предрассудками, лицемерием, фанатизмом, ошибочными суждениями, суевериями и зовом тирании. Деспотизм, известный нам из прошлого, обрел в наших глазах некое уважение, точно гора, блистающая вулканическим кратером, пылающим и ужасным, но издали кажущимся в небесно-голубой дымке изысканно-прекрасным. Гораздо большего стоит видение хотя бы одного узилища тирании, поскольку оно развеяло бы иллюзии и посеяло бы в сердцах священную ненависть к деспотизму, а также сумело бы направить Силу в нужном направлении гораздо лучше, чем многие тома самых красноречивых свидетельств. Французам стоило бы сохранить Бастилию как урок всем временам; итальянцам – узилища инквизиции. Именно людская Сила создала ту Власть, которая построила эти мрачные застенки и поместила человеческую Душу в гранитные могилы.

Человеческая Сила своим ничем не сдерживаемым судорожным действием не может создать и поддерживать однажды созданное свободное Правительство. Эта сила должна быть ограничена, сжата, направлена и распределена по разным оттокам, по обводным каналам, откуда она, выведенная в отстойники, выпускается в виде закона, действия и решения Государства; так мудрые правители Древнего Египта распределяли по узким каналам вспухшие приливные воды Нила, заставляя их оплодотворять, а не опустошать земли. Должны существовать "jus et nоrma”, Закон и Право или мера Конституции и законности, только и лишь в рамках которой должна действовать Сила народа. Допустите брешь лишь в одной из этих структур – и гигантский паровой молот своими сокрушающими и неудержимыми ударами разнесет на мельчайшие атомы все сложные механизмы, а затем саморазрушится и будет лежать бессмысленной и бесполезной громадой посреди им же созданных руин.

Сила народов, или народная воля в действии или упражнении, символизируемая Молотком, регулируемая и управляемая, удерживаемая в допустимых рамках Законом и Порядком, символизируемыми Двадцатичетырехдюймовой линейкой, имеют своими плодами Свободу, Равенство и Братство: свободу, регулируемую законом, равенство прав в глазах закона, братство в единстве налагаемых законом обязанностей и привилегий.

Вскоре вы услышите о Грубом и Отесанном камнях как о новых для вас светочах Ложи. Грубый камень определяется как «камень, только что вынутый из каменоломни, в своем грубом и естественном облике». Отесанный же – как «камень, приуготовленный руками рабочих к тому, чтобы к нему прикоснулся своими инструментами Подмастерье». Мы не будем повторять объяснение этих символов, которое предлагает Йоркский Устав. Его можно прочесть в опубликованном ритуале. Там сказано, что они обозначают самосовершенствование каждого отдельно взятого каменщика, и это простое развитие давнего поверхностного толкования.

Грубый камень – это народ как масса, грубая и неорганизованная.

Отесанный камень, камень кубической формы, символ совершенства – это государство, то есть то состояние общества, когда правители выводят свои распоряжения и приказы из пожеланий тех, кем они правят; конституция и законы отражают волю народа; правительство – гармоничное, симметричное, эффективное, следовательно, сила в этом обществе правильно распределена, соответственно применена и находится в равновесии.